24 июня 2010 в 01:09

Культурный десант

Люди постарше наверняка помнят времена, когда «знания и культуру» в массы несло всероссийское общество «Знание». Под его эгидой на предприятиях, фабриках и заводах проводились лекции на популярные темы, а также выездные концерты артистов филармонии. Как раз об этом - следующая житейская история.

Председателем заводского общества «Знание» была женщина по фамилии Селезнева. Так, без имени и отчества, называл ее про себя Аркадий. Селезнева сверх меры благоухала духами, говорила «современное производство» через «ё», и вообще Галицкий представлял ее моложе и интеллигентнее.
Селезнева ушла, оставив Аркадия под макетом карты Советского Союза с лампочками-электростанциями. Красный уголок ему нравился: уютно, чисто, светло, отличная акустика. Потихоньку собирались и зрители, в основном люди среднего возраста. Из молодых только двое парней с роскошными чубами в одинаковых синих спецовках. Все чинно рассаживались, с интересом поглядывали на футляр со скрипкой, который Аркадий специально выложил на стол. Сквозь стеклянную перегородку виднелись ряды намоточных станков с катушками проволоки, пахло маслом и теплом.
Селезнева не возвращалась, ожидание затягивалось. Зрители начали шушукаться, один из парней дурашливо захлопал и потребовал:
- Хочу кино с музыкой!
- Две серии, - поддержал приятель.
Смех стал громче. Галицкий тоже улыбнулся и вышел в коридор. Послушался Караваева на свою голову, неужели в цехе так трудно разыскать кого-нибудь из начальства? От нечего делать он принялся изучать плакаты с наглядной агитацией. «Доска почета», «Уголок месткома», аляповатый номер стенгазеты «Электрик» за прошлый месяц, «План культурно-массовых мероприятий на первое полугодие». Ага, его выступление значилось под номером четыре и почему-то называлось «Музыка вокруг нас». Под третьим номером - лекция о международном положении, под пятым - «Беседа об опасности внебрачных половых связей». Забавное обрамление. «Читает врач-венеролог» было исправлено на «поет врач-венеролог». Галицкий вздохнул и присел на засаленную скамейку с табличкой «Место для курения».
Занятия в музыкальной школе сегодня закончены, теперь отыграть концерт - и свободен. Первый раз на заводе, как примут - неизвестно, поэтому Галицкий заранее волновался. На то были веские причины.
В прошлый четверг коллега по работе Анечка Беззаботнова опозорилась на тракторном заводе. Отнюдь не новичок в своем деле, Анечка явилась с завода в слезах и только после коллективных успокаиваний от нее смогли добиться вразумительного объяснения на предмет водосвятия. Выяснилось, что ее концерт с треском провалился. Народ собрать не удалось, Анечка выкладывалась перед десятком теток, одна из которых в награду всхрапнула при последних тактах Штрауса. Мужики-работяги концерт начисто игнорировали. Анечка играла по соседству с их раздевалкой, в течение всего выступления оттуда доносился перестук доминошных костяшек пополам с матом. В довершение всего мужики столпились в дверях, когда она выходила. Анечке пришлось пройти как бы сквозь строй. Ножки, фигура, прическа, одежда - все было бесцеремонно обсмотрено, и какой-то парень, подводя итог, громко сказал ей вслед: «Африка!». Почему «африка» - непонятно.
- Кому это нужно? - хныкала Анечка. - Пусть делают, что хотят, я на завод больше не пойду. Были же у меня НИИ и воинские части, так нет, посылают сами не зная куда!
Опытнейший гастролер Караваев, комментируя Анечкин провал, нашел уйму серьезнейших ошибок. Во-первых, следовало играть только в присутствии начальства; во-вторых, сразу себя поставить; в-третьих, отбирать произведения подоступнее; в-четвертых, еще что-то. Было и пятое, и шестое, но главное - контакт с залом, без которого любой концерт обречен. Караваев не успел до конца развить свою в высшей степени полезную теорию, заглянула их директриса. Она была уже в курсе, утешала Анечку, себя, а заодно всех молодых специалистов, напуганных случившимся. Говорились красивые слова о заряде культуры, который нужно нести в массы, о роли интеллигенции в привитии истинного музыкального вкуса. Сказано было много, но по школе прокатился слушок, что в неподготовленную аудиторию отныне будут посылать только мужчин. Так, мол, негласно решила администрация. Распределение вчерашнего культурного десанта слушок подтвердило. Полная перетасовка: баяниста Караваева, скрипачей Клочкова и Галицкого - по крупным предприятиям, женщин куда полегче, в разные конторы и институты, будто там аудитория подготовленная. Правда, аккордеонистке Шевчук досталась стройка, но Шевчук всегда считалась мужиком в юбке. Спорить с директрисой, ученицей Кабалевского, было не принято. Галицкий тут же позвонил в завком, место и час выступления согласовали за две минуты. Он-то готов, но куда запропастилась Селезнева?
Аркадий посмотрел вдоль коридора, и, словно почувствовав его нетерпение, из ближайшего ответвления появилась Селезнева с высоким осанистым мужчиной.
- Простите, Аркадий Евгеньевич, веду под конвоем. Познакомьтесь, это заместитель начальника цеха Игорь Петрович Ковалев. Теперь все в сборе, можно начинать.
Ковалев пожал Аркадию руку, извинился:
- Цех у нас маленький, своей столовой нет. Обедаем в центральной, видели, когда шли. Пока туда-сюда обернешься...
Он пропустил Галицкого вперед и подобно гоголевскому Собакевичу коротко сказал: «Прошу».
Скрипка у Аркадия была на зависть всей консерватории. Не Страдивари, конечно, но и не чета нынешним «балалайкам» из магазина. Через правую эфу видно старинное клеймо в виде античной лиры и цифры «1857». Аркадий заглянул внутрь для воодушевления и начал с установления контакта:
- Перед вами, товарищи, скрипка, самый распространенный струнный смычковый инструмент. Она известна много веков, и раньше говорили, что скрипка в музыке все равно, что хлеб в жизни. Делали скрипки во многих странах, но лучшие мастера жили в итальянском городе Кремоне. Вы, конечно, слышали имена Амати, Гварнери, Страдивари. И сейчас скрипка - главный инструмент оркестра. Многие композиторы создали целые концерты для скрипки с оркестром. Широко известны концерты Брамса, Прокофьева, Глазунова, Мендельсона. Я вам сегодня сыграю этюд Паганини, вальс Штрауса и другие популярные произведения которые вам наверняка знакомы. Да, чуть не забыл - диапазон скрипки от «соль» малой до «соль» четвертой октавы.
- А мы думали, до «фа», - сунулся знакомый чубатый парень.
Аркадий хладнокровно пропустил реплику мимо ушей. На парня зашикали, Ковалев пригрозил ему пальцем.
В целом, Аркадий не сомневался, выступление удалось. За исключением последней, чисто профессиональной и потому лишней детали, все было сказано по делу, слушали внимательно. Мостик вроде перекинут, начальство здесь, в первом ряду, себя поставил, давай, Галицкий, не упади в грязь лицом! Он всегда играл хорошо, а сегодня был просто в ударе. Полчаса пролетели быстро, и Аркадий с чистой совестью мог поставить себе пятерку с плюсом. Он никогда не верил музыкантам, которые якобы отключались во время концерта. Разве можно целиком отдаваться музыке, не замечая реакции зала? Всех зрителей не учтешь, но одного-двоих он обязательно держал в поле зрения. И сейчас тоже. Не бог весть какой новый прием, зато верный, поэтому все тридцать минут Аркадий умудрялся наблюдать за пожилым дядькой с роскошными усами. Именно таким представлял Галицкий настоящего кадрового работника. Наверняка отличный семьянин, трудяга, не любитель болтать зря и вообще немногословный, из той породы людей, которых уважительно называют по отчеству Михалычами или Иванычами. Аркадий следил за ним во время игры и в коротеньких паузах - чапаевские усы, свернутые на концах ниточкой, были барометром его успеха, и, согласуясь с ними, Галицкий разыгрывался все больше и больше.
Закончил он виртуозным этюдом Роде. Кончики усов приподнялись, дядька широко улыбнулся и захлопал первым. Под непрекращающиеся аплодисменты Селезнева горячо поблагодарила Аркадия:
- От лица рабочих электроцеха большое вам спасибо, Аркадий Евгеньевич. Приходите к нам еще, будем вам только рады.
- В заключение могу сыграть что-нибудь по просьбе зрителей, - расчувствовался Галицкий. - Пожалуйста, предлагайте!
- Собачий вальс, - сразу предложил один из неугомонных парней.
- Я спрашиваю серьезно, кому неинтересно, могут уйти. Поактивней, товарищи, что же вы?
«Товарищи» переглядывались, ерзали на местах и ничего не предлагали.
- У меня просьба, - пришла на выручку Селезнева. - Мне и всем нам очень нравится мелодия из кинофильма «Овод», ее часто играет ансамбль скрипачей Большого театра. Знаете?
Аркадий кивнул и без особого энтузиазма сыграл романс Шостаковича. Как говорится, век живи, век учись...
Зрители дружно разошлись, когда большие часы над макетом страны показывали ровно двенадцать. Последним ушел Ковалев, черкнув в путевке Галицкого несколько фраз. Аркадий издали рассмотрел, что Ковалев подчеркнул слово «интересный концерт». Селезнева устроилась писать подробный отзыв.
- Я подожду в коридоре, а то душно, - сказал Галицкий и вышел в коридор.
- Где у вас можно попить, - спросил он проходившую женщину.
- А вот же автомат. Здрасьте, опять стакан сперли! Всегда так, нальют себе и уносят. Обождите.
Женщина открыла дверь с надписью «Электролаборатория» и крикнула с порога:
- Первая бригада, кто взял стакан?
- Никто, - весело ответили ей. - Он сам ушел на праздник.
- Какой еще праздник?
- Сто пятьдесят лет русскому стакану!
За дверью заржали, Галицкий слегка тронул женщину за локоть:
- Не беспокойтесь, спасибо.
Женщина пошла по своим делам, кажется, немного разочарованная, а Аркадий устроился на скамейке с табличкой «Место для курения», на которой уже сидел перед концертом. Неприкрытая дверь в электролабораторию распахнулась, и он услышал чей-то басовитый голос:
- У меня у самого внучка в музыкальной учится, так замучила гаммами. Как молотком по башке...
- Не, Коль, - возразил второй голос, повыше. - Их там правильно учат. Все эти симфонии я тоже не очень-то, мне больше цыгане или Пугачева. А этот ничего играл, вон Иваныч даже слезу пустил!
Третий, к которому обратились, хмыкнул:
- Ты муфту поставил, Пугачева?
- Ты че, Иваныч, там же воды по пояс...
- Так я насос-то еще утром сделал, сходи проверь, если не веришь!
- Ну, Иваныч, а чего ж молчал?
- А ты спрашивал? То-то, это тебе не симфонии играть, тут соображать надо. Беги к Ковалеву, проси кару.
Выскочивший за карой мужик, наверное, любитель цыган, сразу встретился взглядом с Галицким. Мужик подозрительно оглядел музыканта и демонстративно захлопнул за собой дверь.
Действительно, кому все это надо?!
Путевку с блестящим отзывом Аркадий небрежно сунул в карман, изменив своей обычной аккуратности. Если, как Анечка, принимать все слишком близко к сердцу, никаких нервов не хватит.
- Вам-то лично понравилось? - напрямую спросил он Селезневу.
- Конечно. И людям понравилось, вы же видели.
- Видел...
Аркадий вышел в коридор, перебросил потяжелевшую скрипку в другую руку и вдруг рванул дверь электролаборатории на себя. В небольшой комнате, уставленной приборами, находились четверо. Все, как по команде, уставились на него. Усов никто из них не носил.
- Извините, - сказал Галицкий и закрыл дверь.
Автор:
^
Нашли опечатку в тексте? Выделите её и нажмите Ctrl + Enter.
14 минут назад В Гороховце может появиться новый физкультурно-оздоровительный комплекс
Многодетная мама по имени Светлана от лица всех жителей Гороховца обратилась к губернатору Владимирской области Александру Авдееву с просьбой построить в городе физкультурно-оздоровительный комплекс.
49 минут назад В Киржачском районе по просьбе жителей села Заречье подсветят местную дорогу
До конца года вдоль автодороги Бетонка – Красный Огорок – Ратьково – Заречье – Новосергиево в Киржачском районе появится освещение. Об этом рассказал губернатор Александр Авдеев в соцсетях. Ранее с этим вопросом к нему о…