В областном Союзе журналистов прошел «круглый стол», на котором заинтересованные стороны обсудили, как средства массовой информации освещали тему последствий природных пожаров. Часть выступлений мы опубликовали 3 сентября, а сегодня - продолжение и подробности.
Участвовали в этом диалоге председатель областного комитета общественных связей и СМИ Лариса Михеева, пресс-секретарь губернатора Владимирской области Игорь Ефремов, руководитель управления Законодательного Собрания по информационной работе и связям с общественностью Сергей Щедрин, журналист «Российской газеты» Светлана Биткина, политолог Роман Евстифеев... А в итоге участники обсудили не только СМИ, поведение которых порой пребывает где-то за гранью добра и зла, а и действия власти, хотя ни политиков, ни, кстати, бизнесменов специально не приглашали на эту встречу, чтобы остаться «вне политики». Получился ли у них диалог - судить вам.Александр Карпилович, председатель областного Союза журналистов:
- Сразу скажу - я бы не хотел оказаться в роли погорельца. У меня есть дом в деревне. И я его упрямо страхую уже много лет. Если бы что-то произошло, то я бы обратился в свою страховую компанию - не знаю, с большим успехом или нет. Наверное, людям, которые живут в достаточно глухой местности Меленковского района, трудно оплачивать страховку или они вообще не знают о существовании такой процедуры. Может, есть еще какие-то причины. Но факт остается фактом - сегодня государство берет на себя несвойственные ему функции.
Евгений Локтионов, журналист «Владимирских ведомостей»:
- По-моему, если бы все деньги, которые разные СМИ тратят на бензин, на доставку своих журналистов, на питание разных правительственных делегаций, выдать погорельцам, то, наверное, вообще ни одного недовольного не осталось бы в регионе. Хотя и сейчас количество недовольных все меньше. По мере того, как серьезные издания подключились к освещению этой темы. Но я был в Большом Приклоне, где размещены погорельцы, и стал очевидцем того, как журналисты сами выступают провокаторами, создают социальное напряжение и фактически дезинформируют людей. (Все подробности об этом - на первой полосе в номере за 3 сентября.) Наши коллеги из «Томикса», например, предлагали людям настаивать на немедленной выдаче 200 тысяч на руки - пока они по чекам отчитываются за каждую покупку. Вице-губернатор прямо спросил людей: пропьете же, если вам так выдадут? Пропьем, сказали люди.
Ну и Сергей Валентинович Казаков говорит: раз хотят пропить - пусть пропивают, а еще - что надо требовать по 2 миллиона. Хотя представитель Минрегионразвития только что объяснял, что эта цифра усредненная. Есть семьи из шести человек, которые потеряли серьезный дом, а есть одинокие. Нельзя всем выдать по 2 миллиона, это все прекрасно понимают. И мы - одна из немногих областей, где не введена максимальная норма по площади, где строятся дома больше 100 метров. Понятно, что такой дом стоит куда дороже, чем 2 миллиона!
Александр Карпилович:
- Тогда почему в федеральных СМИ только нашему региону так «достается»?
Сергей Щедрин:
- Не только нашему. Например, на НТВ нижегородского губернатора по теме пожаров просто с землей сровняли. Весь прайм-тайм, начиная с «Профессии репортер» и заканчивая «Русскими сенсациями», был посвящен только этому. Но меня интересует другое. Мы много говорим о Меленковском районе, а про Александровку в Гусь-Хрустальном районе почему-то до сих пор не говорим. Мы вообще признаем, что там люди жили?
Лариса Михеева:
- Безусловно.
Сергей Щедрин:
- И признаем, что они там прописаны? И что компенсации им предлагают 170 тысяч?
Лариса Михеева:
- Компенсации им насчитываются.
Сергей Щедрин:
- Как насчитываются, если их собирали в администрации и эти суммы были озвучены? Проблема-то в чем - приезжает губернатор и говорит: будет 33 квадратных метра. Это озвучивается СМИ. Потом приезжает вице-губернатор и говорит - да вы неправильно поняли, не 33, а 47. Надо людям сразу все объяснять. А не тогда, когда СМИ шум подняли.
Евгений Локтионов:
- А как объяснить, когда после этого объяснения десяток товарищей приезжает и говорит совсем другое? И бабушки верят тому, кто им говорит в данный момент. Они такого внимания не видели никогда...
Игорь Ефремов:
- На первичной стадии - стадии принятия решения, когда основным фактором называлось время, вполне возможно, что предвидеть все детали было невозможно.
Сергей Щедрин:
- Значит, надо было озвучить их, когда они стали ясны. А не когда СМИ устроили шумиху.
Игорь Ефремов:
- Так слава богу, что СМИ делают свою работу! Мы ведь сейчас говорим о добросовестности в освещении темы.
Сергей Щедрин:
- Хорошо, о добросовестности. Евгений (Локтионов. - М.К.) в своей статье привел пример, что Казаков сказал о «Единой России» (Что якобы фракция организовала письмо погорельцев Путину. - М.К.). Как вы думаете, кто-нибудь нам в ЗС позвонил и спросил наши комментарии? Нет. Все выдано просто так.
Евгений Локтионов:
- Мы сразу написали, что заявление Казакова и Буянова воспринимаем лишь как провокацию, направленную на подрыв авторитета власти, как исполнительной, так и законодательной. И потом - это был анонсовый материал, все подробности - в следующем номере, а сегодня мы уже официально обратились к Ольге Николаевне Хохловой, руководителю фракции...
Игорь Ефремов:
- Горели разные регионы. И там, где великие губернаторы, люди десятками гибли на пожарах. А у нас, понимаете, губернатор принадлежит к оппозиционной партии - беда какая! Пускай он встроен в госсистему, исправно исполняет все возложенные на него функции. Единственный губернатор-коммунист, и так (с иронией. - М.К.) не повезло - у него никто не погиб. Да, никто не погиб - к счастью, слава Богу. Не знаю уж, под кем мы ходим... Но у нас в институте был преподаватель по политэкономии, он говорил так: если Бог есть, то он за коммунистов. Это так, к слову. Так вот - у нашего губернатора никто не погиб. Ну что же - давай тогда «мочить» его за маленькие дома, за маленькие компенсации, за маленькие огороды, за Большие Приклоны, за малые наклоны... За все. И какая тут журналистика? Это ПРО-ПА-ГАН-ДА! Кто хотел из журналистов получить информацию, те получали. У нас сейчас беспрецедентная информационная открытость областной администрации. Доходило до того, что журналисты звонили губернатору на мобильный телефон, когда он был на пожарах, и брали текущий комментарий для эфира. Тем более - заранее. Все максимально открыто. А те партизаны или полупартизаны, которые утверждали, что их на стройку не пускают... Вообще-то на стройке есть краны, панели, мало ли на кого что упадет...
Евгений Локтионов:
- Да они и не спрашивают. Проходят туда и все.
Игорь Ефремов:
- Я согласен с Сергеем Щедриным в том, что если мы хотим объективной журналистики, то должны быть как минимум две точки зрения. Это абсолютная аксиома.
Светлана Биткина:
- Надо понимать, что все решалось в авральном режиме. Все недочеты исправляются. Но, знаете, у меня возникла такая мысль - что в ходе этих пожаров и после них сформировался какой-то новый уровень отношений власти и граждан. Вот погорельцы говорят что-то, и власть тут же реагирует, тут же исправляется. Погорельцы снова говорят - и власть снова исправляется, давая им еще больше. Нате вам землю здесь, нате вам землю в ваших сгоревших деревнях, нате вам то, нате вам другое, нате вам дома оборудованные... Я еще подумала - хорошо бы вот это все протянуть и дальше, на все послепожарное время. Чтобы эти новые отношения продолжались. Ведь интересный прецедент возникает... Кстати, я приезжала в один из поселков, когда там только все дымилось. Разговаривала с женщиной, которая собиралась до пожаров купить там дом на дачу. Ей предлагали дом за ...10 тысяч рублей. Я еще переспросила. Да, за 10 тысяч рублей. Вот вам и цена. А тут - два миллиона. Я скажу так - никогда погорельцы такой помощи, как сейчас, не получали. Это колоссальная помощь. И к чему тогда сопротивляться?
Лариса Михеева:
- Если бы журналисты копали глубже, они бы увидели, что речь шла о методике определения площади строящегося дома погорельца. В документе четко написано, что в соответствие с нормой не менее 33 квадратных метров на одиночно живущего человека. Как все это решалось? Ночью 7 августа губернатор собрал строителей и всех, кто принимает решения, фактически собрался консилиум, на нем разложили все возможные варианты. По срокам была поставлена задача - к 1 ноября построить 69 домов. В спешном порядке решается, по какой технологии ее вести. Наутро губернатор со всеми этими лицами выезжает в Большой Приклон, и они презентуют типовые проекты. На тот момент было обозначено, что участок будет 12 соток, им предоставили типовые - то есть «от 33 метров»... Речи о террасках никто не вел, пока не стали активно муссировать эту тему, потому что для нормальных людей терраску в жизни никто никогда не ставил в квадратные метры дома. ...8 августа на встрече с губернатором были почти все погорельцы. Никаких возмущений не было, никакого недовольства, что кому-то что-то не объяснили. Все объяснили! Была нормальная спокойная ситуация. Людям дали время подумать. А вообще вы до пожара в этот Южный, в другие деревни выезжали? Там не было комфортных условий, по которым им строят дома сейчас. Это была богом забытая деревня, без газа, без централизованного водоснабжения... Извините, про Интернет уже не говорю... К сожалению, абсолютное большинство возмущений в информационном пространстве исходит не от самих погорельцев. К ним приезжают и говорят - да вы что! Получайте 2 миллиона! Путин же сказал. Но нигде Путин не говорил ни о 2, ни о 3 миллионах. Было сказано - не более 2 миллионов. И везде Путин четко сказал - денежная компенсация должна производиться в соответствии с рыночной стоимостью квадратного метра в регионе. А рыночную цену в этой деревне Светлана озвучила. И губернатор принял решение исходить из методики в соответствии с указаниями федерального центра - ведь единой методики просто не существует, это полномочия органов госвласти на местах. И вот вам указания - компенсировать в соответствии с рыночной стоимостью квадратного метра. А вообще - ни одного недовольного обращения людей, получивших компенсации, тех, кто будет строиться, нет. Понимаете? А у нас депутаты изо дня в день говорят, что погорельцы недовольны.
Сергей Щедрин:
- Мы говорим о том, как людей информировали. Почему им сразу-то все не сказали?
Евгений Локтионов:
- Сказали. С утра вице-губернатор Алексей Конышев им все объяснил, а в обед приехал Казаков и сказал - отказывайтесь от домов. Бабушка Малова там есть одна. У нее был дом в 40 метров, ей дают 47 метров. Она пишет Путину, что переселяется в конуру. Ей говорят: вот, не конура, 47 метров. А она говорит: а я не хочу. Ей: а что вы хотите? Казаков ей: а 2 миллиона. Она - 2 миллиона, мне нужна квартира во Владимире.
Ананий Белов, ветеран журналистики:
- Российская деревня - она весьма рациональна. Если уж появился кусочек, то надо взять побольше...
Роман Евстифеев:
- Проблема в том, что никто - ни Путин, никто другой - не спросил людей, чего они хотят. Была экстремальная ситуация, и вот так все решили.
Лариса Михеева:
- Есть ярлыки, которые имеют свое воздействие. Например, ярлык «каждому по 2 млн». Звучит красиво, но не соответствует действительности. Второй ярлык - «единственная область, где есть понижающие коэффициенты». Понижающие коэффициенты есть и в других областях, только они иные. Третий ярлык - «Владимирская область - единственная, которая строит жилье исходя из минимальной нормы социального жилья». Это тоже не соответствует действительности. Действительно, губернатор имел полномочия выбирать, каким образом будет рассчитываться данная компенсация. И потом, там была хронология очень любопытная. На тот момент, когда принималось решение, никакого понимания, в каком объеме будут поступать средства для погорельцев, не было. То ли 100% из федерального бюджета, то ли 50 на 50... Я вас уверяю, если есть возможность просто выдать людям деньги - половина областей не стала бы строить, потому что это невыгодно - огромная система рисков, чем и пользуется, что называется, оппозиция. Риски - это качество материалов, это сроки. Кстати, если вы посмотрите на сайт Минрегионразвития, то по срокам Владимирская область идет очень и очень достойно, в отличие от Нижегородской области, где строить начали раньше.
Роман Евстифеев:
- Я так понимаю, что претензии, которые в том числе депутаты ЗС высказывают к исполнительной власти, касаются методики расчета?
Лариса Михеева:
- Да, они считают, что методика несправедливая.
Евгений Локтионов:
- Эта методика разработана Госстроем, а не придумана губернатором.
Сергей Щедрин:
- Для меня большая загадка, как установить износ дома, которого нет?
Евгений Локтионов:
- Когда сталкиваешься с тем, что одинокой бабушке-погорельцу, потерявшей старый 40-метровый дом, предлагают новый дом в 47 метров в километре от райцентра, с 12 сотками земли, с оптико-волокном, ванной, туалетом, хоздвором, на пять лет вперед проплаченным пакетом каналов НТВ+, всей бытовой техникой, а она отказывается от этого жилья, то мне становится ясно, что та методика, по которой она получит за свою лачугу 200 или 300 тысяч, на самом деле грамотная. Она позволяет избежать случаев, когда люди - пусть на беде - но все-таки наживутся.
Игорь Ефремов:
- Да, губернатор фактически усложнил себе жизнь. Проще было бы раздать всем по 2 млн и избавить себя от головной боли, от бессонных ночей и от критики. Знаете, я бы просто посоветовал всем съездить к тем людям, которые остались жить в Каменке, в Южном, и спросить их, чего они ждут от этой жизни, что они думают о своих бывших односельчанах и об объемах помощи для них и на кого они надеются. Думаю, что ответом на третий вопрос будет - ни на кого. Кроме того, что губернатор примет решение и где-то, может, выкроит на какое-то решение и поможет именно этим официально непогоревшим людям, которые живут там, где жить невозможно. Если невозможно было эти деньги использовать, то губернатор не писал бы письмо министру Басаргину с просьбой рассмотреть возможность использовать сэкономленные деньги на помощь этим людям...
Александр Карпилович:
- Если человек уровня премьера озвучивает цифру в два миллиона, то, безусловно, она рождает ожидание двух миллионов. Ну а какие можно сделать выводы из этой дискуссии? Мне кажется, они очевидны - не надо ни в коем случае поднимать партийные флаги над ситуацией, которая этот флагшток просто не приемлет.