Льготные цены - только для работников ЗиДа
Детский оздоровительный лагерь (ДОЛ) «Солнечный» - это корпоративный центр отдыха ОАО «Завод им. Дегтярева». Статус частного лагеря практически исключает льготные путевки по линии соцстраха. Около сотни путевок в «Солнечный» все же есть, но это профильная спортивная смена, связанная с деятельностью ковровского спортклуба имени Дегтярева (СкиД). А льготники для «Солнечного» - работники «ЗиДа».
При коммерческой цене путевки от 17 до 21 тысячи за 2 с половиной недели отдыха дегтяревцы платят по 1600 рублей. Все путевки именные. Попытки «протащить» под видом «заводского» ребенка его сверстника со стороны обречены на провал. Хотя известны случаи, когда в погоне за дешевой путевкой при качественном отдыхе предприимчивые мамаши-одиночки вступали в фиктивные браки с холостыми дегтяревцами.
Но и коммерческие путевки разлетаются как горячие пирожки еще в марте-апреле. Берут их не только жители области, но и москвичи, нижегородцы и даже иностранцы. Их количество определяют по «остаточному принципу», после того, как полностью удовлетворен спрос заводчан. По льготе дегтяревцы могут отправить детей только на одну смену. Если на все лето, то на общих основаниях.
Уровень комфорта в «Солнечном», пожалуй, самый высокий в области. Еще это самая большая по площади загородная зона региона ‑ почти 30 га.
«Детоемкость» смены ‑ 500 человек. Были эксперименты по повышению плотности (принимали 590 детей), но от этого отказались, чтобы не нарушать СанПиН. На каждого ребенка положено 4 кв. метра площади в палате без учета мебели.
Эту информацию я получила от директора ДОЛ «Солнечный» Александра Циглова. О том, как мы познакомились, расскажу ниже, это интересно. А пока продолжу о комфорте.
Все дети распределяются по отрядам от 25 человек. С каждой группой работают по четыре педагога. В лагере два футбольных поля, волейбольные и баскетбольные площадки, свой мини-автодром. Там дети катаются на четырехколесных мотовездеходах «Робинзон» производства «ЗиД». Дети это «сафари» обожают безумно.
Еще из развлечений - два открытых бассейна. Несмотря на то, что лагерь - на самом берегу Клязьмы, из соображений безопасности в реке дети не купаются. Зато катаются на весельных лодках - у лагеря есть своя лодочная станция. Ну и беседки, игровые площадки, танцпол. Есть еще летний театр под крышей, своя телестудия и пресс-центр.
Живут дети в каменных трехэтажках. Каждый этаж разделен на два блока: для девочек и для мальчиков. На каждый блок - душевая, туалет, сушилки для одежды и обуви. В комнатах живут по четверо. На окнах ‑ стеклопакеты, приличная мебель. Большая столовая на 800 мест. Это куб из стекла и стали, в центре которого - бассейн с фонтаном. Кормят тут, что называется, на убой ‑ пять раз в день. И с медпомощью, если она потребуется, проблем нет: врач, процедурная, физиокабинет, санизолятор.
Предъявите пропуск!
Теперь о безопасности, какой я ее увидела. Репортаж о лагере я планировала объективным, и поэтому заранее договариваться ни с кем не стала. Приехала вечером внезапно.
Территория «Солнечного» огорожена высоким забором из профлиста. По периметру - камеры наблюдения. Зайти в лагерь случайно не получится. Проход только через два КПП. Машину мне пришлось оставить метров за 50 от «проходной» перед шлагбаумом. На КПП охранник в камуфляже с рацией пропускать меня отказался. Удостоверение журналиста областной газеты его не впечатлило. Он обо мне кому-то сообщил по рации. Вскоре подошел молодой человек в спортивном костюме. Поздоровался, предложил пройти на территорию. Я - ему:
- А с директором поговорить можно?
- Я и есть директор, Циглов Александр Сергеевич, - явно обиженно ответил парень. Видимо, вопрос он воспринял как: «Взрослые в доме есть?»
Заминка вскоре сгладилась. Около часа мы бродили по лагерю (на 30 га есть где побродить), и пока я вдыхала благодатный воздух соснового бора, Александр Сергеевич и рассказал мне все то, о чем я написала выше: об условиях. Все удобства я видела лично. Все, что сказано ‑ правда. Про стоимость путевок все же уточнила:
- За 20 тысяч можно отдохнуть на зарубежном курорте…
- Во-первых, 20 тысяч за границей - это 7-8 дней, а не 18, как у нас. Во-вторых, уровень вовлеченности и социализация здесь ни в какое сравнение не идут с курортными аниматорами. Если хочешь быть уверен, что ребенок сыт, в безопасности и занят полезным делом, выбор очевиден.
Кстати, о безопасности. Охрану лагеря ведет служба безопасности «ЗиДа». Помимо видеонаблюдения по периметру лагеря, камерами оборудованы и подходы к Клязьме. Все попытки несанкционированного купания пресекаются. С полицией пост связан «тревожной кнопкой».
- Это соответствует формальным требованиям закона, но я надеюсь добиться постоянного полицейского дежурства, - рассказывает Циглов.
Вечером лагерь выглядел пустынным. Музыка и голоса неслись только из летнего театра. Шел конкурс презентаций отрядов. Заглянули туда. Зал битком. Взгляды прикованы к сцене. На ней, сменяя друг друга, выступали малышня и подростки. Сценки, песни, пляски. Фанаты яростно «болели» за своих.
- У вас исключительная возможность видеть, как отдыхают дети, - говорит Циглов. - Родителям это запрещено. Только в дни посещений. По выходным, на три часа. Если дольше, то детей забирают под расписку, и под роспись же сдают на руки воспитателям. Внутрь отрядов проход посторонним запрещен всегда.
Поражаюсь: как же родителям проверить, в порядке ли вещи ребенка? Да и вообще, как он тут?
- К детям приезжают не только родители, но и братья-сестры, друзья, - строго говорит директор лагеря. Моделирует ситуацию. Семья из мамы-папы, брата и плюс парочка одноклассников зашла в палату. Они как минимум тут же рассаживаются по всем кроватям. Малышня просто из озорства шарит по тумбочкам. А потом - пойди найди виновных в пропаже какого-нибудь драгоценного фонарика...
Впрочем, самая распространенная пропажа в лагере: носки, панамки, шлепанцы. Их находят неизменно.
Пытаюсь поддеть по поводу безопасности: словно лагерь в прифронтовой полосе...
- Не хотел бы на эту тему шутить, - строго говорит Циглов. - Война идет за умы детей. И мы должны быть готовы противостоять угрозам. К одной из главных отношу наркотрафик. В ряде загородных детских лагерей региона зафиксированы случаи проноса и провоза спайсов и других запрещенных препаратов. Мне бы не хотелось, чтобы наш лагерь попал в этот список. Наркоту могут привезти под видом безобидной жвачки или сладостей. С этим же связаны и жесткие требования к разрешенным продуктам питания.
За пару дней персонал способен определить, кто с чем приехал. Кстати говоря, чтобы стать работником лагеря, помимо стандартных требований (медкнижка и справка об отсутствии судимости) каждый претендент проходит ежегодный кастинг.
- Например, к нам на лето устроился повар. А осенью уехал работать в какое-то кафе, возможно, за пределами области. Через год мы проверим его ровно так же, как при первом трудоустройстве. Да и то, если в прежние сезоны к его работе не было претензий. Иначе ‑ «стоп-лист», - говорит Циглов. - Такой же подход к воспитателям и вожатым. От них мы требуем еще и план работы с детьми. Попытки выдать за личный план скаченные из Интернета типовые разработки бесполезны. Нам нужны эксклюзивные идеи.
Позвони мне, позвони!
Я решила приехать в «Солнечный» еще раз в родительский день. Хотелось пообщаться не только с руководством ДОЛ, но и с его «клиентами».
В родительский день на КПП уточнили, кто я, зачем приехала. Этот вопрос тут задают всем. Затем охранник по рации уточняет, есть ли в действительности названный родителями ребенок? Приглашает пройти на лагерный стадион. На трибунах поотрядно дети ждут родителей.
Приехали не ко всем, а ждать ребята пришли полным составом. Не поддается описанию глубина ребячьих страданий, когда к одним бегут с объятиями-шоколадками мамы и бабушки, а кого-то никто так и не навестил.
Я обращалась к родителям и детям с одним вопросом: «Как отдыхается?» Отвечали дружным «классно». Много посетителей было в библиотечном корпусе, где расположился «Музей «Солнечного». Это выставка детских поделок и этноэкспозиция. По словам библиотекаря Галины Красновой, старинную домашнюю утварь лагерю дарят жители окрестных деревень.
- Детям интересно. Многие впервые видят серп, корыто для рубки капусты, утюги на углях. Вот патефон старинный, жаль, не работает…
А еще все любят смотреть архивные фотоальбомы лагеря. Вот, усевшись в обнимку с сыном на лавочке, мама азартно листает один из альбомов. Вдруг вскрикивает:
- Смотри-ка! Крайний справа ‑ твой старший брат!
- Да, он самый мелкий в отряде, - смеется мальчик.
Лагерь нового типа?
Родительский день закончился. Детей построили поотрядно ‑ и на обед. Родственников просят удалиться. От родни территорию очистили быстро, но еще сутки потребуются для очистки от фантиков и лимонадных, а то и винно-пивных бутылок. Есть у нас несдержанные даже в детском лагере папаши...
С рядом «неудобных» вопросов иду к замначальника ДОЛ по воспитательной работе Анне Люминой.
- Обычно, однажды приехав в «Солнечный», хотят сюда вернуться еще и еще, - говорит Анна Владимировна. - Но дети растут, ротация неизбежна. Особое внимание у нас к подросткам 13-15 лет. Пару лет назад был очень сложный мальчик из Подмосковья. Агрессия у него чередовалась с замкнутостью, конфликтовал с детьми. Но мы установили с парнем контакт и оказалось - он играет на гитаре, мечтает о сцене. «Под него» сделали музыкальную программу. Мальчик стал звездой. Все закончилось очень хорошо. А бывает и иначе. Порой мы вынуждены отправлять ребенка домой.
Под руководством Александра Циглова лагерь работает пять лет.
- И это особый этап в истории «Солнечного», - говорит Люмина. - График решено было сделать интенсивным. Мероприятий у нас в разы больше, чем в любом другом лагере области. Каждый воспитатель за смену должен провести собственный мастер-класс. Хочешь ‑ по оригами, хочешь ‑ по изготовлению фигурок из воздушных шариков или по сочинению японских двустиший. Главное, чтобы было свежо и не противоречило педагогическим задачам... На такой режим работы способны не все. Заработки в «Солнечном» высокие, но, несмотря на это, пять лет назад ушло более половины сотрудников. Но буквально за год кадры сменились. Пришли более активные и трудоспособные.
Говорю Люминой, что некоторые родители жалуются, что у детей отбирают мобильники…
- Знаю, некоторых это возмущает. Значит, надо выбирать другой лагерь. Зачем созваниваться с ребенком каждые 15 минут? В большинстве случаев это гиперопека, - считает педагог. - Матери гораздо спокойнее, если недешевый смартфон ребенок сдаст по приезде в лагерь. Во-первых, это гарантия сохранности. Во-вторых, залог, что вместо соцсетей и электронных игр ребенок будет играть и общаться со сверстниками. Мамам почему-то не приходит в голову, что можно позвонить не только родителям, но и друзьям, которые вполне могут подъехать к КПП (от Коврова - на велосипеде раз плюнуть) и привезти, скажем, пиво или сигареты. А с родителями достаточно созваниваться раз в неделю накануне родительского дня ‑ сказать, какие вещи привезти. Если есть проблемы со здоровьем, родители оповещаются мгновенно. Да и проблемы с пищеварением у ребят случаются исключительно после родительских дней, когда те привозят газировку, конфеты и чипсы. Поедать весь этот кошмар разрешено только во время родительского дня, о чем мы также предупреждаем.
Еще насчет запретов. Тут здраво решили не давать ходу шуткам, связанным с разжиганием межнациональной розни и шуткам «ниже пояса». А еще даже во время театрализованных постановок не допускается переодевание мальчиков в девочек и наоборот. Исключение ‑ если образ носит шутливый характер. Против мальчишки в образе Бабы-яги никто ничего не имеет, но вот Кончита Вурст здесь не вырастет. Нормальная ориентация сегодня - социальная проблема не менее серьезная, чем «извлечение» ребят из соцсетей.