Интерес и преференции
2016-й был Годом российского кино, занимающего в отечественной прокатной нише меньше 20 процентов. Министр культуры Владимир Мединский лично возглавлял оргкомитет, ответственный за привлечение масс к нашему кино. Минкульту дали полномочия регулировать график кинопремьер и предоставлять преференции российским фильмам, разводя их на прокатном старте с заведомо успешными западными релизами, поскольку, по подсчетам спецов отрасли, потери от «старта на одной дорожке» с американскими блокбастерами исчисляются десятками миллионов. Помогло ли это? Не особенно. Например, «Дуэлянт», снятый за 725 млн рублей, заработал в России 362 млн. Продюсер фильма, по данным ресурса «Медуза», назвал это «большим успехом» (не шутка). Хотя сильного конкурента - «Глубоководного горизонта» - с назначенной вместе с «Дуэлянтом» даты не переносили. Но даже если «Горизонт» оттянул десятки миллионов у «Дуэлянта» - не сотни же!
Дело явно в другом. Известный кинопродюсер Александр Роднянский в одном из интервью сказал: «Зритель сейчас ходит на конкретный фильм, тщательно выбирая, на что он готов осознанно тратить деньги». То есть если зритель хотел пойти на американский релиз, а его нет, это не значит, что он потратится на отечественную замену. Если только эта замена не будет ему интересна. Но такому проекту и конкуренция не страшна. Как, скажем, новому «Экипажу» с его сборами в 1,4 млрд. На него пошла молодежь, которая любит Козловского и спецэффекты, но пошел и возрастной зритель, уважающий Машкова и желавший сравнить старый и новый фильмы. Кстати, до «Экипажа» больше «ярда» удавалось собрать только «Вию», новой «Иронии судьбы» и «Сталинграду». А самый оглушительный провал ‑ «Утомленные солнцем-2: Цитадель»: при бюджете в $45 млн в прокате он отбил лишь полтора...
Всего за 2016 год российские фильмы собрали 8,6 млрд рублей (без учета стартовавшего под Новый год «Викинга»). Билеты на отечественные картины купили около 33 млн зрителей.
Ностальгия по госзаказу?
Главный киноинвестор у нас государство: вложения в
6 млрд за 2016 год, поддержка через Минкульт и Фонд кино. Минкульт дает деньги на безвозвратной основе по результатам публичной защиты проектов. Фонд кино ‑ на возвратной. Хотя в 2016-м и он распределял свою часть субсидий безвозмездно. Две трети госфинансирования получают компании - лидеры производства.
Как говорят наши источники на условиях анонимности, но называя конкретные фамилии, каждый творец или деятель кинорынка, в том числе «сидящий» на распределении денег, уверен: средств заслуживает именно его проект. И если у маститого деятеля есть возможность «выбить» деньги под свое кино в ущерб немаститому, он ею пользуется.
Есть еще нюанс с госфинансированием, невозможный в индустрии с частными деньгами: реальная или вероятная система откатов. Чем наш кинематограф в этом плане хуже остальных отраслей экономики? Некоторые даже называют конкретную долю - 30 процентов от выделенной государством суммы якобы идет на откаты. Игорь Мельников на эту тему рассуждать отказался, но отметил, что в киноразвитых странах государство сейчас не финансирует кино. Про французский опыт с квотами наш эксперт говорит уважительно, но ему больше нравится советская схема ‑ с госзаказом на кино.
- Я говорю не об идеологии, а о гарантированном заказе на разножанровые картины: детективы, приключенческие, детские... Была определенность правил игры и сопутствующая ей уверенность в развитии. Люди понимали задачу: получали деньги - снимали кино. Их фильмы гарантированно шли в прокате.
На наши возражения, дескать, тогда именно советские партократы решали, что снимать, что не снимать, Мельников ответил:
- А сейчас решают продюсеры. Так лучше? К тому же у нас сейчас сплошь частные кинотеатры. Их владельцам выгоднее крутить блокбастеры, а не авторские картины. Заработать - вот их задача, поддержка российского кино не является целью. Вы считаете, что, собрав
1,3 млрд, «Викинг» окупился, и думаете, что сборы пойдут его создателям? Две трети этих денег останутся у кинотеатров и прокатчиков.
Что касается потерь из-за пиратства, они, по мнению эксперта, составляют около 30 процентов: из условных 100 человек, посмотревших кино в Интернете, лишь 30 пошли бы в кинотеатры, не будь у них возможности увидеть эти фильмы даром. Но 30 процентов ‑ это тоже существенно.
Дорого и многолюдно
Узнав о миллиардных оборотах отрасли, простые люди обычно считают кино золотым дном, не особо представляя, на что там тратятся деньги. Игорь Мельников объяснил, на что. Средняя численность киногруппы - 60-80 человек, на масштабных проектах - до 200. А на «Доме солнца», в съемках которого участвовал Мельников, работали 130 спецов. Режиссер с помощником и ассистентом, исполнительный и линейный продюсеры, актеры, люди, отвечающие за звук и свет, оператор-постановщик со своей командой, костюмеры, гримеры… Зарплата, питание предусмотрены на каждого. И, в отличие от популярной в Штатах схемы, когда главные звезды и режиссеры-продюсеры соглашаются на процент от проката вместо стандартных выплат, у нас в России киношники трудятся за твердые гонорары. Разумеется, в рублях.
Мельников уверяет: лишних людей в киногруппах нет. И если кто-то из спецов выбывает, начинается «шухер» по его экстренной замене. Потому что остановки в кино дороги. Речь не только о простаивающих сотрудниках и оборудовании. Для съемки части сцен фильма «Прямо в сердце» (картина тоже снималась с участием Мельникова) на 22 часа был арендован известный московский клуб ‑ за 400 тысяч рублей. Заболей, например, оператор - деньги тю-тю. Съемки на натуре обходятся еще дороже. Хотя, например, при хорошем отношении мэра к синематографу улицы города отдадут под кинопроцесс бесплатно. Но может градоначальник и намекнуть: мол, а мне это зачем?
Не всегда обходится отечественная киноиндустрия без задержек зарплат съемочной группе. Так бывает, пояснил Игорь Мельников, когда продюсер занимается двумя-тремя проектами одновременно. Деньги на один пришли, он их раскидал по всем. Пришли деньги на второй ‑ та же схема. Но если хоть один перевод запоздает, накладки будут у обоих проектов. Именно поэтому режиссеры любят работать с продюсерами, которые не параллелят проекты. Тогда, мол, люди точно получат зарплату вовремя, а это гарантия того, что они и выложатся, и не устроят саботаж, не сольют материалы в Интернет (как это было, например, с недомонтированной копией «Росомахи»).
Продать раз и навсегда
ТВ тоже вливает деньги в индустрию, но по своей схеме. Допустим, продюсер с режиссером знают генпродюсера богатого и влиятельного канала. Они приносят ему новый проект. Если генпродюсер видит потенциал фильма, он покупает. Либо на разовый прогон, либо целиком авторские права. Права обходятся раз в 15 дороже. Но позволяют богатому телеканалу после премьерного прогона у себя перепродавать право на показ каналам победнее. Именно поэтому мы часто видим одно и то же кино сразу на трех-четырех «кнопках». Плюсом телевизионщики получают доходы от рекламы в трансляции. Так что покупка авторских прав в случае успешности картины может принести крутую прибыль. Но ‑ именно каналу, а не создателям проекта.
На вопрос о минимальной стоимости отечественного кинопродукта Мельников ответил так: одна серия сериала «без изысков» обойдется минимум в 450 тысяч, короткометражка ‑ от 1,5 млн, ну а стартовая себестоимость большого метра начинается от 10-12 млн. Верхней планки нет.
Регион-зритель
Владимирская область пока, по большому счету, регион-зритель. Мы задали вопрос эксперту: есть ли шанс у нас в экономическом смысле войти в киношную вселенную? Шанс есть, уверен режиссер. Но для этого здесь должна быть приличная техническая база. Киногруппам важно удешевить процесс. Чтобы они могли везти с собой минимум, а не тащить за собой вагончики для артистов, биотуалеты, костюмерные, автопарки и т.п.
А уж с точки зрения живописности Владимирская область кому угодно даст фору! По оценке Мельникова, на создание такой техбазы в области нужно около 5-6 млн рублей. Но окупиться она может уже с трех проектов.
Игорь Мельников: «Чем больше услуг можно получить на месте, тем привлекательнее для кинематографистов регион».