Во время благотворительного вечера памяти Валерия Янковского было собрано 15 тысяч рублей, которые пойдут на установку памятника на могиле писателя. Валерий Янковский - представитель третьего поколения знаменитого рода. Его дед Михаил Янович, польский дворянин, был сослан на каторгу в Сибирь после восстания 1863 года. Освободившись, работал на золотых приисках, охотился на тигров, вывел выносливую породу лошадей, приспособленную к дальневосточным условиям, разводил оленей, основал первую в мире плантацию женьшеня, открыл и описал более 100 видов насекомых, птиц и растений, многие из которых получили его имя, как, например, жужелица Янковского. В честь деда писателя названы полуостров и гора в Приморском крае.
В старости Михаил Янович переехал по совету врачей в Сочи, а управлял и приумножал хозяйство, основанное им, его сын - Юрий Михайлович. Однако в 1922 году ему пришлось оставить землю, которую его семья обустраивала в течение 40 лет. Янковские вместе со своими работниками эмигрировали в Корею, когда Валерию было всего 11 лет. Там они начали все сначала, основав на берегу Японского моря курортный поселок Новина, обзавелись оленьими стадами, посадили плантацию женьшеня, прославились как охотники. «Стрельбой и верховой ездой владею с пяти лет. В 12 добыл первую косулю, в 13 - первого кабана. А когда повзрослел, ходил на медведей, тигров», - рассказывал Валерий Юрьевич.
Однажды его вызвали в полицейский участок и показали фотографию молодого корейца, предложив поохотиться на него и посулив солидную награду. Янковский отказался наотрез, заявив, что стреляет только в зверя. Спустя некоторое время этот неуловимый кореец встал во главе Северной Кореи и весь мир узнал его имя - Ким Ир Сен.
В те годы повзрослевший Валерий яростно спорил с отцом о советской власти. Юрий Михайлович не ждал ничего хорошего от нового государства.
- А я говорил, что это новая Россия, и мы должны быть лояльны по отношению к ним, - вспоминал Валерий Юрьевич.
В августе 1945-го, когда советские войска подошли к границе с Кореей, оккупированной в то время Японией, он явился в штаб 25-й армии и был принят на службу в качестве переводчика с японского и корейского языков. Братья Янковские, знавшие не только язык, но и местные обычаи, были для командования на вес золота и честно прослужили до победы. А вскоре после подписания акта о капитуляции Японии и раздела Кореи по 38-й параллели к Валерию Юрьевичу пришел офицер НКВД, предупредил, что за Янковскими следят, и советовал бежать, пока не поздно, на юг, к американцам. Он не поверил и в начале января 1946-го был арестован. Жене с новорожденным сыном и брату Арсению удалось бежать. А отец, оставшийся ждать сына в опустевшем доме, вскоре тоже был схвачен. Валерий получил 10 лет лагерей и первым же этапом был отправлен во Владивосток.
Они встретились с отцом уже в лагере. Первое, что вместо приветствия сказал сыну Юрий Михайлович:
- Ну, кто был прав?
Янковский-старший умер в 1956 году, а через год Валерий освободился. Ему предложили работу лесника в Магаданской области. Другой счел бы это за ссылку, но только не он. Здесь он женился на Ирине Пиотровской, бывшей саратовской школьнице - любительнице стихов Есенина, осужденной по 58-й статье. Сына назвали Арсений - в честь брата Валерия.
Позже ему удалось побывать в родовом гнезде, национализированном и разоренном. Было очевидно, что новые хозяева (оленеводческий совхоз) не любили эту землю. Больно было смотреть на руины родного дома, зараставшую землю, разбитые дороги, грязь, бедность. Во Владивостоке, любимом городе отца и деда, еще долго помнили его семью как врагов народа. Каждый год 25 октября по радио объявляли: столько-то лет назад нашу Родину покинули белоэмигранты Янковские.
С 1968-го Янковский с семьей поселился во Владимире, стал ходить на охоту, а в 70 лет взялся за перо, вероятно, по зову крови: его дед и отец были писателями, а сестра Виктория - поэтессой.
«В моих повестях и рассказах - только правда. Жизнь дала мне массу разнообразного материала, поэтому стараюсь обходиться без фантазий», - говорил о собственном творчестве Валерий Юрьевич.
В его рассказах - не только его биография, но еще и славная история рода, а также ценнейшие сведения о дальневосточной русской эмиграции, гораздо менее известной россиянам, по сравнению с европейской. «Нэнуни четырехглазый» - это про деда, который так искусно охотился на тигров, что говорили, будто бы у него есть глаза еще и на затылке. «Новина» - это сборник новелл о корейском периоде жизни семьи, о том, как обустраивалась на чужой земле российская эмиграция. «От Гроба Господня до Гроба ГУЛАГа» - тоже литературный документ.
Даже будучи реабилитированным, Валерий долго не мог встретиться со своими родственниками за рубежом - не выпускали. Между тем в Сан-Франциско нашлись сестра с племянниками, а в Канаде - первая жена Ирма и сын Сергей. Только в 1986 году, написав лично Горбачеву, Янковский добился разрешения на выезд с правом вернуться обратно - к семье.
Владимир Краковский, председатель Владимирского отделения Союза российских писателей, рассказал о том, как пытался выхлопотать для собрата по перу звание «почетного гражданина Владимира», однако мэрия отказала трижды: «Он должен что-нибудь сделать для города». А Никита Михалков тем временем снял про Янковского документальный фильм, первый в цикле «Русские без России». В конце концов, он стал почетным гражданином области, правда, уже посмертно.
Валерий Янковский умер 17 апреля 2010 года в возрасте 98 лет.
Культурная общественность Владимира теперь собирает деньги на памятник. С этой целью и был организован вечер памяти - по инициативе члена Общественной палаты Валерия Скорбилина и председателя регионального отделения Союза российских писателей Владимира Краковского. Со сцены звучали воспоминания друзей Валерия Янковского ‑ писателей Владимира Краковского, Дмитрия Кантова и Марка Фурмана. Их рассказы дополняли кадры из фильма Никиты Михалкова: хроника, а главное - интервью самого писателя, что создавало эффект присутствия его в зале. Музыка в исполнении Владимирского Губернаторского симфонического оркестра под управлением Артема Маркина передавала дух эпохи. Жаль только, что на вечер пришли лишь три десятка человек.
Не хочется думать, что владимирцам неинтересна судьба Янковского и безразлично, как выглядит его захоронение. Возможно, пришли бы, если бы не открытие сезона в драмтеатре в этот же день и если бы благотворительный взнос не был бы оговорен заранее. 500 рублей - все-таки значительная для владимирской интеллигенции сумма... Жаль, что не было школьников и студентов, которым надо рассказывать о таких земляках, в чьих судьбе и творчестве - история государства. Глядишь, и взялись бы его читать... То обстоятельство, что на сцене было больше людей, чем в зале, только прибавляло горечи размышлениям о трагических событиях ХХ века, перемоловшим даже такие крепкие семьи, о мужестве людей, сумевших, как Янковский, выжить в этих жерновах, о людской и властной несправедливости и неблагодарности.
А памятник все-таки будет. Свою лепту обещали внести заокеанские родственники писателя, как только увидят проект, который согласен выполнить владимирский скульптор Илья Шанин.