Немногим больше года назад от нас ушел замечательный театральный актер и режиссер народный артист РФ Леонид Соловьев, почти полвека отдавший служению театру вообще и тридцать лет ‑ непосредственно владимирской сцене. Во Владимире Леонид Соловьев сыграл около ста незабываемых ролей ‑ и незабываемыми они стали исключительно благодаря его таланту, характерности и вере в профессию.
Это он был искрометным солдатом Швейком в одноименном трагифарсе по Гашеку. И это он ‑ царь Федор в «Смуте» Толстого, король Генри ‑ в «Льве зимой» Голдмена, Попришин в «Записках сумасшедшего» Гоголя, Кутузов в «Давным-давно» Гладкова, Мольер в «Кабале святош» Булгакова, Фирс в «Вишневом саде» Чехова, Дулиттл в «Пигмалионе» Шоу... Но только игрой (да, блистательной!) многогранность его личности не ограничивалась. Леонид Соловьев увлеченно занимался режиссурой, и владимирские театралы хорошо знают его ‑ всегда особенные - постановки Гоголя и Ворфоломеева, Кальдерона и Моэма... А в 2001 году Леонид Алексеевич создал первый во Владимире антрепризный театр, назвав его «Вечерним» и лично поставив там больше двадцати ярчайших образчиков отечественной и зарубежной драматургии. Этот театр на радость владимирскому зрителю просуществовал несколько сезонов.В минувшее воскресенье во Владимирском академическом театре драмы прошел вечер памяти Леонида Соловьева «Река жизни», поставленный известным во Владимире молодым актером и режиссером Владимиром Кузнецовым. «Это не просто вечер воспоминаний, это - спектакль. Актеры театра постарались передать ту атмосферу, в которой они работали вместе со своим коллегой, и хоть на короткое время вернуть его на сцену»... А сегодня в «ВВ» - интервью с супругой и, как нам кажется, музой Леонида Соловьева, народной артисткой России Галиной Ивановой...
- Галина Яковлевна, есть разные мнения по поводу того, хорошо это или плохо ‑ брак двух творческих людей. Одни считают, что двум актерам легче понимать друг друга. А другие ‑ что в семье актеров слишком много театра...
- В нашем случае все было хорошо. Мы друг другу совсем не мешали. Тем более когда работали как актеры в разных спектаклях... Ну а режиссером он для меня был потрясающим, и я ему беспрекословно подчинялась. Слушаться его ‑ это всегда приводило к хорошим результатам. Я, кстати, ему вообще очень благодарна, потому что фактически он меня сделал актрисой, зная и понимая меня и мои возможности лучше меня самой. И объясняя мне, что я могу, и добиваясь того, что я сама убеждалась ‑ я и правда это могу. Так все получалось...
- И что же он в вас понимал? Это довольно сильное утверждение - «он сделал меня актрисой».
- Он понимал, что я эмоциональная актриса. Не «головастик» - а есть такие артисты, которым надо все, каждую фразу по косточкам разобрать, а тот, кто чувствует, как надо сыграть, просто эмоционально «схватывает». У нас в театре, например, Галя Фатхутдинова ‑ такая же эмоциональная актриса, за что Леонид Алексеевич ее тоже очень любил... И потом, тут есть важный момент ‑ у нас с Лонидом Алексеевичем был длительный союз, жизненный и актерский, почти 38 лет. В конце концов он стал ставить спектакли «на меня». Так что только благодаря ему я сыграла очень много ролей, которых иначе могла не сыграть никогда.
- Галина Яковлевна, в нашей жизни ‑ зрителей - театр «Вечерний» был очень ярким явлением, которого, если честно, до сих пор нам не хватает. Это была классная затея, но с практической точки зрения ‑ очень уж рискованная... Зачем Леонид Алексеевич в это ввязался?
- Ну как зачем? Человек любил театр всем сердцем. И когда почувствовал свою невостребованность как актера, не опустил руки, а стал больше ставить, и ему это очень понравилось. Непосредственно в «Вечернем» театре ему нравилось то, что он был сам себе начальником. Причем именно в творчестве - что хотел, то и ставил, кого хотел занять ‑ того и приглашал... Спасибо театру кукол, который стал тогда нашей площадкой, это замечательная сцена.
- Но наверняка организационных забот вы получили больше, чем творческого удовольствия?
- Удовольствия тоже было много. И для нас, и, самое главное, я надеюсь ‑ для зрителя. Там было почти триста мест. Мы играли при полных залах. Это было чудесное, хотя и непростое время...
- Галина Яковлевна, вы упомянули о невостребованности... Меня и тогда, и сейчас поражает, что ни вы, ни Леонид Алексеевич на это не злились. Откуда такая неистребимая доброжелательность?
- Ну а какая может быть злоба? С возрастом это предсказуемо и объективно... Понятно, что на молодых приятнее смотреть. Понятно, что я, скажем, уже не могу играть Ольгу в «Трех сестрах»... И потом ‑ мы в свое время столько всего переиграли! А Леонид Алексеевич еще и ставил. Причем его спектакли часто долгожители. «Дикарь», например. «Дама-невидимка». Все, что он ставил, было очень добротно. К тому же он знал вкусы нашей публики. Уважал их, потому что работал именно для публики.
- Для театралов?
- Нет. Театралы ‑ это особый слой. Театралы ‑ это премьера и два-три следующих показа. Ну а дальше на спектакль приходит обычная публика, которая хочет знать сюжет, хотя, скорее всего, пьесу не читала, хочет смеяться и плакать... Это наша периферийная публика. И Соловьев работал именно для нее, а не для каких-то там фестивалей, чтобы грамоты получать, или критиков, чтобы те что-то там разгадывали и потом писали глубокомысленные отзывы. Для него важны были не грамоты и не хорошие рецензии, его главным желанием, особенностью было радовать публику. Именно публика решает, жить ли спектаклю. Соловьев это знал. И он знал, что публике нужно, потому что любил и уважал ее... Вот потому тот же «Дикарь» живет на сцене так долго.
- Ну, такая публика часто идет в театр «на название»...
- Правильно. И не случайно Соловьев придумывал очень завлекательные названия - «Не ходи с чужой женой в ресторан даже завтракать». Или, например, «Дама-невидимка» у него стала «Проделками молодой вдовы», а «Третье слово» - «Дикарем»... Он часто переделывал названия пьес. Ведь название спектакля ‑ это как заголовок к статье ‑ должен завлекать и сразу говорить о многом, чтобы человеку захотелось узнать, а о чем там, собственно...
- Знаю, что вы познакомились в Ростове-на-Дону. Чем Леонид Алексеевич вас тогда поразил?
- Всем. Я приехала туда в 1972 году по распределению, а он уже работал, был заслуженным артистом. Был очень интересным внешне. Хорошим актером. Интересным человеком ‑ заводным, с чувством юмора, массой знакомых. Он сразу окружил меня интересными людьми ‑ художниками, скульпторами, артистами... Мы проработали в Ростове 9 лет, а потом переехали во Владимир.
- Не жалели о выборе этой профессии?
- Никогда.
- Галина Яковлевна, а почему Леонид Соловьев ‑ прекрасный рассказчик ‑ никогда не подрабатывал ведущим вечеров? В этом же нет ничего зазорного...
- Конечно, это абсолютно нормальная работа. Просто Соловьев этого как-то стеснялся. Даже на Деда Мороза не соглашался... Жило в нем этакое ...благоговение перед сценой...