Саймон Скэрроу «Преторианец»

Особая страсть у Скэрроу ‑ к написанию романов на основании материалов истории Древнего Рима. При этом у автора хороший слог и явный талант коротко и внятно обрисовывать характеры своих героев. Я не берусь судить, насколько точен писатель в использовании исторической фактуры, но подозреваю, что точен. А главным достоинством этого автора считаю умение убедительно создать атмосферность в своем повествовании: читая, абсолютно без напряга веришь, что все так и было. Подобным талантом из современных писателей обладала еще, пожалуй, только Розмари Сатклифф, тоже увлекавшаяся историей Древнего Рима. Кстати, Сатклифф - соотечественница Саймона Скэрроу. И лично я с удовольствием читаю все книги этих двух британцев.
О чем роман. Рим Клавдия задыхается в тисках голода ‑ поставки зерна прерваны. Голодные бунты рвут столицу на части. Император ‑ неплохой, но морально не сильный - едва не попадает в лапы бунтовщиков. Тайная организация республиканцев плетет заговор, готовя его свержение. При этом в заговоре руководители императорских гвардейцев ‑ преторианцев. Туда-то и внедрятся два ветерана, чтобы разобраться, кто конкретно мутит воду.
Цитата: «Синий медленно кивнул:
‑ Понятно. А скажи-ка, может ли кто-то из вас действовать исключительно из чувства долга перед Римом? ‑ он перевел взгляд на Катона: ‑ Вот ты, например?
Катон скривил губы.
‑ Это неплохая идея, мой господин, взывать к патриотизму, но дело-то в том, что нет практически никакой разницы, кто конкретно управляет империей, во всяком случае, с точки зрения таких, как мы с Калидом. Кто стоит у власти ‑ император Клавдий или ты со своими друзьями, ‑ не имеет никакого значения для народа Рима или для нас, солдат. ‑ Катон помолчал. ‑ Пока есть император, есть и преторианская гвардия, и мы вполне довольны нашим жалованьем и прочими привилегиями. И ежели ты намерен посадить на трон своего человека, мы все равно остаемся при деле, а кроме того, еще и премию получим за предоставленные тебе услуги. Но вот если ты планируешь вообще избавиться от императоров и передать власть обратно в руки сената, тогда мы окажемся в проигрыше, если только не получим значительное вознаграждение прямо сейчас. Так что ты уж прости меня, что я пытаюсь так глубоко заглядывать. Но, в любом случае, я ни секунды не сомневаюсь в том, что вы, заговорщики, не упустите ни единого шанса нажить себе состояние при смене режима. В политике ведь не бывает чистых побуждений, не связанных с поиском личной выгоды. Не так ли, мой господин?
‑ Ха! Да ты кто такой? Солдат или политический философ?
Катон распрямил плечи и встал очень прямо:
‑ Я солдат. Солдат, который прослужил достаточно долго, чтобы знать, что такое верность и преданность, прежде всего самому себе и своим товарищам. Все остальное ‑ вздорная болтовня для дураков».