Две расы

Вот и в центре сюжета пьесы «Месье Ибрагим и цветы Корана» - Человек. А точнее - двое. Еврейский мальчик Момо, сирота при живом отце, и невольно ставший его наставником пожилой владелец бакалейной лавки месье Ибрагим. Причем дружба между ними носит разный характер: вначале присутствует осторожность и даже опасения с обеих сторон, кульминация отношений взрослого мужчины и мальчишки - полнейшее ребячество, когда они вместе отправляются в путешествие, изменившее их взгляды на жизнь, безусловно, только отчасти. А на закате дружеских отношений, переросших скорее в более близкие, родственные, - невыносимая боль прощания с самым дорогим человеком, трагическая гибель месье Ибрагима. И получение Момо в наследство Корана. В этой священной книге для мусульман - жизненные принципы месье Ибрагима. Да и всего человечества, независимо от вероисповедания и национальности.
Примечательно, что за произведение «Месье Ибрагим и цветы Корана» Шмитт получил в 2004 году немецкую книжную премию. Кроме того, эта пьеса была экранизирована с небезызвестным Омаром Шарифом в главной роли. Фильм получил высокую оценку критиков и зрителей. И не только за блестящую роль Омара Шарифа - месье Ибрагима, но, главным образом, за рассказанную с экрана притчу о хорошем Человеке, который жил по закону совести, чьей настольной книгой был Коран.
Перед владимирской публикой в образе умудренного мусульманина Ибрагима предстал актер и режиссер Владислав Миронов. К слову, главного героя произведения - выросшего на улице мальчика Момо, тоже представлял Владислав Васильевич. На очень маленьком пространстве сцены он перемещался буквально на несколько шагов в сторону, через долю секунды представая уже в образе совершенно другого персонажа. Тут и музыка сыграла свою роль, и реквизит. Но главный смысл, на мой взгляд, был в самом жанре представления этой философской притчи. Это был моноспектакль с двумя персонажами. Все мы в школьные годы умели читать по ролям. Но тут другое. Здесь важно было показать, как в одном Человеке могут совмещаться разные ценности и пороки. Хотя, спросите вы, в чем можно уличить такого мудрого бакалейщика Ибрагима? Вероятно, и у него за душой было немало скрыто. Почему же он живет совсем один, не выходя из своей лавки? Ну а мальчик Момо и вовсе дитя улиц, правда, по воле судьбы. И вот эти двое сошлись. В одном произведении, на одной сцене, в одном актере... Разные характеры, возраст, принципы, а то и вовсе их отсутствие. У Момо вряд ли вообще была какая-либо религия, кроме закона улицы и элементарных инстинктов выживания. Но у него теперь появился достойный пример. И в наследство остался Коран. Даже если бы это была Библия или другое священное писание с основными постулатами, смысл этого наследства не стал бы иным. Главное - найти источник этих вещей внутри себя, найти отклик.
В театре «АнтиМиры» уже читали одну из философских пьес Шмитта - «Отель двух миров». И уже тогда французский драматург завещал: «Для того чтобы играть в моих пьесах, актеры должны искать чувства, настроения, ощущения, которые вызовут в них желание произносить слова, написанные в сценарии. Не нужно обращать внимания на те умные вещи, которые написаны на бумаге, нужно найти в себе источник этих вещей».
К слову, публика выждала паузу перед аплодисментами. Вероятно, отклик в душе зрителей эта пьеса все же нашла. Хотя до аплодисментов не жадный ни сам Шмитт, что он не раз отмечал в интервью, характеризуя их как нечто суетное, ни Владислав Миронов, для которого важнее, чтобы зритель унес что-то в себе после спектакля. И это «зерно» должно обязательно прорасти. Ведь, по его глубокому убеждению, люди делятся только на две расы - на хороших и плохих.