Сергей Рыбаков: линия ежедневного участия

- Сегодня именно Вы во Владимирской области представляете президентскую власть, следите за исполнением общероссийских законов и указов Президента России Владимира Путина. Ваша задача ‑ внимательный и жесткий контроль или нечто большее?
- Безусловно, я в первую очередь контролирую работу исполнительной и законодательной власти, а также представителей федеральных органов, в том числе силовых структур. Но с самого первого дня я принял для себя решение не только инспектировать, но и вмешиваться в ситуации, где мои авторитет, опыт и умение усадить людей за стол переговоров могли помочь в решении проблем. Я выбрал линию не формального наблюдения за ситуацией, а ежедневного участия. Такой уж характер. Думаю, я никогда бы не смог превратиться в отстраненное «должностное лицо», какую бы должность мне ни пришлось занимать.
- Не секрет, что органы власти часто не подозревают о проблемах, которые волнуют людей на самом деле. Каким образом Вы узнавали о ситуациях, которые требовали Вашего вмешательства?
- Как главный федеральный инспектор, я руковожу работой приемной президента и более двадцати общественных приемных в области. А куда идут люди в первую очередь со своими бедами и проблемами, которые в рабочем порядке разрешить невозможно? Естественно, сюда.
У нас действует контрбюрократический принцип. В области самые высокие показатели: если в среднем по ЦФО процент положительных решений по обращениям примерно 33 процента, то у нас ‑ 50 процентов, то есть половина. И это не значит, что оставшиеся 50 процентов уходят ни с чем ‑ мы всегда стараемся подсказать, как найти выход из сложной ситуации.
Конечно, чаще всего это проблемы, связанные с работой ЖКХ, вопросы здоровья, образования и т.д. Довольно часто люди сталкиваются с бюрократией, с равнодушием и отписками, с прямым нарушением существующих законов. И такие общественные приемные ‑ не только место, где могут помочь. Это еще и важный канал информации для представителей президента о том, что происходит на местах.
- За последний год в области не раз случались проблемные ситуации, которые затрагивали не одного конкретного человека, а целые поселки, районы. Почему, на Ваш взгляд, местным властям не удается решить их самостоятельно?
- В одних случаях это происходит потому, что чиновники только делают вид, что пытаются решить проблему ‑ условно говоря, выпускают пар, успокаивают людей и считают, что ничего больше делать не надо. В других случаях разные органы власти не могут договориться между собой ради того, чтобы помочь людям. А некоторые местные проблемы требуют подключения федеральной власти.
Подобная ситуация была с нефтешламом - отходами нефтяного производства, ввезенными в нашу область из другого региона, предположительно с комбината в московской Капотне. Опаснейшие отходы свалили на Марьинском полигоне ‑ свалке твердых бытовых отходов - как обычный мусор, в нарушение всех экологических норм. А ведь вся эта гадость просачивается в почву, уходит в подземные воды, полностью разрушает экологию. Надо было заставить быстро его убрать. Но если бы не вмешательство федерального центра, нам бы не удалось достаточно быстро решить эту проблему.
Пришлось подключать федеральный центр и по поводу ситуации со строительством Монаковской АЭС, для спасения военной поликлиники в Радужном, для предотвращения закрытия бывшего военного детского сада в Костерево.
А в качестве примера, когда различные органы власти или коммерческие структуры не могут договориться между собой, очень показательны четыре истории ‑ по две в Коврове и во Владимире. Одна - с двойными платежками в Коврове. Там жителям города долго и нудно приходили квитанции на оплату услуг ЖКХ сразу от двух противоборствующих фирм, причем во всей этой истории слишком явно присутствовало политическое противостояние. Пришлось выступить фактически арбитром в этой затяжной войне, усадить стороны за стол переговоров и только тогда наконец жители города были избавлены от этого «ярма» двойных платежек.
Настолько же политизированной была и ситуация с Октябрьским рынком в Коврове, когда пришлось срочно вмешиваться и предотвращать закрытие рынка, которое могло вызвать поистине всенародное возмущение.
И еще две истории ‑ с вылетом из первой лиги владимирской футбольной команды «Торпедо» в результате отсутствия согласованности по статусу футбольного клуба между областью и городом, а также - с перинатальным центром во Владимире, когда областная и городская власть месяцами не могли договориться между собой об окончании строительства.
Равнодушие и упрямство чиновников меня в какой-то момент просто шокировало. Здесь тоже пришлось вмешаться, чтобы люди вступили в нормальные переговоры. Это позволило довольно быстро решить проблему с открытием столь нужного области медицинского учреждения. А владимирское «Торпедо» с этого сезона вновь вернулось в профессиональный футбол ‑ пока во вторую лигу, но я уверен, что наша команда снова будет достойно представлена на уровне страны.
- Сейчас в регионе есть ощущение перемен, долгожданного развития. Как Вы оцениваете потенциал Владимирской области?
- Я считаю, что наша область (сам я родился в Гороховецком районе в деревне Великово) очень перспективная, хотя, конечно, еще предстоит отстраивать нормальную систему управления. Последние годы многие чиновники здесь думали не о работе, а о том, к какому лагерю примкнуть. Реальной работой занимались далеко не все. Поэтому сейчас области нужны профессиональные, неравнодушные люди, которые не только хотят позитивных изменений, но и знают, как их сделать реальностью.
- Случалось ли за эти непростые 365 дней хоть раз пожалеть, что приняли предложение стать Главным федеральным инспектором?
- Жалеть ‑ нет. Но моменты, когда я сомневался, что смогу помочь решить какую-то серьезную проблему, не сдержу обещания перед людьми ‑ это да, случалось. Но и оставаться в стороне было невозможно, поэтому каждый раз находил в себе силы перебороть эти сомнения, и снова и снова искал возможности найти выход из тупика.