...Строки дневника девочки-подростка, которая обвиняет лично Сталина в аресте ее любимого папочки - члена партии левых эсеров, не могут оставить равнодушными. В Европе изданная по записям советской школьницы книга «Я хочу жить» стала бестселлером - раскупалась лучше Пелевина и других современных российских авторов. А во второй итальянской столице - Милане даже проводится конкурс детских сочинений о Нине Луговской.
Особый интерес Запада к теме политических репрессий в советское время объяснить несложно. Но ведь и мы не имеем права забывать о тех страшных временах, когда эмоции 13-летнего подростка, записанные в обычной тетрадке в клеточку, послужили причиной для ссылки. Причем именно Нина дольше своих родных добивалась впоследствии реабилитации.
- Многие считают, что дневник не мог сохраниться в архивах КГБ, его должны были уничтожить, - отмечает доктор исторических наук Ярослав Леонтьев. - Но он уцелел, и чтобы его расшифровать, было потрачено немало усилий, но это настоящий документ эпохи. Это зрелые записи подростка, которому пришлось очень быстро повзрослеть, когда был арестован отец.
Арест любимого папочки, в котором в силу юношеского максимализма Нина обвиняла всех и вся, а самое главное - политического вождя, послужил началом непоправимой беды, изменившей судьбу.
Впрочем, Луговская продолжала любить жизнь, несмотря на все перенесенные тяготы и лишения.
В конце 40-х годов она вышла замуж за бывшего заключенного - художника Виктора Темплина. Вместе они работали в Башкирии, затем в Пермской области, а осенью 1957 года приехали во Владимир. Виктор Леонидович стал главным художником областного драмтеатра, а Нина Сергеевна чуть позднее заняла должность художника-постановщика.
Супруги ушли из жизни с разницей в один год. Виктор Темплин успел создать на могиле своей спутницы в Улыбышево памятник, который также можно считать произведением искусства.
- Двадцать лет назад картины остались бесхозными, - рассказывает член Союза художников Анатолий Кувин. - И передо мной была поставлена задача - благоустроить творческое наследие этих живописцев. Работники музея-заповедника одними из первых пополнили свою коллекцию, некоторые работы были отданы обществу «Мемориал», эскизы сохранились в фондах областной библиотеки, а картинами Луговской украшен главный читальный зал.
Часть работ племянник Нины Сергеевны увез в Саранск. Отдельные произведения еще при жизни художников были отправлены за границу.
- Конечно, сегодня представляют интерес и картины, и дневниковые записи, - добавил Ярослав Леонтьев. - А что касается владимирского периода жизни Нины Луговской, то он еще не полностью изучен, но представляет большой интерес. Кстати, ее отец Сергей Федорович Рыбин, о котором она так много пишет в своем дневнике, также имел отношение к Владимирской земле: служил в полку в Вязниках, а уже потом его забрали в Петроград.
В этом году Нине Луговской исполнилось бы 95 лет. По мнению историков, художников и музейщиков, к этой дате впору было бы установить мемориальную доску. А пока все заинтересовавшиеся судьбой художницы могут посетить выставку в Палатах, которая рассказывает о Нине Луговской. Среди экспонатов - фотографии из личного дела репрессированной девочки, ее мамы и двух сестер, книга «Я хочу жить», изданная на итальянском и русском языках, а также те самые роковые страницы из дневника, подчеркнутые красным карандашом следователя НКВД.
Другую же часть выставки представляют живописные работы Луговской и Темплина, яркие и жизнерадостные, по характеру которых трудно представить, что их творцы когда-то были политзаключенными.