Суд и дети

Первоначально уголовные дела были сферой деятельности судьи Т.В.Поляковой, а административные и гражданские рассматривала ее коллега. Но уже с 2010 года Т.В.Полякова занимается рассмотрением всех видов дел в отношении подростков там, где они фигурируют и как нарушители закона, и как жертвы, и как собственники имущества, и когда судебные споры затрагивают их законные права и интересы.
«Дети больше взрослых
доверяют суду»
В необходимости подобного подхода к такого рода делам Татьяна Витальевна не сомневается. Ювенальную систему не зря порой называют системой восстановительного правосудия. Иными словами, ставится задача переориентировать подростков на обычную жизнь, далекую от совершения преступлений. Больше внимания, по мнению моей собеседницы, сейчас нужно уделить формированию именно ювенальных судов, ведь «…если дело о несовершеннолетнем доходит до суда, то это свидетельствует о неблагоприятной семейной обстановке, о том, что решением проблем ребенка никто всерьез ранее не озаботился». По словам Татьяны Витальевны, суд, применяя установленные только ему законом методы воздействия, а именно ‑ вынося частные определения и постановления, обязательные к исполнению, - поможет устранить причины, толкнувшие подростка на правонарушение.
Кроме того, проработав с несовершеннолетними несколько лет, Татьяна Полякова считает, что они в большей степени, чем взрослые, доверяют суду.
«Исправление реально, если есть возможности для дальнейшей социализации»
В пример Татьяна Полякова привела дело одного из своих подопечных Василия Комарова (фамилия изменена. ‑ Авт.). Впервые судья и будущий подсудимый встретились четыре года назад, когда мальчику было 11 лет. Уже тогда он не давал «скучать» правоохранительным органам и суду, в качестве наказания отделывался пребыванием в центре временной изоляции, куда попадал регулярно примерно раз в квартал. Несколько лет ребенок занимался тем, что крал с дач, в том числе приезжих жителей, все что «плохо лежит», воровал мобильные телефоны. Недавно ему исполнилось 14 лет, и подросток с этого времени вообще орудовал в паре со взрослым молодым человеком. Материалы этого уголовного дела составили 15 томов, Комарову предъявили 56 эпизодов преступной деятельности. Прошлой весной Василию вынесли приговор, по совокупности 45 преступлений, из которых 39 - тяжких, ему назначили пять с половиной лет лишения свободы в воспитательной колонии. Между тем, как считает Татьяна Витальевна, до половины эпизодов могли остаться неустановленными, если бы не факт так называемого «знакомства» судьи и подсудимого.
- Хоть у таких вот злоумышленников вроде Комарова и имеется порой устойчивое противоправное поведение, но они в первую очередь - дети, и, как все дети, они в поиске плохого и хорошего, в ряде случаев они наивны, то есть, если взрослому верят, то раскрываются перед ним. Вот и Василий при других обстоятельствах многого не стал бы суду рассказывать, - говорит моя собеседница.
По словам судьи, для некоторых ребят исправление вполне реальная перспектива, правда, при наличии условий для дальнейшей социализации. Но вот исправится ли Вася - большой вопрос, поскольку корни его проблем, по ее мнению, - в раннем семейном неблагополучии и ранней запущенности воспитания.
Условное осуждение ‑ тоже действенное наказание
- Если бы эти дела рассматривал иной судья, сказалось бы это на сроках наказания? - задаю вопрос Татьяне Поляковой.
По ее словам, все судьи, основываясь на положениях УК РФ и УПК РФ, стараются максимально оградить подростков от лишения свободы, обсуждая вопросы передачи ребят под чей-либо присмотр, освобождения их от уголовной ответственности, от наказания с применением воспитательных мер. Действуя в определенных рамках, разумеется. Принцип, которым руководствуются при вынесении приговора: «ребенок - виноват, но он ошибся». Для этого помимо прочих участников рассмотрения дела в Кольчугинском городском суде участвуют при необходимости инспекторы отделения по делам несовершеннолетних при милиции, секретарь аналогичной комиссии при администрации района, представители опеки и попечительства управления образования, то есть все те, кто общается с подростком и знает ситуацию в семье. Нужно это для более точного выяснения причин, толкнувших ребенка на преступление. В случаях, когда подростку назначается условное осуждение, он на все время испытательного срока обязан находиться под присмотром специализированного органа, и если поведение не идет к исправлению, условное осуждение суд продлевает, применяя при необходимости и с учетом возраста дополнительные обязанности. В случае злостного уклонения от порядка отбывания условного осуждения судьи могут привести факты его отмены и замены с направлением несовершеннолетних в места лишения свободы.
Татьяна Полякова отмечает и еще одну важную особенность: «Уголовным законом к несовершеннолетним подсудимым по сравнению со взрослыми предусмотрен более широкий диапазон ограничений и мер воздействия, не связанных с лишением свободы. И выбрать из них более эффективный поможет знание жизни подростка и его характера».
Необходимые специалисты подготовлены
Но говорить о том, что в Кольчугине действует полноценный ювенальный суд, не приходится, поскольку не все элементы этой системы внедрены в практику. В частности, по сложившейся практике других регионов, на каждого правонарушителя по поступившему в суд делу должна вестись так называемая «карта социального сопровождения», обязанность по ее заполнению возлагается на помощника судьи с функциями социального работника. Он выступает в качестве специалиста при разбирательстве дела. Такой помощник работает с семьей подростка, им самим, семьей пострадавшего с момента поступления дела в суд. Судья же не имеет права до судебного разбирательства, в его перерывах и после него контактировать с участниками заседания. В эту карту также заносятся сведения о поведении несовершеннолетнего в период исполнения приговора, его последующей реабилитации. Помощь, которую оказывает этот специалист, действенна вплоть до исполнения приговора или совершеннолетия подростка. А вот как раз этой должности в штате суда нет, и ввести ее в ближайшее время не представляется возможным. Также нужен психолог для морального и психологического наставления юных правонарушителей на верный путь. Необходимо обособленное помещение, площади для этого в городском суде есть. В частности, нужен специальный зал для проведения судебных процессов (сейчас дела проходят в том же зале, где решаются дела взрослых. ‑ Авт.); нужна комната для примирительных процедур, кабинеты для специалистов. К слову, несовершеннолетние подсудимые, находящиеся под стражей, содержатся в зале в железной клетке, а это запрещено международными стандартами. Помещение для их содержания должно быть застекленным. Решить все эти вопросы Т.Полякова и ее коллеги пытаются с 2007 года, но пока безрезультатно. Каких-то конкретных действий со стороны Управления Судебного департамента, в чьем ведении находятся эти вопросы, нет. Моя собеседница безрадостно сетует, что в вопросе становления ювенальной судебной системы Владимирская область окажется одной из последних в стране.
Между тем профессионально подготовленные специалисты для такой работы в Кольчугине есть. Сама Т.Полякова проходила курсы повышения квалификации, лично ездила перенимать опыт ростовских коллег, участвовала в парламентских слушаниях в Госдуме по ювенальной юстиции. Прошли соответствующую подготовку два помощника судьи Кольчугинского городского суда. Между тем «вопрос формирования ювенального состава суда давно назрел», считает судья. 28 преступлений совершили подростки в 2008 году. А в 2009 году их совершено 100, из которых 50 ‑ тяжкие. «Если бы мы еще раньше начали решать все эти вопросы, то, вероятно, такого роста могло не произойти», - убеждена судья Татьяна Полякова.
Есть ли решение?
Между тем «отсутствие четкой законодательной базы ‑ серьезное препятствие для введения такой единицы», - комментируют этот вопрос в областном Управлении Судебного департамента. По словам начальника управления Виталия Шеметилло, если федеральной целевой программой «Развитие судебной системы России на 2002 ‑ 2006 гг.» была предусмотрена «подготовка предложений и финансово-экономического обоснования создания специализированных ювенальных составов (судов) в системе судов общей юрисдикции», то в программе на 2007 ‑ 2011 гг. ювенальная юстиция даже не упоминается. Поэтому до принятия закона преждевременно говорить об увеличении штатной численности судов и создании каких-либо других условий для ювенальной юстиции в регионе. Получается замкнутый круг...
Но проблема, похоже, имеет решение. По словам председателя областного суда Александра Малышкина, помощь в организации специальных составов судов могли бы оказать региональные власти. Во многих регионах России, говорит Александр Малышкин, в штаты судов введены специальные единицы ‑ помощник судьи с функциями соцработника и психолог. Такая система доказала свою эффективность. Расходы - за счет бюджета. В областном суде считают, что сторонников у новой системы окажется в итоге гораздо больше, чем противников.