2 мая 2017 в 15:36

Дети в тылу заменили отцов

«ВВ» продолжают проект «Мое военное детство». В нем мы рассказываем, как жили в войну наши земляки, те, которых мы называем «дети войны», те, на чью долю пришлись неимоверные трудности и лишения, те, кто вместе с солдатами на фронте спасли нашу страну.

Сегодня редакция публикует письмо-воспоминание жительницы Суздаля Валентины Николаевны Царевой. Прочтите его. Эти строки расскажут вам о том времени куда жестче и правдивее, чем многие книжки и кинофильмы.

Приближаются две даты. Май, когда была Победа, достигнутая столь высокой ценой. И июнь - начало страшной войны, которая выкосила мужское население. Остались вдовы с детьми и разруха...

...Когда началась война, мне было 13 лет. Я все хорошо помню. Я жила в деревне Мордвиново Муромского района. 22 июня 1941 года деревня проснулась как обычно рано. Кто на работу ушел, кто на свой участок, в огород. Некоторые уехали в Муром на базар с продажей. Часов в 11-12 дня проскакал на коне нарочный с криком: «Война!»

Первой заплакала моя мать. За два дня до этого она получила письмо от сына Александра, который учился в военном училище в городе Сумы, что на Украине. Он писал, что у него будет пересадка в Минске 22 июня после часа ночи. Мы читали это письмо, и брат матери сказал, что скоро туда двинут все войска. Народ знал, что вот-вот будет война. Это было единственное письмо от Александра. Весь их выпуск молодых командиров попал под бомбежку фашистов, которые летели бомбить Минск и Киев.

Раньше в деревне радость и горе всегда делили с соседями. С плачем выходили на улицу жители всех домов. По деревне стояло сплошное рыдание. А тут из города приехали и сказали, что полным ходом идет мобилизация...

...Поезда с солдатами отправлялись со станции друг за другом. Провожавшие стояли с плачем на коленях. Плакали все, от мала до велика. И сразу повестки пошли из военкомата, проводы - и слезы, слезы. Такое горе накрыло Россию - жуть!

Но отплакала деревня, сцепила зубы и продолжила работу. И как работала! Отцов, братьев заменили дети. Многие школу бросили, надо было работать, кормить воинов. Все поля засевались - капустой, картофелем - и все убирались. Дети в сентябре не учились, убирали картошку. Мы все умели: копать, сажать, жать, молотить. Пахали на себе и свои участки - не хватало лошадей. Одна женщина становилась за плуг, а остальным давали веревочки, и они его тащили. И везде дети. Выпалывали сорняки, рвали траву, сушили на корм скоту. Зима длинная, все съедали.

На огородах выращивали картофель, клевер, просо. Яблони, смородину, овощи. Этим и кормились. Ведь работали бесплатно. Часто через деревню пешком шли войска, и мы солдат кормили картошкой.

А беднота стояла страшная. Не было часто спичек, мыла, одежды.

Весной переходили дети на вольные хлеба. Мы все съедобные растения хорошо знали - но часто маялись животами. Весной дети шли на картофельные поля, собирали перезимовавшую картошку и из нее пекли лепешки.

Налоги были неподъемные: деньги, молоко, мясо, яйца - и это все при бесплатной работе. Придумали сажать табак на продажу. Довести его до ума большой труд и все это тоже делали дети. Надо было посадить, ухаживать, собрать, измельчить, продать. Да еще дети кисеты шили и отправляли в них табак на фронт.

Мы думали - а чем бы еще помочь? И я придумала сдать кровь для раненых. А мне не хватало года. Поехала в Муром. Медработник усомнилась, спрашивает, сколько лет. А я свое 17! Взяли кровь, говорят: «Вставай», а я не могу. Ничего... Отлежалась. Сладкий чай с булочкой восстановил силы. И рада была, что помогла раненым.

Беды кругом было невпроворот. У моей бабушки Варвары воевали три сына (двое погибли, один был ранен), зять (погиб), семь внуков (трое погибли). Похоронки шли друг за другом. Сердце бабушки не выдержало. Она умирала, лежала в забытьи, закрыв глаза. И вдруг открыла глаза: «Кого ко мне положили мертвого?» Мы: «Да никого нет». Но бабушка умерла, и тут с фронта пришло письмо от сослуживцев. Сердце матери почувствовало гибель ее младшего сына Дмитрия.

Очень трудно жила деревня. Дети делили все трудности, переживания, горе со взрослыми. Много было работы в колхозе, так еще и свои участки нужно было содержать в порядке - ведь с них и кормились. А у кого матери на ферме работали, то дети бегали помогать - труд был ручной, у доярок болели руки. И я матери помогала. А зимой учились, за три километра ходили в школу. Уроки готовили с фитильками, не хватало керосина.

А еще занимались рукоделием: вязали, вышивали. У каждой девочки была резиновая куколка голышок. Ее обшивали, все тряпочки использовали. Сейчас знакомую девочку спросила - как она с Барби играет? А она только и мечтает, чтобы ей купили много-много Барби. Мы же сами рано учились дружить с ниткой, иголкой, крючком. А мальчики с молотком, пилой, топором. Готовились дети к взрослой жизни.

Но и игры не забывали: зимой санки, лыжи, снежки. А летом лапта, жмурки, городки и т.д. И все на соревнование, на взаимовыручку, ловкость, смелость, глазомер и помощь товарищу, внимание к человеку.

Хоть и война, а молодежь все равно пела и плясала. Все песни военных лет доходили до деревни. Детей закалял труд. Мы росли крепкими, ловкими, умеющими все делать самостоятельно, помощниками взрослым. В трудах, играх, в постоянном движении мы закалялись, росли здоровыми, глаза зоркие, зубы острые. Болели редко. А если заболевали, то справлялись с болезнью без врачей (больница была в семи километрах).

Помню, как я заболела гриппом, когда ездила с двумя женщинами продавать табак в Ковров. В поезд сели ехать назад уже вечером. Вагон переполнен. Я присела на корточки на пол и никому не говорю, что мне очень плохо. Только и слышу: «Не раздавите девчонку под ногами». Народу много: кто сходит, кто приходит. На своей станции сошли уже поздно вечером, а идти семь верст до дома. И две женщины впереди, а я за ними, уже совсем больная. Но я ничего не говорю, шагаю, а сил нет. Дошла кое-как, мать встречает, а я ничего не говоря, забралась на печь и забредила. Мать утром сказала, что я всю ночь бредила. Так печка лечила и кормила. На печке вся хворь уходила. Так и жили в трудах-заботах, ждали светлого будущего. И дождались.

Но вот мы, наше поколение - уходим. И душа болит за Россию. Куда делся народ-труженик, добрый, готовый всегда прийти на помощь, тактичный, верующий, не употребляющий мата на каждом шагу. Сейчас же молодые мужчины утром часто не на работу идут, а по магазинам.

А какую придумали игру глупую и злую - не понравился человек, и вот уже обзывают: ведьма, колдунья. Пожилая женщина плачет у магазина. Знакомая ее утешает. Я подошла. Объясняет: соседи не дают спокойно жить, мол, ведьма, колдунья. И надо мной издевается соседка больше 10 лет. А я Господа прошу дать ей здоровья, а мне - терпенья. Так и живет Россия в злобе, пьянстве, наркомании. И кругом мат, мат, мат.

Понимаю: народ у нас хороший, много добрых людей, тружеников. Только вот дерьмо поверху плавает...

Я считаю, нашему президенту Владимиру Владимировичу Путину нет цены. Не было еще у страны таких руководителей: умный, тактичный, болеющий душой за страну. Дай Господи здоровья нашему президенту. Старшее поколение и я тоже молимся о его здоровье и благополучии Господу нашему Иисусу Христу.

Фото с сайта krestianin.ru.

^
Нашли опечатку в тексте? Выделите её и нажмите Ctrl + Enter.
5 минут назад Владимирская природоохранная прокуратура проверила исполнение водного законодательства
Владимирская природоохранная прокуратура провела проверку исполнения водного законодательства сельхозпредприятиями и организациями. Ведомство нашло нарушения в работе одного из молочных производств. Об этом сообщает прес…
33 минуты назад 73 случая заболевания коронавирусом выявлено во Владимирской области 22 марта
Управление Роспотребнадзора по Владимирской области утром 22 марта 2023 года сообщает о 73 новых случаях заболевания коронавирусной инфекцией. За минувшие сутки наибольший рост числа заболевших отмечен во Владимире (+17)…