Как сохранить памятники белокаменного зодчества?

Это прежде всего всемирно известные церковь Бориса и Глеба в с. Кидекша (1152), Успенский собор (1158-1189), Золотые ворота (1164) и Дмитриевский собор (1194-1197) во Владимире, собор Рождества Богородицы с переходом и лестничной башней дворца А.Боголюбского (XII в.), Рождественский собор в Суздале (1222-1225), Георгиевский собор в Юрьев-Польском (1234) и церковь Покрова на Нерли (1165), которую наш выдающийся владимирский писатель Владимир Солоухин называл самым поэтичным памятником Руси. Многие из них имеют белокаменные рельефы.
Важнейшая задача ‑ сохранение этих памятников. Вопросы инженерного укрепления их конструкций были решены в период 1937-1953 гг. выдающимся архитектором-реставратором Александром Васильевичем Столетовым. Но вопрос с укреплением самого материала ‑ белого камня - актуален до сих пор.
Мучнистым разрушением белого камня в 50-х годах ХХ века занимались сотрудники Института геологии АН СССР. Они искали причину его разрушения. В.Я.Степанов и К.П.Флоренский склонялись к признанию влияния подсоса грунтовых вод, что и вызывает разрушение белого камня. В 1968 г. было решено начать реставрационные работы на Дмитриевском соборе, так как положение становилось угрожающим. Особенно сильные повреждения камня наблюдались на северном фасаде. Там на пряслах многие рельефы были сильно повреждены. У них в результате расслоения как бы была «срезана» выступающая часть, т.е. фактически само изображение. Подобные изъяны наблюдались и на остальных пряслах, а также на барабане. Кроме того, были сильно загрязнены фасады, а это тоже негативно сказывалось на состоянии белого камня.
В те годы я была научным сотрудником Владимирской специальной научно-реставрационной производственной мастерской, и мне была поручена эта работа. Я начала с изучения температурно-влажностного режима всех белокаменных памятников нашей области. Затем при консультации московских специалистов из Центральной реставрационной мастерской начала подбирать моющий состав для камня Дмитриевского собора. В 1969 году были установлены леса, и я начала работы. Научное руководство осуществлял главный архитектор мастерской Игорь Александрович Столетов.
Чтобы окончательно быть откровенной, скажу, что многие специалисты во Владимире были против моей работы, предлагали прекратить ее, но я под свою личную ответственность их проводила, т.к. нельзя было терять летние месяцы. И только тогда, когда я пригласила специалистов из Москвы, которые одобрили сделанное, меня оставили в покое, и мы продолжили свое дело. Мыли фасады теплой водой с детским мылом щетками, а затем камень осторожно очищали специальными деревянными лопатками. Заключительной частью этих работ была промывка фасадов известковой водой (не путать с известковым раствором). Параллельно с промывкой камня местами на фасадах и барабане памятника восстанавливалась лепнина, заделывались швы, изучался температурно-влажностный режим памятника.
Оставался вопрос: что же такое мучнистое разрушение, так поражающее камень и особенно белокаменные рельефы? Или это чисто механическое разрушение от воздействия внешней среды, или новые минералообразования? В 1972 г. по моей просьбе специалисты минералого-петрографической лаборатории Геологического управления центральных районов России исследовали 19 образцов известняка, сделали их описание. Работы показали, что все образцы являются органогенным детритовым известняком пористой текстуры. В их составе кальцит, доломит, доломитовая крошка, обломки брахиопод, криноидей, фораминиферы.
Визуальные наблюдения показали, что места, откуда брали пробы и где находятся кристаллические высолы, находятся на стенах и пилонах Дмитриевского собора от пола до высоты 2-2,5 м. Причем наиболее интенсивное разрушение наблюдалось на северной стене с высоты 0,5 м от пола.
Первоначальная гипотеза о подсосе грунтовых вод отвергнута, т.к. исследование грунтов у собора, проведенное в 1972 году, не подтвердило поступление воды в камень. Грунтовые воды находятся на глубине 30-40 м. И засоленность грунтов ничтожна ‑ от 0,1 до 0,39%. Исследованиями установлено, что появление влаги на стенах и пилонах внутри памятника ‑ это конденсационный процесс, связанный с чередующимися переменами погоды. Разница температур в памятнике и вне его вызывает появление влаги на стенах. А так как наиболее холодными частями памятника являются его нижние части, то теплый воздух оседает прежде всего на них. Например, пробы, взятые с юго-западного пилона на высоте одного метра от пола, имеют влажность в 30-40 раз большую по сравнению с образцами, взятыми на хорах. Причем это не просто конденсат. Учитывая общую загрязненность атмосферного воздуха, где содержится (это установлено опытным путем газоанализатором Орса ‑ Фишера) углекислый газ, двуокись серы и азота, то становится более понятной причина разрушения белого камня. Вот почему актуальным вопросом был и остается вопрос его защиты. Это борьба за чистоту атмосферного воздуха, налаживание температурно-влажностного режима с устройством подпольной вентиляции, если памятник не отапливается. Необходимо регулярное освобождение камня от высолов, промывка его известковой водой, а также применение защитных гидрофобных покрытий, которые не изменят ни фактуры камня, ни его цвета.
В завершение хочу сказать, что кроме работ на Дмитриевском соборе г. Владимира в 80-90-е годы проведены реставрационные работы и на церкви Покрова на Нерли, в г. Юрьев-Польском на Георгиевском соборе, закончен ремонт фасадов Успенского собора в г. Владимире. И все же не все проблемы с сохранением белокаменных памятников сняты. Я имею в виду церковь в селе Кидекша XII века, Рождественский собор XII века в г. Суздале. Однако в перспективный план реставрационных работ на 2010 год Министерство культуры России не выделило средства на эти цели, мотивируя свое решение отсутствием денег. А жаль. Берегите памятники. Берегите нашу историю.