Место временной изоляции

Зачем проверки?
Комиссионные обследования - уж точно не для галочки. Как говорит руководитель отдела органиации охраны и конвоирования специальных учреждений полиции УОООП УМВД России по Владимирской области Сергей Вдовин, любое ЧП бьет по репутации ведомства и конкретных руководителей. Так что в руководстве управления настроены не допускать происшествий в принципе.
Пока это получается далеко не всегда. Буквально год назад один из сидельцев повесился в следственном изоляторе Гусь-Хрустального. Аналогичное ЧП произошло в августе этого года.
Бывают и обратные ситуации: «ВВ» рассказывали о том, как один из арестантов умудрился ткнуть авторучкой в лицо охраннику через окошко для подачи пищи.
- Но никаких побоев и прочих незаконных методов воздействия на подопечных в наших ИВС не практикуется, - уверяет Вдовин.
Особенность конкретно этого комиссионного обследования ‑ в изоляторы вместе с должностными лицами ездят члены Общественного совета при УМВД. В одном таком обследовании ‑ ИВС МВД по городу Владимиру - приняли участие и мы.
Макароны на завтрак, горячая вода по требованию
Здесь несколько объектов: центр временного содержания несовершеннолетних примерно на 30 человек, спецприемник и собственно изолятор. С него мы и начали.
ИВС рассчитан на 44 человека. Здесь содержатся люди, чья вина в преступлении еще не доказана. То есть еще не факт, что виновные. Они ждут решения суда.
Чистый коридор, аккуратно выкрашенные в бордово-коричневую краску железные двери. На момент нашего визита в ИВС находилось шестеро подозреваемых, арестованных по уголовным делам. Из них трое - женщины. Две из них подозреваются в мошенничестве, еще одна ‑ в преступлении, связанном с наркотиками.
«Сидельцам» как раз раздавали завтрак ‑ вполне аппетитного вида и запаха макароны с сосисками, которые готовит и привозит фирма, выигравшая подряд на поставки провианта. Принимая тарелки с едой, женщины услышали наши голоса в коридоре и стали высовывать любопытные носики из окошек для подачи пищи.
- Женщины более требовательны к гигиене, - заметила я.
Служащие ИВС на это тут же среагировали:
- Конечно. Горячая вода им доступна.
Это вполне подтвердил внешний вид девушек ‑ они чистые.
Служащие изолятора рассказывают, что он заполняется после специфичных массовых мероприятий вроде резонансных футбольных матчей, на которые приезжают иногородние хулиганы-ультрас. Кого с кем «поселить», конечно, учитывают. Несудимых с судимыми вместе не сажают. Как и подельников по одному делу, и курящих с некурящими. Да и обвиняемого в убийстве не определят в камеру к воришке. Ну и, конечно, неизменно соблюдается классика правил: сотрудники правоохранительных структур, если уж, увы, сами попадают в ИВС в качестве обвиняемых или подозреваемых, всегда размещаются отдельно от «обычного» контингента.
Если изолятор не переполнен, а «сиделец» хочет поселиться один ‑ ему, скорее всего, пойдут навстречу. Правда, пояснил мне Сергей Вдовин, это оформляется должным образом (письменным заявлением).
«Пьедестал
почета»
с доской для шашек
Мы осмотрели камеры в ИВС. Не «Ритц», конечно. Нары жесткие, но матрасы выдают. Обстановка спартанская: столик с табуретами, приваренные к полу, чтобы обитатели друг другу, если что, головы не проломили. Похожа эта тяжелая конструкция на спортивный пьедестал почета. Столики вручную разрисованы квадратами ‑ для игры в шашки-шахматы. В правом, ближнем к двери углу ‑ умывальник и туалет. Камера на место приватности не направляется, так что достоинство людей тут не унижают.
Упомянутых в начале материала ЧП инспекторы изолятора на самом деле стараются не допускать, хотя, конечно, все предусмотреть невозможно. Даже голый человек в голом помещении при должной изобретательности придумает, как самоубиться. Но слышимость в ИВС хорошая. Так что при малейшем шуме инспекторы вмешиваются и, по крайней мере, склоки пресекают на корню. Предпочитают рассадить конфликтующих по разным камерам. Часто скандалят именно женщины.
Что касается медицинской помощи, то, говорит дежурный по ИВС Сергей Перепелкин, в изоляторе работает фельдшер. В сложных случаях служащие вызывают «скорую помощь». На днях, кстати, ее вызывали арестанту-эпилептику. Все кончилось хорошо: помощь прибыла вовремя.
Рядом с ИВС есть место для прогулок ‑ закрытая сверху железной сетью бетонная коробка.
Кому в спецприемнике жить хорошо
На момент нашего прихода в спецприемнике вовсю шел ремонт: наконец на него пришли средства, запрошенные еще аж в 2011 году. Спецприемник делится на две части. В одной содержатся арестованные в административном порядке, а в другом ‑ пока только задержанные. Это мелкие хулиганы или мелкие воришки. Любители выпивать в общественных местах. В общем, все те, кого арестовывают на срок до 15 суток.
Заместитель начальника спецприемника Александр Панин рассказывает, что в нем 67 койко-мест в камерах на 2-6 человек. Обычная средняя загрузка спецприемника ‑ 30-35 человек. Эксцессы случаются редко.
- Люди ведь уже протрезвели, - говорят служащие, - обдумали свое поведение и к тому же знают, что они здесь ненадолго, так что ведут себя прилично.
С разрешения руководства заглядываем в одну из камер. Там четверо молодых мужчин (все проходили по разным административным делам). Я представилась членом Общественного совета при УМВД и спросила их про условия в спецприемнике. Самый бойкий назвался Владимиром и развеселил меня ответом:
- Все замечательно! А что вы смеетесь? Правда. Отношение к нам нормальное. Шахматы-нарды-домино-литературу дают. Жаль только, что телека нет. А так все замечательно...
Его соседи по камере с готовностью покивали ‑ да, мол, все хорошо. Кстати, сейчас административно арестованным и свидания разрешаются. Правда, короткие (на пару часов) и под контролем.
Как и в ИВС, в спецприемнике нельзя пользоваться мобильниками. Но иногда, говорит Панин, люди все же пытаются их пронести в камеры в самых диковинных местах.
Пальцы на «Папилоне»
В спецприемнике нам показали «Папилон» - агрегат, внешне похожий на банкомат, который снимает отпечатки пальцев (без использования пресловутого черного порошка). Будучи, по сути, компьютером, он соединен с базой данных областного УМВД. Агрегат купили около четырех лет назад. Мои пальчики на «Папилоне» тоже прокатали. Результат: ни в чем криминальном мои отпечатки не фигурировали. Я это и так знала, но все равно результату порадовалась. А еще здесь формируется база данных по отпечаткам обуви с мест преступлений.
В комнате дежурных по спецприемнику помимо столов и компьютеров красуется настенная шкала для измерения роста. Рядом с ней ‑ доска, где пишут имя-фамилию фигуранта, его тут фотографируют в профиль и анфас. На противоположной стене ‑ доска с ориентировками. Поразило одно лицо ‑ очень хорошенькой молоденькой славянской девушки в хиджабе, разыскиваемой за терроризм. А под доской ‑ циклопичного вида приваренная к полу одинарная лавка-кресло, выкрашенная небесно-голубой краской. Очень забавный объект. Хотя дежурные говорят, что лавка очень удобная, если надо усадить нетрезвого человека ‑ с нее сложно свалиться. Спецприемнику она досталась по наследству от медвытрезвителя.
Кстати, многие говорят, что вытрезвители ликвидировали зря. Ведь пьяных сейчас везут в больницы ‑ до протрезвления, и только потом ‑ в спецприемник. А больницам и без пьяных есть чем заняться.
Помимо людей службу в ИВС несут четыре овчарки. Это конвойные собаки. Ночью они охраняют территорию. Когда мы приехали, двое из четвероногих охранников отбыли со своими кинологами на конвоирование, а двое были на месте ‑ в довольно больших и чистых деревянных вольерах. Ни одному защитнику животных тут не к чему было бы придраться ‑ настолько ухоженными, здоровыми и психически адекватными выглядят эти собаки. Хотя нас они, конечно, задорно облаяли.
Ведь мы здесь ‑ чужие...