Во Владимир привезут один из самых успешных московских спектаклей Спектакль «Мастер и Маргарита» режиссер и актер Сергей Алдонин поставил еще в 1997 году, во времена своей учебы в мастерской народного артиста СССР профессора Марка Захарова. Премьера трагикомедии (сам Алдонин характеризует эту постановку как свои «трагикомические фантазии») состоялась на сцене московского драматического театра имени К.С.Станиславского 1 февраля 2001 года...
На интервью он говорит, как вещает, хотя получается это у него вполне органично. И жаль, что в газете невозможно передать мимику, жестикуляцию, интонации режиссера ‑ он просто неподражаем. Кстати, сцену владимирского театра наш визави называет «уютной».Сергей Алдонин родился в 1968 году в Ленинграде в семье физиков. Точные науки его не увлекли, зато свой первый театр он создал еще в юности... После окончания ГИТИСа Сергей Алдонин активно работает на телевидении и в театре. Сегодня он ‑ один из ведущих режиссеров телеканала «СТС», снимает там сериал «Папины дочки» и развлекательно-юмористическую программу. Но с нами он говорил не о них, а о безусловном шедевре Михаила Булгакова и о своем спектакле, живущем на театральных подмостках уже пятнадцатый год...
Он позволяет
нам играть
- Спектакль, думаю, потому так живуч, что каждый раз он идет по-разному... Там ведь можно играть более трагично. Или более драматично. Или более комично. Мы настолько уже выучили его, настолько он для нас даже не спектакль, не представление... Это какой-то наш кураж и импровизация ‑ в рамках, естественно. И конечно, каждый раз «накладывается» на спектакль настроение зала. Иногда это просто шоу - и все. Зритель ведет нас на это шоу, и мы до самого финала играем это как такую комедию, гротеск. Поэтому для нас самих каждый раз сюрприз, как и что у нас будет. Зрители, кстати, в разных городах по-разному реагируют. В Москве мы, скажем, всегда знаем, когда зрители засмеются. В Санкт-Петербурге все реакции переставляются. Ты же знаешь «то самое место», ждешь реакции, а ее нет! А в другом месте, где не ждешь ничего, ‑ реагируют, и тогда приходится остановиться... Вообще Булгаков, его роман действует на нашу жизнь, мы это чувствуем. И он нам разрешает играть это столько лет и не дает остановиться... Это особенный роман. Спроси любого, про что это, и каждый скажет разное. Но эта история никак не о любви Мастера и Маргариты, хотя кто-то видит в ней и это. Но одна из тем ‑ да, мечта Булгакова о любви, которой в общем-то, по большому счету, у него в жизни не было.
Восторг
экзорциста
- Одна актриса пригласила на спектакль священника, да еще и экзорциста. Мы с ним дружим, но у меня даже мысли не возникло, что нужно пригласить его на Булгакова. Экзорцисты, знаете, бесов изгоняют, лечат... А он пришел, посмотрел ‑ и в восторге. Сказав, правда, что это опасная вещь, что нужно быть осторожными, ведь мы рассказываем зрителю в спектакле, что дьявол есть...
«Тяжелый»
Фагот
- Я много лет играл Фагота в этом спектакле. Там нельзя было заигрываться, сильно кривляться или смешить, там нужно «через него» тащить главную мысль. Роль Фагота - физически очень тяжела. Когда я его играл, то на карачках выползал, весь мокрый, потому что он все время безостановочно находится в движении... Потом день надо было лежать. И еще - в церковь сходить, прийти там в себя.
И ничего мистического
- Мне часто задают вопрос, не происходило ли при постановке каких-то мистических событий... Но если это смаковать, то, наверное, можно любое несчастье, любую неприятность привязать к тому, что ты занимаешься «Мастером и Маргаритой». Меня вызывал Марк Анатольевич Захаров, когда мы почти уже должны были закончить постановку в конце четвертого курса, и говорил: закройте этот спектакль. Я говорю: с какой стати? У нас полные залы. А он: вот моя дочь снималась, фильм не вышел и не выйдет никогда, другие примеры мне приводил. Но у нас ничего особенного не было. Приключения с труппой всегда случаются, но они, по большей части, веселые... Или идиотские. Недавно, когда мы ездили в Питер, на обратном пути в нас стреляли. Остановили поезд, высадили. Какой-то бугай перебрал спиртного и зашел с двумя пистолетами. Увидел ‑ компания веселая, а ему отчего-то невесело. Предложил удивить ‑ там три наших актера стояли курили, один сказал «ну, удиви»... Он полез рукой в пиджак, а когда достал ‑ вся рука в крови: он выстрелил себе в зад. Кругом кровища, он злится еще больше... В общем-то, жуть, но нам было смешно. Дальше подняли полпоезда, все забегали, стоп-кран нажали. Это было самое страшное. Или вот история. Застелили в Красноярске оркестровую яму, всех пять раз провели мимо, сказали: вот - это настил, посмотрите, там глубина метров пять и торчат вот эти нотные инструменты. Ну в итоге на спектакле актер Фролов в одну сторону по этому настилу, по тряпке, пробежал «как Иисус по воде», а обратно ‑ не получилось, попал прямо туда. Окарябался, конечно. Мы на его падение отреагировали, зал наш возглас услышал. И вот оттуда, снизу голова Фролова высовывается, и он импровизирует: мол, пойдемте, поплаваем, тут Енисей, прохладненько. Как видите, ничего катастрофичного...
Полетела!
- У нас в спектакле есть решение полета Маргариты. Конечно, привязывать ее к тросам и «колдыбасить» по зрительному залу никто не будет, это глупость, по-моему. Речь же не о физическом полете, а совсем о других вещах. Это полет отчаяния, уход совсем в другое измерение. Она натерлась мазью дьявола, приняла его, так что это не полет в смысле «машет крыльями»...
Булгаков
вмещает в себя все
- Булгаков - это классика, но как автор он настолько неклассичен и способен принимать любые формы! Поэтому когда люди говорят «это не Булгаков», я вообще не понимаю, а что тогда Булгаков. В Москве особенно, когда мы выпускали, была свора критиков и каждый - про свое, все булгаковеды, которые часто между собой враги... На самом деле Булгаков вмещает в себя все! И потом, есть столько черновиков «Мастера и Маргариты», которые народ не читал, а критики, видимо, не очень учитывали, и часто обвиняли, что это отсебятина. Главное, чтобы было интересно, чтобы мысль была...
О Пилате
и Иешуа
- У нас есть решение этих персонажей романа. Эти решения «кусочками» идут через других персонажей - все то, что у Булгакова учтено. Вообще моя мысль по этому поводу ‑ показывая на сцене Иешуа, то бишь Иисуса Христа, и Понтия Пилата, ты никогда не покажешь того, о чем люди могут намечтать и нафантазировать. Это будет другой уровень. Кстати, мы готовим другую постановку, «Евангелие от Пилата», где отдельно будет только историческая часть, по пьесе колоссального драматурга, которую все боятся и никто не ставит, - вот там будет тема Пилата, Иешуа, Девы Марии и так далее. Вот отдельно это, мне кажется, можно, но ставить их рядом с нами, москвичами - нет, не хочу.
Цитата
Сергей Алдонин:
- Правительству не до культуры, как ни странно. Вообще «не до». И сейчас все театры выгребаются сами, кто где чего найдет, кто кому чем поможет... Очень много развелось дешевых антреприз, где три лица, один чемодан, поехали!