Искусство на вынос

По количеству памятников истории и архитектуры Владимирская область занимает одно из первых мест в России. Два федеральных музея (Владимиро-Суздальский музей-заповедник и «Александровская Слобода»), два музея областного значения, 17 муниципальных, расположенных в регионе-33, в своих коллекциях имеют весьма ликвидные на черном арт-рынке экспонаты. В фондах областных и муниципальных музеев ‑ 270 тысяч предметов, представляющих историческую и культурную ценность, причем большая часть коллекций сосредоточена именно в муниципальных музеях. В Александровском художественном музее есть произведения всемирно известных российских художников: Маковского, Бритова, Французова, Андрияки, Шемякина... В Муромском государственном историко-художественном музее хранятся работы западноевропейских и русских мастеров, среди которых Иванов, Брюллов, Шишкин, Саврасов, Поленов, Суриков, Коровин… Уникальными экспонатами могут похвастаться и другие музеи региона.
Кроме светских хранилищ есть еще и церковные. На территории области 730 храмов, церквей, часовен, в которых также хранится немало ценностей: иконы, кресты, церковные книги...
Добавим частные собрания коллекционеров-профессионалов и любителей антиквариата, и получится, что «культурному вору» на Владимирщине есть чем поживиться. Криминальная хроника это подтверждает.

Пожалуй, самым громким «культурным» преступлением последних лет стала кража картин из Вязниковского историко-художественного музея в ночь с 25 на 26 августа 2013 года. Напомним, воры остались в музейном зале после закрытия, спрятались и, когда в помещении остался лишь сторож - женщина пенсионного возраста, вышли из укрытия. Связали старушку, пригрозили и вынесли из музея три картины: «Лес. Ели» работы И.И.Шишкина, «Первый снег» (художник - С.Ю.Жу­ков­ский) и «Рыболов» (художник - К.А.Ко­ро­вин). Предположительная стоимость похищенных шедевров составляет 462 тысячи рублей, но цифра эта, понятное дело, условная ‑ ценитель творчества каждого из мастеров может отвалить за подлинник и больше. По факту хищения было возбуждено уголовное дело, но и спустя полгода правоохранителям не удалось продвинуться в расследовании.
Кстати, по самым оптимистичным оценкам Международного фонда исследований искусства, лишь около 10% украденных произведений искусства возвращается владельцам. В том же вязниковском музее в 1985 году был похищен подлинник Айвазовского «Черное море» - картину до сих пор не нашли.

И проблема тут, пожалуй, не в том, что плохо искали. По мнению оперативных сотрудников УМВД по Владимирской области (их имена по понятным причинам разглашать мы не имеем права), сложность в раскрытии таких преступлений заключается, прежде всего, в том, что большинство краж совершается по заказу и украденное оседает в частных коллекциях.
Музейные воры ‑ особая категория. Они могут приходить в музей под видом посетителей, изучать, как расположены датчики. К тому же вся информация о музеях выложена на сайтах и находится в широком доступе. Хотя и у оперов есть свои секреты. Например, тесное взаимодействие с коллекционерами, аукционистами, лицами, ранее совершавшими подобные преступления, создание своей «агентурной» сети в этой среде. Бывает, что нужная информация доходит через третьи руки, но оказывается той самой ниточкой, с помощью которой распутывается весь клубок преступления.
Однако полицейские уверены, что потерю шедевра легче предотвратить, чем потом долго и с большими трудозатратами искать. Иными словами - охрану наших музеев необходимо подтянуть. Максимум, что сегодня могут себе позволить небольшие музеи в российской глубинке, ‑ это тревожные кнопки. Да и то не всем по карману такая «роскошь»! Раскроем страшную музейную тайну: охранно-пожарная сигнализация с выводом на пункт центрального наблюдения установлена всего лишь в 13 музеях региона!
Заметим, что большинство музеев Владимирщины ‑ муниципальные, следовательно, ответственность за сохранность экспонатов несут ОМСУ. Это бремя под силу не каждому муниципалитету. Ряду музеев, в соответствии с областным законом, перечисляется ежегодная субсидия на охрану музейных предметов, которые находятся в областной собственности, но переданы на хранение в органы местного самоуправления. Но, как говорят сотрудники музеев в райцентрах, этих денег едва хватает на сигнализацию. Чтобы помощь была действенной, нужно принимать серьезную программу на уровне области, а предварительно провести мониторинг ‑ например, какому музею сколько видеокамер необходимо.

Первым шагом к созданию «культурной безопасности» области можно считать работу по созданию электронного каталога экспонатов: шедевры увековечивают в «цифре». А если есть цифровое изображение музейного экспоната, его проще найти в случае инвентаризации или пропажи. Единый реестр наиболее известных культурных ценностей на территории Владимирской области ведется Владимиро-Суздальским музеем-заповедником. Кстати, изображения похищенных в Вязниках картин были сразу же после кражи переданы в Минкультуры, и это повышает шансы их найти. Продать картины или вывезти их из России будет затруднительно.
Еще одна мера предупреждения преступных посягательств на исторические и культурные ценности ‑ строгий контроль за самими музейными работниками. Правила доступа сотрудников в хранилища, вынос шедевров из стен музея для исследовательских работ, реставрации, выставок определены инструкциями и приказами директоров музеев. Мера не лишняя, если вспомнить о громком скандале с пропажей раритетов из Эрмитажа. Тогда (в 2006 году) была создана специальная комиссия по сверке музейных фондов России, в ходе которой было проверено полторы тысячи музеев и выявлена пропажа 22460 предметов искусства. Кстати, акт проверки Владимиро-Суздальского музея от 16 июня 2007 г. констатировал отсутствие 54 предметов основного фонда и 26 ‑ научно-вспомогательного, итого 80 предметов, в том числе археологических находок всемирно известной Сунгирской палеолитической стоянки.

Впрочем, справедливости ради заметим: музейные кражи хоть и имеют большой резонанс, случаются намного реже хищений из храмов. За культурное наследие в РПЦ сегодня отвечают все и никто. Причем на федеральном уровне, как ни странно, картина еще более печальная, чем у нас в регионе.
- Основной причиной, способствующей совершению краж из храмов, является отсутствие средств охранной сигнализации. Проникновение, как правило, совершается путем взлома замка входной двери, перепила решетки либо выставления стекла в окне, - прокомментировал замначальника пресс-службы УМВД по Владимирской области Андрей Тутуев. - Охрана храмов, церквей в ночное время осуществляется силами прихожан, которые в силу возраста, состояния здоровья и отсутствия специальных навыков не могут в полной мере обеспечить сохранность находящихся в храмах культурных ценностей. Как правило, эти лица лишь сообщают в правоохранительные органы об уже совершенном преступлении.
Подтверждение вышесказанному мы нашли в сводке от 20 ноября прошлого года. Около полуночи неизвестный сломал замок и проник в помещение Свято-Параскевинского храма в с. Пятница Гусь-Хрустального района. Злоумышленник похитил 39 икон. Каждая икона праздничного ряда стоит около 30-40 тысяч рублей, икона «Вход Господень в Иерусалим» - 400 000 рублей. По этому факту возбуждено уголовное дело.
Понятно, что увещевания типа «Креста на вас, ироды, нету!» вряд ли дойдут до ушей и сердец воров икон и прочих предметов культа. Нужны другие меры, и предпринимать их должны и правоохранители, и священнослужители. Например, организовать достойную охрану и так же, как и в музеях, проводить фото- и видеофиксацию и полное описание объектов религиозного культа с составлением базы данных обо всех предметах, подвергнутых скрытой маркировке. Как нам сообщили в УМВД по Владимирской области, такая работа ведется уже во многих церквях региона.

Но, пожалуй, лучшим способом профилактики «культурных», как и прочих преступлений по-прежнему остается осознание неотвратимости наказания. Похитители культурно-исторических ценностей могут получить до 15 лет лишения свободы за свои незаконные деяния. Прецеденты имеются. 10 июля 2013 года приговором Суздальского районного суда ранее судимому местному жителю Деньгину за кражу иконы из суздальского Ризоположенского женского монастыря (материальная стоимость похищенного ‑ 20 тысяч рублей) назначено наказание в виде 3 лет 6 месяцев лишения свободы в колонии строгого режима. Его пример, как говорится, другим наука.