Денис Мацуев: «Каждый приезд во Владимир ‑ огромное удовольствие»

- Денис, вы несколько лет не были во Владимире...
- Разлука с владимирской публикой была связана с чисто техническими причинами. График очень насыщенный. Но главное, что мы снова встретились. Для меня каждый приезд во Владимир ‑ это огромное удовольствие. Удовольствие от общения с Артемом Маркиным. С музыкантами оркестра. С моими друзьями, которые здесь живут. Это очень близкий, родной и счастливый для меня город. Кстати, последний свой концерт перед Международным конкурсом Чайковского в 1998 году я сыграл именно во Владимире. С тех пор мы с этим городом не разлей вода. Надеюсь, что таких долгих перерывов больше не будет.
- Почему выбран именно «Прометей» для этого концерта? Это же первое исполнение!
- Да, я многие премьеры делал именно во Владимире. Это огромное счастье, что здесь звучит «Прометей». Мы не раз играли с этим оркестром. В том числе такие сложнейшие произведения. Этот оркестр всегда играет с блеском. Музыканты гибко, оперативно, просто мгновенно реагируют. А я люблю нащупывать контакт с произведением именно вместе с молодыми коллективами, которые тоже хотят найти новые краски в гармонии. Если мы говорим о «Прометее», то здесь, безусловно, гармония: свет, огонь, страсть! Это чувствуется. Мне нравится играть с молодыми оркестрами, которые хотят добиться результата. И владимирский оркестр - яркое тому подтверждение. А дальше я собираюсь играть «Прометея» во всем мире. Начиная с Лондона через два дня. Это же забытое произведение, по большому счету. Его открыл и феноменально исполнял Рихтер. У Скрябина еще световое сопровождение подразумевается. Но здесь пока технические возможности этого не позволяют. Но зато нам есть к чему стремиться.
- В июле в Суздаль на «Новые имена» приедете?
- Конечно, я каждый год стараюсь приезжать. Если не бываю, то по очень уважительной причине. Для меня Суздаль родной дом. Этот город, летняя школа благотворительной программы «Новые имена» ‑ уже международные бренды. Сюда съезжаются лучшие таланты нашей страны, которые проводят мастер-классы с лучшими педагогами. И мне приятно осознавать, что все развивается. Я очень хочу встретиться с вашим губернатором Светланой Орловой, мы с ней должны обязательно обсудить будущее этой школы.
- Вы в эти дни должны были выступать на Украине...
- Да, и это первый случай в моей жизни, когда произошла отмена концерта не по моей воле. Это печально. Потому что я обожаю киевскую публику. Для меня она родная. Это город моей мамы, которая провела там свое детство. Там в ноябре прошлого года с успехом прошел мой международный детско-юношеский конкурс. Киев ‑ это одна из самых культурных столиц. А Украина дала миру великих музыкантов. Никакие отмены, конечно, не сумеют поссорить нас и перебить мою любовь к этой стране и к этой публике. Я уверен, что все там уладится, и держу кулаки, чтобы не было никаких кровопролитий.
Окончание на 6-й стр.
Начало на 1-й стр.

- Денис, у каждого человека свое понимание «вершины мира». Кому-то для счастья хватит стандартного набора «машина-квартира-дача», а кому-то и дворцов мало. Вы рано добились большого успеха и при этом, естественно, очень много работали. За эти годы не возникало желания уже просто наслаждаться жизнью? Я говорю о том, чтобы расслабиться, меньше «вкалывать»...
- А вы знаете, я и так каждый день наслаждаюсь жизнью, когда выхожу на сцену. Для меня это самое большое счастье, какое только может быть. Конечно, вне сцены тоже есть чему порадоваться, есть еще чего пожелать, но это уже - после того счастья, какое я, безусловно, ощущаю на сцене. Впрочем, то, что вы перечислили, в моей жизни тоже есть.
- Что в быту нельзя делать музыканту вашего уровня?
- Все можно. Я, например, делаю все.
- Правда? Полы моете, белье гладите?
- Ну нет. В хоккей играю на позиции центрфорварда. На коньках. С клюшкой. Там иногда доходит до очень жестких столкновений.
- Вы активно занимаетесь благотворительными программами. Но благотворительная и общественная деятельность отнимает много времени и сил. Что вами движет? Желание поделиться своим успехом?
- Насчет времени и сил - это абсолютная правда. Но когда мы находим искорки в регионах... Я этих юных талантов называю искорками, ни в коем случае не звездочками. Определение «звездочки» опасно для маленького ранимого организма. Так вот, вы не представляете, какое это счастье, когда мы находим эти искорки и когда затем они вырастают в больших-больших музыкантов. Нет ничего лучше на свете, чем делать такие вещи. К этому нас приучила Иветта Воронова, наша вторая мама, основательница фонда «Новые имена». К сожалению, год назад она ушла из жизни. Теперь это тем более наш долг продолжать ее великое дело.
- Рояль - не скрипка. Его с собой не потаскаешь. На гастролях рояли всегда разные: где-то лучше, где-то хуже. Насколько сложно каждый раз приноравливаться к новому инструменту? Вон ведь даже клавиатура у компьютеров различается по ощущениям с рук...
- Все правильно. Это очень хороший вопрос. Безусловно, когда у тебя есть лишь полчаса и ты в такой кратчайший период времени должен найти контакт с инструментом, ‑ это не самое простое. Но у меня уже есть опыт. И есть свои настройщики, которые настраивают рояли. Вот сюда, в частности, приехал один из лучших наших настройщиков фирмы «Стейнвей» Владимир Иванович Спесивцев, который просто чудо творит с инструментом. Так что я очень рад, что здесь есть «Стейнвей» и он в прекрасном состоянии. Вы правы - от контакта с инструментом, насколько быстро ты его найдешь, прямо зависит успех всего концерта.
- С нашим «Стейнвеем» уже нашли контакт?
- Ну, подождите еще чуть-чуть. Найду. Мы с ним только-только встретились сейчас. Пока он спит. Но ‑ уже начали знакомиться.
- Свое первое фортепиано помните?
- Конечно. Пианино «Тюмень». Кстати, неплохое было пианино.
- У вас, ребенка музыкантов, были какие-то варианты иной карьеры, не музыкальной?
- Конечно. Спорт. Футбол. Хоккей. Я просто бредил ими. И сейчас фанат страшный. До 15 лет я профессионально занимался футболом. Но в итоге склонился к музыке. Понимаете, стань я футболистом или хоккеистом, то сейчас или уже закончил бы карьеру или заканчивал. Возраст для спортсмена у меня уже ветеранский. А музыкант, если у него все в порядке с руками, с памятью - может играть до конца своих дней. Когда меня спрашивают, где бы я хотел находиться лет через двадцать, то ответ тут может быть только один: конечно, на сцене.