- Анатолий Иванович, символично, что именно в Год культуры вы празднуете свой юбилей.
- Это же не я виноват (улыбается. - Прим. авт.). Может, и символично, что-то в этом совпадении есть. Не скажу, что это для меня праздник. Вот 50 лет - праздник, а 70 - это круглая дата. В таком возрасте человека уже сложно чем-либо удивить. Но моя профессия обязывает: удивляться нужно, иначе не будет движения вперед.
- Вы уже почти полвека в искусстве...
- Я очень осторожно отношусь к результатам своей творческой деятельности. Ведь написанная художником картина, созданное и впоследствии исполненное музыкальное произведение - все это не остается с нами, оно уходит, начинает жить своей отдельной жизнью. В этом есть элемент грусти.
- Значит, важен процесс?
- Да, каждый раз концерт получается не похожим на другие. Но ты продолжаешь совершенствоваться и никогда не бываешь доволен до конца, не имеешь права останавливаться на достигнутом. А в современном мире еще сложнее стало удивлять и удивляться.
- Вы много гастролируете. И это не только Европа, открытием становятся и ваши турне в Азию, Иран.
- Вы правы, мы открываем для себя новые страны, иную публику. В Иран мы ездили в рамках проекта Министерства культуры РФ. Дни культуры Ирана проходили у нас, а это был ответный визит. Ансамбль из Северной Осетии с нами вместе представлял концертную программу. Что интересно, наше представление об азиатских странах не совсем верное. Оказалось, что они больше знают о России, нежели мы о них.
- Вы имеете в виду нашу культуру, музыку, искусство?
- Не только. В Иране, например, просто бум на русский язык. На встречи с нашим оркестром приводили школьников, чтобы они поговорили с носителями русского языка. Они задавали много вопросов. И вовсе не про медведей и балалайки, про разное. Они с большой теплотой относятся к русским. Чему нам у них надо бы поучиться.
- И все же где вам больше нравится выступать: дома или за границей?
- Может, там какая-то эйфория наступает, во время гастролей, гостей ведь везде хорошо принимают. Но без ложного патриотизма скажу, что именно в России можно найти те восприятие, откровение, на которые способен только наш зритель. В других странах, конечно, не могут так критиковать, но и понимания такого, как в России, не встретишь.
- Зритель XXI века, который приходит или не приходит на концерты в филармонию, на ваш взгляд, он - другой?
- Я думаю, мы преувеличиваем в оценке того, что происходит сейчас в культуре, ворчим на молодое поколение... Зрители хорошие есть, мы работаем и в школах, и в училищах. Конечно, на концерты приходит в большинстве своем взрослая публика, но молодые лица в зале я вижу тоже. Только восприятие искусства все же упало.
- Именно в нулевые?
- Планка восприятия понизилась еще в начале 90-х годов. Мы начали строить общество потребления. А это не только одежда, еда, машина, отдых. Это и потребление искусства. И если человек платит за это деньги, то он должен получать от этого удовольствие. То, что мы делаем, - это удовольствие духовного плана, удовлетворение иное, открытие новых граней. Наша задача - расширить кругозор, мировоззрение. И в то же время мы не можем подниматься слишком высоко, говорить, что публика эту музыку не поймет. Тогда в зале никого не будет.
- И все же мы постепенно начинаем предпочитать телевизору живые концерты...
- Сейчас немного уже наелись. К сожалению, и государству было раньше не до этого. Мы только сегодня заговорили о культуре, пришло время, появились средства и возможности ее поддержать. Но единое культурное пространство разорвано, увы. Сейчас каждый на месте может решать, кого звать на концерт, кого нет. Нет центральной оси, единой программы. И это не очень хорошо. Тем более когда каждый на селе может принимать решения самостоятельно. Это субъективная оценка культуры. А у местной власти и без того хлопот много.
- СМИ любят поднимать тему о том, что культура падает...
- Культура не может упасть. Она такая, какая она есть сегодня. Потому что носитель культуры не книга, не памятник, а человек. Он и носитель культуры, и объект. Сам по себе памятник не несет никакой ценности. А культура всегда соответствует своему времени. Другое дело, что ограничения все же нужны. А то иногда на сцене поставят современного «Евгения Онегина», и не поймешь, кто там бегает в джинсах, то ли Онегин, то ли ковбой с Запада. И если ты не можешь поставить классику по-современному, не изменив при этом ни одной детали, не прибегнув к нецензурной лексике, может, тебе нечего сказать и это вовсе не твое дело?
- О чем будет юбилейный концерт?
- Я бы хотел, чтобы это был концерт не обо мне, а о том поколении, которое пережило страшные годы войны, о моих родителях, о моих сверстниках, детях войны. О людях, которых, может, уже нет в живых, но о них кто-то помнит и ждет. Мой папа погиб в 1945 году, 24 апреля. И мы не знаем, где и как это случилось. А я до сих пор его жду... В общем, мне бы хотелось, чтобы этот концерт стал откровением для всех. И чтобы никогда больше не доходило до вооруженных конфликтов, посмотрите, что сейчас в Европе происходит... Мир должен быть на земле, это самое главное.
Наша справка
Анатолий Иванович Антонов - заслуженный деятель искусств РФ, лауреат областной премии в области искусства, председатель Владимирского музыкального общества. Он является членом жюри различных музыкальных фестивалей и конкурсов, инициатором проведения региональных и всероссийских конкурсов, возглавляет Владимирское отделение международного благотворительного фонда «Новые имена». Творческая деятельность Анатолия Антонова неразрывно связана с Владимиром: он преподавал во Владимирской музыкальной школе, музыкальном училище, 6 лет был заместителем начальника управления культуры, пять лет возглавлял областной Театр кукол, а с 1987 года работает во Владимирской областной филармонии.