Музыка ‑ судьба моя

Несмотря на жизненные перипетии, он всегда оставался верен музыке. Выступал с концертами во многих странах мира, воспитал около 500 учеников. Вызывает уважение и тот факт, что Александр Николаевич досконально знает свою родословную - до одиннадцатого колена.
Были в его роду участники войны 1812 года, Первой и Второй мировых войн. Прадед Григорий Зиновьевич был помещиком, владел бывшим имением князя Вяземского в с. Якиманское Суздальского района. Строил гражданские объекты на железной дороге: вокзалы, башни для заправки паровозов. У прадеда была большая семья - три сына и три дочери.
Все шестеро детей окончили московские вузы, и все были музыкальны. Вячеслав стал известным физиком-оптиком, получил Сталинскую премию за изобретение оптического прицела для зенитных орудий. Александр работал хирургом в Лефортовском госпитале в Москве. Николай (дед нашего героя) после окончания московского вуза получил звание земского врача, во время Первой мировой войны был начальником госпиталя в Гродно, вернулся во Владимир и стал лечить земляков. Специализировался на хирургии и офтальмологии, делал операции на глазах. Его знал сам Владимир Храповицкий, приглашал лечить взрослых и детей в свое имение.
Дед великолепно играл на флейте, альте, скрипке, гобое. Он сам создавал аранжировки к произведениям Вагнера, Листа, владел композиторской техникой. В этом ему помогла жена-пианистка, ставшая для него домашней консерваторией. Она окончила Московскую консерваторию, всю жизнь проработала во Владимирской музыкальной школе № 1. Под ее руководством Николай Григорьевич освоил курсы теории, гармонии, полифонии, а позже заложил любовь к музыке маленькому внуку Александру.
Дом, в котором жила семья деда в 20-30-е годы, располагался на Вокзальном спуске. Каждый четверг и субботу в доме собирались музыканты ‑ любители и профессионалы. Врачи, учителя, юристы играли классику. В доме была богатая коллекция музыкальных инструментов. Одних только скрипок ‑ 18, три виолончели, два контрабаса, почти полный комплект духовых, большой католический полуорган.
- Бабушка с четырех лет научила меня песнопению и игре на фортепиано, - вспоминает Александр Тихонов. - В шесть лет меня отвели в музыкальную школу учиться по классу скрипки. Всегда мечтал стать только музыкантом!
Отец Александра Николай Николаевич получил высшее инженерное образование в Москве, но был музыкально одаренным человеком. Во время Великой Отечественной войны был ранен, в 1943 году вернулся домой, где его назначили начальником отделения железной дороги. До войны он работал в Министерстве путей сообщения, проектировал железные дороги. Там же познакомился с будущей женой.
- В 1938 году в Москве родился я, - рассказывает Александр Николаевич. - В год очень сильно заболел. Когда привезли во Владимир, к деду, он быстро поставил меня на ноги. Дом в подмосковном Крюкове, где жили родители, во время войны был снесен бомбой.
- Родители были не против того, чтобы вы стали музыкантом?
- Они были против профессии, не приносящей материального достатка, потому мне пришлось выдержать серьезное противостояние. «Что ж, буду есть черный хлеб без масла!» - восклицал я, не желая отказываться от выбранной цели.
В 50-е годы в кинотеатре «Художественный» был салонный оркестр, игравший классическую музыку. Пять скрипок, два альта, виолончель, контрабас, труба, кларнет, тромбон, ударники и фортепиано. Играли перед сеансами по 25 минут. Меня держали на ставке практиканта, но на нее можно было прожить. Я понимал, что мне надо учиться дальше.
- Куда же вы поступили учиться?
- Поехал учиться в Ярославское музыкальное училище. Там встретился с очень интересными людьми - музыкантами, которые посоветовали: сейчас самое время перейти на альт либо контрабас. Скрипачей было очень много, между тем наблюдался дефицит контрабасистов, их не хватало даже в Большом театре.
Педагог французского происхождения предложил переучиться: «Попробуй!» И я попробовал. А уже зимой, посреди учебного года, отправился в Москву, в музыкальное училище Ипполитова-Иванова. Сыграл на контрабасе ‑ сказали, что меня берут. Тогда, осмелев, я решился попытать счастья в училище при Московской консерватории. И там мне сказали, что примут, но с условием, если сыграю несколько произведений. Прозанимался я еще три месяца и успешно сдал экзамен. Мне поставили пятерку с плюсом! Я был рад и горд, потому что поступил в такое престижное заведение.
Позже в консерватории учился на одном курсе с Владимиром Спиваковым, а диплом об окончании мне подписывали Арам Хачатурян, Мстислав Ростропович и Александр Свешников. Хачатурян был очень интересным человеком: внешне суровый, со сведенными черными бровями, а на самом деле добрейший и ласковый, остроумный и темпераментный. Каждому из дипломников он давал свою собственную характеристику. Мне он сказал: «Ваша игра нравится ‑ очень теплое, очеловеченное звучание».
Четыре года я проучился в училище, еще пять ‑ в консерватории. У меня был замечательный педагог ‑ профессор Андрей Иванович Астахов. Он позже направил в аспирантуру:
- Поезжай, Сашка, в Питер, посмотри, что там…
Питерская школа очень отличалась от московской, но я овладел и ею. Мне были очень интересны музыкальные традиции.
- Вы столько лет учились! На что же жили?
- Кроме учебы я всегда много работал в различных оркестрах: кинематографии, Московской филармонии, в камерном оркестре центрального Дома железнодорожников. Кстати, имел удостоверение Министерства путей сообщения и пользовался льготами. Садился в поезд - проводники встречали очень дружелюбно, белье приносили.
В своей жизни испытал и большую любовь, и горечь потерь. У меня два сына, пятеро внуков. Младший сын и его жена - пианисты. Все внуки, кроме самого маленького, которому нет и года, скрипачи. Старший внук в свои 10 лет уже выступает на музыкальных конкурсах.
Сейчас хорошее время, не то, что прежде ‑ пусть будут музыкантами!
После аспирантуры работал преподавателем в Тбилиси, Уфе, затем в Нижнем Новгороде. В 1975 году я вернулся во Владимир. Стоял у истоков создания оркестра «Musica Viva» под управлением Виктора Корначева. Много играл с камерным оркестром Владимирской филармонии, был на гастролях с симфоническими оркестрами в разных странах мира. Более 40 лет дирижирую. 12 лет отработал на музыкальном факультете университета и 38 лет в музыкальном колледже.
Сейчас у меня студенческий оркестр, который имеет звание народного коллектива. Последний раз был с ним на гастролях в Нюрнберге. Принимали нас очень хорошо.
Самое яркое впечатление осталось от того, когда мы выступали в большом городском зале Эрлангена. Вместе с нами тогда играли немцы, французы. Я дирижировал. Нам аплодировали стоя минут четырнадцать. Немецкие газеты писали: «Если русские студенты играют на таком уровне, то как же играют профессионалы?!»
- Александр Николаевич, достался ли вам от предков дар композиторства?
- Да. Последнее, что я сочинил, - это музыка гимна Владимирской области на слова Виктора Малыгина. Мы попали на второй тур объявленного конкурса, ждем решения жюри.
- Ваши любимые композиторы?
- Бах, Бетховен, Чайковский, Рахманинов, Скрябин.
- Много ли у вас учеников?
- За 55 лет преподавательской работы я воспитал почти 500 учеников струнного отделения. Среди них есть известные музыканты, многие окончили консерваторию. Называть имена не буду, чтобы никого не обидеть. Ко всем своим ученикам отношусь с уважением и любовью!
- Вы считаете себя счастливым человеком?
- Да, считаю себя вполне счастливым. С большим удовольствием служу своему делу и хотел бы это продолжать. Мечтаю увидеть в моей профессии внучат. Хотел бы дождаться возрождения имения Храповицкого, от которого у меня остались яркие детские впечатления. Ведь в 1945 году я получил первую в своей голодной жизни путевку в пионерский лагерь, и располагался он в замке Храповицкого. Тогда там были блестящие паркетные полы, красивые витражи, медные канделябры, огромный парк. Был бы счастлив вновь увидеть усадьбу возрожденной!