Родился Петр Дмитриевич в 1923 году в селе Илькино Меленковского района, но на фронт призывался из Горького, где жил у брата во время учебы. Получил повестку 31 мая 1942 года. После распределительных пунктов в Шуе и Калинине Кострюков попал в батальон аэродромного обслуживания (БАО).
- Аэродром постоянно бомбили, чудом живой остался. У нас и касок не было, противогазом голову прикрывал от осколков, - рассказывает ветеран.
В БАО Кострюков провоевал до 1944 года. А в 1944-м его перевели автоматчиком в штурмовой полк. Участвовал в форсировании Одера и взятии плацдарма у города Кюстрин во время Висло-Одерской операции.
- Все тогда смешалось, немцы постоянно в наших тылах оказывались. А еще и власовцы на русском для нас транслировали: мол, вам плохо в армии, голодно, сдавайтесь - мы вас накормим. И ведь бои шли уже под Берлином, а не под Москвой, а у них все та же пластинка несменяемая! - вспоминает Петр Дмитриевич. - Бои были упорные - кругом взрывы, пули, и танки стреляют, и пулеметы. Страшно было в атаку подниматься. Но наступать нужно, ухватился за телегу и перебежал по временному мосту на плацдарм. Совсем рядом со мной парнишку убило, а меня в ногу ранило. Год потом по госпиталям лежал. Нога гнила, все никак не заживала. Само ранение не помню - голова как деревянная была. Помню только старик какой-то из наших меня перевязывает, помню, что на лошади в тыл увозили и лошадь тоже ранило, а потом уже в лесу в госпитале очнулся. От нашей роты мало людей в строю осталось.
Победу Петр Дмитриевич встретил в госпитале в городе Бэутан. Домой вернулся хоть раненным, но живым. Встрече с семьей радовался не меньше, чем Победе.
- У нас в семье без потерь обошлось. Редкое счастье для той войны. Отец плакал, провожая меня на фронт. А вот ведь как вышло. Все вернулись. И я живой, и брат после трех лет плена вернулся.