Борьба за чистоту прошедших думских выборов продолжается и постфактум. Стороны ведут арьергардные бои в судах, применяя иногда весьма оригинальные аргументы.
В среду в Октябрьском райсуде Владимира судья Наталья Киселева слушала дело по заявлению КПРФ, поддержанному представителями других партий, об отмене постановления участковой избирательной комиссии № 453 об итогах голосования от 5 декабря 2011 года и признании итогов голосования недействительными. Временный участок № 453 - это получившая мировую известность турбаза «Ладога».Интересы заявителей на процессе представляли Евгений Грачев (от КПРФ) и Валерий Губарев (от «СР»). Свидетелями выступали Алексей Макаров (член УИК № 453 с правом совещательного голоса), Жанна Сокова (наблюдатель от КПРФ), Андрей Маринин (руководитель регионального отделения «СР» и кандидат в депутаты ГД), Роман Юматов (кандидат в депутаты ГД от «СР»), Илья Денисов (наблюдатель от «СР») и Дмитрий Кушпита (председатель регионального отделения «Яблоко», кандидат в депутаты ГД). Оборонялись заезжие юристки, ранее тесно сотрудничавшие с «Единой Россией», а ныне защищающие позиции облизбиркома, Октябрьской ТИК и УИК № 453 Маргарита Захарова и Екатерина Смирнова.
Все свидетели в ходе опроса подтвердили, что на «ладожском» избирательном участке никакого голосования не было. Утром 4 декабря с половины восьмого и до начала одиннадцатого утра ни членам УИК, ни наблюдателям, ни кандидатам в депутаты не удалось проникнуть в помещение избирательной комиссии. Дверь в административное здание, где располагался участок, была заперта. У входа дежурили чоповцы, не пускавшие наблюдателей на участок. Вспоминали и то, как встреченный на «Ладоге» председатель ТИК Октябрьского района Роман Егоров на вопрос, где же избирательные участки, веселым тоном отвечал: «Не знаю. Вам надо, вы и ищите».
Попасть в помещение наблюдатели смогли только в 11-м часу - после того, как подняли на ноги прессу, полицию и ответственных лиц. За все это время к зданию никто из «избирателей» не подходил. Это доказывается и показаниями очевидцев, и видеосъемкой. Однако в урне загадочным образом уже находилось 2900 бюллетеней, о чем на камеру призналась председатель участковой комиссии.
Участники заседания перечислили и множество других зафиксированных ими нарушений. Но это уже детали на фоне явной, по их мнению, фальсификации выборов.
- Не любые нарушения являются основанием для отмены итогов выборов, а только те, которые не позволяют выявить действительную волю избирателей, - парировала Маргарита Захарова.
Следует ли понимать, что вброс бюллетеней не искажает «действительной воли избирателей»?
Защитницы «выборов по-ладожски» пытались «ловить» свидетелей на мелочах. Мол, если у открывшей дверь женщины не было бейджа, то как они могут утверждать, что это была председатель УИК Прибылова? Так, например, пыталась запутать свидетеля Екатерина Смирнова.
Маргарита Захарова в ходе процесса удивляла нас глубокими познаниями в области законодательства о СМИ. Например, пыталась воспрепятствовать журналистам осуществлять профессиональную деятельность, запрещая фотографировать ее (публичное лицо, участвующее в открытом процессе) в общественном месте (коридоре здания Октябрьского суда) без ее личного разрешения и разрешения судьи. И даже настояла на вызове пристава. Пристав, правда, крутить руки журналистам не стал.
Впрочем, защитница выборов по ладожскому сценарию и после этого неоднократно обращалась к судье с ходатайством вывести прессу из зала заседаний. Судья напоминала об открытости процесса. Тогда Захарова «отыгрывалась» на корреспондентах: «Пресса, не смотрите на свидетеля!».
Но настоящим хитом заседания стало разбирательство вокруг странички в Твиттере «справоросса» Маринина. Сначала Захарова потребовала отвода его в качестве свидетеля на том основании, что он писал в Твиттер во время предварительного слушания и «мог повлиять на ход процесса». Попытка не прошла, т.к. на тот момент глава областных эсеров не обладал процессуальным статусом свидетеля. Свидетельские показания Маринина суд все же выслушал, отобрав на время у него планшетник. Зато вторая представительница ответчиков Екатерина Смирнова, поддерживавшая требования Маргариты Захаровой, вовсю «чирикала» в той же социальной сети, комментируя посты Маринина.
Не сумев вывести из процесса важного свидетеля, Захарова попросила суд обратиться в следственные органы и завести на него дело. Лучше всего - уголовное. Мол, комментарии и фотографии, выложенные Марининым в сеть, оскорбили ее до глубины души. Судья Киселева посоветовала Захаровой самой обратиться к правоохранителям или подать иск на Маринина, так как к данному процессу ее претензии отношения не имеют.
Особая страсть Захаровой и Смирновой к масс-медиа прослеживалась в ходе всего процесса. Романа Юматова с пристрастием пытали, на каком основании он вел видеосъемку, кто дал ему камеру и было ли его удостоверение представителя прессы «привязано конкретно к этому участку».
Просто удивительная нелюбовь к гласности. Учитывая повсеместное оснащение участков веб-камерами и предложение Путина о ведении прямых трансляций судебных заседаний. Арьергард бьется за давно оставленные плацдармы?