«Х» - это я, «У» - это ты

Бродвейская пьеса Альберта Гурнея «Письма любви» была представлена актерским дуэтом. Владислав Миронов и Марина Вахтанина «читали по ролям» переписку потерянной принцессы из страны Оз Мелиссы и рассудительного юноши Энди. Так начинался их роман на бумаге, которому в реальной жизни, увы, не суждено было состояться. Ибо эти герои, по справедливому замечанию повзрослевшего Энди, «шли в очень разных направлениях». Но между ними, как и в математических формулах с переменными «х» и «у», все же была «функциональная зависимость».
...И пусть критики (а таких немало) обвиняют талантливого драматурга Гурнея в отсутствии в его произведении литературной основы, все же эти письма можно назвать предельно основательными. Что может быть крепче романтических уз самой первой и чистой любви? Но время и характеры героев расставили все иначе. А заметки на полях любовных писем остались. И рисунки взбалмошной Мелиссы, которая так и была бунтаркой до конца своих дней, и четкие рассудительные ответы Энди, осуждающие ее порочные связи и образ жизни. Ведь именно он, Энди, на самом деле не представлял, что когда-нибудь его виртуальная любовь превратится в реальную: «Если бы мы поженились, не выдержали бы больше недели».
Эта пьеса нередко выходит на подмостки московских театров. В частности, дуэт знаменитых Владимира Меньшова и Веры Алентовой представил «Письма любви» столичным театралам. Наверное, профессионалы своего дела, состоявшиеся как семейная пара в реальной жизни, заставили-таки зрителя поверить в историю любви, целиком ушедшую лишь в слова. Поверить же в невозможность идиллии совершенно противоположных героев пьесы Гурнея у меня получилось, глядя на опытного актера Владислава Миронова и еще совсем молодую, жадную до сцены и аплодисментов Марину Вахтанину. Роль бунтарки Мелиссы ей пришлась очень кстати, ведь она так и осталась молодой и потерянной принцессой до конца своих дней, пожалуй, только к финалу голос звучал уже не так по-детски пронзительно и высоко. А Владиславу Миронову на первых порах, казалось, было несколько неловко в образе юноши со взрослыми манерами. А в кульминации пьесы только к нему и прислушивался зритель, признавая, что голос Энди-Миронова не может звучать иначе. Он именно такой, глубокий и спокойный.
Очень обаятельная пьеса, в которой не только сами герои, но и актеры показывают себя в наиболее выгодном свете, к чему и располагает эпистолярный жанр.