6 из 36
Разработан ряд поправок в законы «О господдержке инвестиционной деятельности» и «О налоге на имущество организаций», а также - законопроект «Об установлении пониженной ставки налога на прибыль организаций, являющихся получателями господдержки». «ВВ» с помощью экспертов проанализировали новации.
В идеале недобросовестные инвесторы вообще должны возвращать всю полученную государственную поддержку. Но пока это сложно. Инвестиционные соглашения для судов - не аргумент. А подходящей законодательной нормы для возврата льгот нет. Максим Васенин говорит, что ко второму чтению, в октябре, этот механизм так или иначе пропишут в проект изменений в областные законы. А до того - тщательно проработают все варианты.
Председатель комитета не назвал компаний, которые наобещали с три короба, но так ничего и не построили: мол, «вы и сами их знаете». Но добавил:
- К счастью, у нас в области было немного таких инвестпроектов...
Но зачем поощрять их? Незачем, уверены идеологи поправок. Государственная поддержка инвестиционных проектов по налогам на прибыль и на имущество в целом обходится региональному бюджету в 600-800 миллионов рублей в год.
Сразу поясним: это не неразборчивая щедрость. Господдержка должна быть эффективной. Добросовестные инвесторы объем полученных налоговых льгот перекрывают выплаченными налогами минимум вдвое (данные областного департамента инвестиций). Правда, как считает руководитель регионального УФНС Сергей Кошелев, обычно перекрывают полученные льготы вовсе не два налога. Здесь чиновники и налогоплательщики обычно считают помимо НПП и налога на имущество и земельный налог, и НДФЛ, и НДС, и даже страховые взносы во внебюджетные фонды. На самом деле реально - в разы - прибавляют в своих платежах в бюджет предприятия, вышедшие на окупаемость и успешно работающие уже без господдержки.
Так что правильно организованная государственная поддержка себя окупает. Вот конкретные цифры от Кошелева.
- В 2014 году право на получение господдержки в области имели 36 организаций. От 34 из них поступило налогов (без учета НДФЛ) на 5,8 млрд рублей, это на 1,8 млрд больше 2013 года. Из 5,8 млрд
1,25 млрд ‑ это как раз налог на прибыль организаций (плюсом к предыдущему году - 455 млн). Но основная доля его поступлений (99 процентов) по-прежнему приходится на 6 компаний: «Ферреро», «Мон' делис Русь», ЗАО «Муром», «Ютекс РУ», «Де Хес» и филиал ОАО «РЖД».
И вот она ‑ главная сравнительная пара цифр: 1,25 млрд - поступивший налог на прибыль, 215 млн ‑ недопоступление в бюджет того же налога из-за пониженной ставки значимым инвестпроектам. Хороший прикуп. А что было бы, будь все инвесторы такими, как эти шестеро?!
В «Ферреро» нам сказали: с их точки зрения, действующий ОЗ «О господдержке инвестиционной деятельности» - это очень эффективный и мотивирующий инструмент. Для компании он был одним из ключевых факторов при выборе региона для строительства предприятия. «Ферреро» ежеквартально отчитывается в АВО об использовании мер государственной поддержки (ее можно тратить только на развитие производства). Аксиомой считает обязательное выполнение всех условий сделки по инвестсоглашениям с АВО. Обещали построить завод к конкретной дате и создать рабочие места ‑ построили и создали, не ссылаясь на обстоятельства.
«Минимизаторов» - не поддерживать
Сейчас льготы по налогам предоставляются до момента окупаемости проекта. Но его можно оттягивать до бесконечности. Даже если завод работает и продает товар, пользующийся спросом. Схем много.
Простейшая - переплачивать головной компании, зарегистрированной в другом регионе или в другой стране: за консультации, за поставки сырья, за услуги. Эти платежи числятся затратами и обнуляют прибыль «нашего» завода. В итоге нет прибыли, с которой нужно платить налог.
Если все сделано законно, пресечь это невозможно. Но и господдержку таким инвесторам оказывать не за что.
Интересуюсь потенциальным эффектом поправок. Ведь, как говорит Кошелев, поступления налога на прибыль просчитываются сложнее всего ‑ это самый мобильный налог, зависящий от общей экономической конъюнктуры. И Васенин с этим согласен. Но примерный расчет дает порядок цифр: объем льгот по налогам на имущество и на прибыль сократится примерно на 130 с лишним миллионов в год. Сумма не космическая, но бюджету и она пригодится. Для сравнения: на всю региональную «Скорую помощь» в прошлом году ушло менее 125 миллионов...
Что конкретно предлагают разработчики поправок? Фиксированные сроки предоставления льгот в зависимости от объема инвестиций - максимум семь лет при инвестициях от 2 млрд рублей. Пять лет максимум - при инвестициях от 800 млн. Продлить льготы можно при расширении производства и новых капвложениях. Но ставка все равно дифференцированная: 13,5 процента при создании производства, от 14,5 до 17 ‑ при расширении.
Напомним, базовая ставка по этому налогу в нашем регионе - 18 процентов. Логика здесь такая - странно давать суперльготу всему заводу, если он работает 10 лет, давно вышел на окупаемость и - построил новый цех. Но просто льготу, не «супер», дифференцированную - дать можно и нужно.
Что касается налога на имущество, то здесь примерно та же картина. Фиксированный срок льготы. Дифференцированная ставка (от 0,5 до 2,2% от стоимости имущества), которая зависит от объема инвестиций и цены имущества до начала инвестпроекта по развитию.
- Это гибкий подход, который позволяет всем инвесторам рассчитывать на адекватные налоговые льготы по вновь создаваемым объектам. При этом не дает возможности злоупотреблять льготами, - уверен наш эксперт.
Важно: для уже существующих инвесторов условия предоставления господдержки не меняются. Еще - условный расчет на то, что бюджет от поправок выиграет 130 миллионов, сейчас, в кризис, может и не оправдаться в той мере, как нам хотелось бы. В АВО и в ЗС понимают: снижение покупательной способности ведет к снижению прибылей производителей. Но кризисы в итоге всегда заканчиваются. Так что стратегически все правильно.
IT и логистике ‑ зеленый свет
Но, может, есть смысл уменьшить налоговые льготы еще больше? «ВВ» спросили об этом. Ведь налоговая нагрузка от общей выручки у некоторых производителей недотягивает даже до процента как раз из-за минимизации ими налоговой нагрузки, порой очень агрессивной, а иногда и вовсе мошеннической (хотя в этом случае в дело уже вступает СКР). Васенин говорит:
- У предельно низкой налоговой нагрузки для отдельных производителей иногда есть объективные причины. В разных отраслях у предприятий разная рентабельность: у производителей алкоголя ‑ одна, у производителей сметаны - другая. Порой даже при очень большом объеме выручки процент доходности может быть низким. Например, разработать и произвести высокоточный станок - это дорого, а маржа - невелика.
Есть среди новаций и несколько ложек меда. Во-первых, законодатели снизят порог минимального значения объема инвестиций резидентов промышленных и технопарков - со 100 до 50 миллионов. Им станет в два раза проще получить господдержку. Во-вторых, законодатели расширяют круг инвестпроектов, имеющих право на господдержку. Добавлены «создание транспортно-логистической инфраструктуры» и «создание инфраструктуры электронных коммуникаций».
Конечно, найдутся те, кто скажет, что это делается под проекты ВСМ и строительство дата-центра «Яндекса». Это и так, и не так. Оба проекта дорогие, но перспективные и заслуживают поддержки. Но и без нее они в принципе реализуются. Стратегическая цель шире: сделать заход в наш регион максимально интересным для тех отраслевых инвесторов, которые потом захотят повторить инвестиционный путь ВСМ и «Яндекса».
Причем по транспортно-логистической инфраструктуре последователи уже обозримы: это сухой порт и платная автотрасса.