Александр Велединский: «Во Владимире я перестал быть атеистом»

- Александр Алексеевич, Вы целенаправленно снимали трагикомедию, которая зацепит зрителей?
- Целенаправленно. Я действительно знал, что у меня в итоге получится.
- Каким образом? Один хороший режиссер Гас Ван Сент как-то сказал, что можно набрать лучших актеров, операторов, сценаристов ‑ все лучшее, и все равно не знать, какой в итоге фильм получится. А Вы знали...
- Очень уважаю Гаса Ван Сента, но не понимаю, почему он так сказал. Он профессионал, понимает что делает. Трагикомедия - мой любимый жанр. А насчет фильма, который цепляет... Чтобы такой получился, надо честно все делать. И в первую очередь - любить тех людей, про которых ты делаешь кино.
- А почему концовка такая безнадежная?
- Я не считаю, что получилось безнадежно. Вы не одиноки в своем мнении. Но есть и другие, увидевшие свет в конце тоннеля. Все хорошо. Все прекрасно. Все счастливы. Это фильм с позитивным финалом. Мы к нему стремились. И по откликам, после этого фильма хочется жить. А то, что у нас в стране живется нелегко, - это естественно. Всегда останутся горькие строки Тютчева, он был прав, что умом Россию не понять... Что в Россию можно только верить. Россия ‑ она, как Феникс. Ей все время пророчат ‑ вот-вот умрет. А она живет и будет жить. Дима Быков хорошо написал в одной газете про фильм: Россия всегда стоит перед порогом. И всегда его проходит. И опять пройдет, несмотря ни на что. Потому что такие Служкины (главный герой фильма «Географ глобус пропил») как бы ничего не делая, как бы никого не уча, на самом деле помогают всем нам проходить эти пороги.
- Киноиндустрия в стране развивается ‑ это хорошо или плохо?
- У нас нет никакой киноиндустрии. Почему, не знаю. Надо смотреть вглубь веков. Мы попали в переломное время, хотя и интересное. Поэтому у нас много чего нет. Производства, по большому счету, в стране тоже нет. А кино - это тоже производство. Почему с ним должно быть иначе? Но когда-нибудь будет.
- Вы сами задумали снять «Географа»?
- Задумывал его снимать Валера Тодоровский. Около года у них шел подготовительный период. А потом Валера перегорел ‑ захотел снимать сериал «Оттепель». Позвонил мне: дескать, старик, ты не хочешь прочитать этот роман? Я захотел, тем более это был единственный роман Иванова, который я еще не читал.
- Зацепило?
- Если бы не зацепило, я бы отказался. Я после «Живого» пять лет от разных предложений отказывался...
- Ну а почему? Можно и просто за деньги работать.
- Я как-то не так устроен. Просто ради денег не могу. Обязательно надо, чтобы зацепило. Мне должно быть интересно. Тогда мне должны платить хорошие деньги. Я ведь отказывался от проектов, которые вы все хорошо знаете. Все их видели. Они очень известные. Но слава богу, что в этих фильмах моей фамилии нет. Не надейтесь, я их не назову, чтобы никого не обижать. Но счастлив, что меня там нет.
- Давали актерам импровизировать на съемках?
- Конечно. Я авторитарный режиссер. Но хитрый. Я их заставляю делать то, что надо мне. А у них полное ощущение, что это сделали они. Но этого можно только через любовь добиться. А я их люблю. Актер для меня на площадке - бог. Все для него. Все остальные тоже очень важны. Но если оператор не смотрит на актера, а курит, он увольняется в ту же секунду, даже если он уже снял пол картины. У меня были такие случаи. На площадке буквально все зависит от актера.
- А актеры Вас благодарили, когда им пришлось купаться в холодной воде?
- Они читали роман. Они его любят. Читали сценарий, который я написал по мотивам романа. В итоге нырнуть в воду Костя Хабенский сам предложил. Я отказывался. У него температура. А вода - 5 градусов. Они реально мерзли. Были гидрокостюмы, конечно, ‑ мы же не садисты. Но Костя сам ‑ хочу нырнуть. Я сопротивлялся минуты три. После сказал ‑ у тебя один дубль, как хочешь, но должен сыграть это в один дубль. Костя большой артист, он сыграл.
- Когда фильм вышел на экраны, Вы посмотрели ‑ не захотели что-то переделать?
- Я не смотрю свои фильмы. Никогда. Зачем? Я все и так про них знаю. Я это писал. Я это снимал. Я это монтировал сам за компьютером. У меня режиссер монтажа сидит за спиной и подает мне идеи. Если мне мои идеи не нравятся, я начинаю психовать ‑ и вот тогда она мне подсказывает, что делать. Я делал запись звука. То есть я свой фильм знаю наизусть - каждый кадр.
- Александр Алексеевич, Вы легко согласились приехать сюда. Почему?
- Мне интересны живые зрители. Молодые. А ключевые слова в приглашении были «киноклуб» и «Владимир». Владимир для меня особый город, которому я очень благодарен. Я из Нижнего Новгорода, поэтому много раз за свою жизнь проезжал через Владимир. А в 1981 году я был в вашем городе с семьей. С тестем. С тещей. С женой. Детей тогда не было еще. Мы зашли в Успенский собор. И они меня там потеряли. Не нашли - и ушли. Искали потом по всему городу. Уже хотели в милицию идти. А я просто встал за колонну и простоял там два часа. Шла служба. И я просто забыл обо всем. Вошел в собор атеистом. А вышел верующим человеком...
- Награды для Вас много значат?
- Денежные ‑ много. А вот железки ‑ ничего. Так что я выбираю такие фестивали, где дают денежные призы. Я алчный. Но сюда приехал абсолютно бесплатно. Это не тот случай.
- Какое кино уважаете сами? Каких режиссеров?
- Да много их. Я всеядный. Люблю и жанровое кино. И авторское. И арт-хаус. И даже блокбастеры некоторые. Например, «Темный рыцарь» Кристофера Нолана ‑ это искусство. Или его же фильм «Начало». Обожаю. Как, кстати, и другое «Начало» - наше, великого Глеба Панфилова.
- Вы называете непростые фильмы. С глубинными смыслами. А как с тем, что можно смотреть под попкорн?
- В жизни ни разу не ел попкорна! Кстати, сейчас заканчивается прокат «Географа». И тут мне приходит эсэмэска от Кирилла Плетнева. Он вернулся со съемок и пошел посмотреть мой фильм. Пишет: представляешь, полный зал, многие с попкорном, но никто не жует ‑ все про него забыли. Это приятно.
- Известность Вам принесла «Бригада». Когда работали над ее сценарием, догадывались, что фильм станет культовым?
- Мы знали, что это будет бомба. Были уверены, что всех сделаем. Но чтобы так! Буквально встряхнет страну. Нет, этого не ожидали. Хотя делали ту работу буквально за 5 копеек. Бюджет у фильма был хороший. Но как сценаристы мы были никто и звать нас никак. Зато писали от души. Работали практически за еду и за имя... Получали огромное удовольствие. А это очень важно в профессии. К счастью, в своей я этому научился.

Благодарим киноклуб «Политехник» и отдел по связям с общественностью ВлГУ за организацию интервью.