Наследница
Этот дом в центре Заречья выделяется - ухоженный, красивый, величественный. Наличники украшены аргуновской резьбой, свежая краска, крепкие ворота. Внутри - добротная старинная мебель, посуда, на стенах - портреты владельцев, сельских фабрикантов Думновых, и их потомков.
18 лет назад полуразрушенное родовое гнездо (70 лет в нем размещалась школа) выкупила прямая наследница фабриканта Сергея Думнова Галина Масленникова. Теперь Галина Давидовна рассказывает гостям, как зарождалось и развивалось во Владимирской губернии шелкобархатоткачество. А рассказать есть о чем.
- Четыре поколения моих предков занимались производством шелковых тканей - тканей сложных, красивых, - говорит Галина. - Шелк и бархат ткали не только в Заречье - весь Покровский уезд охватывал промысел. До революции в наших селах было семь поколений ткачей. Благодаря им Россия, не имеющая собственной сырьевой базы, вышла по производству шелковых тканей на четвертое место в мире.
Двухэтажный дом на Центральной улице построил в середине XIX века Иван Фадеевич Думнов - один из родоначальников производства дорогих тканей в Покровском уезде. Как было заведено в те времена, нижний этаж - для производства, верхний - для семьи. Внизу располагались раздаточная контора и склад сырья - шелковые нити, скрученные в косицы, везли из Китая.
Думновы обеспечивали работой почти половину местных ткачей-надомников. А еще Иван Фадеевич и его братья слыли людьми благочестивыми. Помогали бедным, на свои средства построили храм Казанской иконы Божией Матери над рекой Шерной в Заречье, жертвовали на школы и больницы.
Галина Давидовна рассказывает, что ее прапрадед был весьма уважаемым на селе человеком: к нему шли, как к третейскому судье. Кстати, и фамилия Думнов пошла от прозвища Думный, Умный.
- А ведь Думновы были крестьянского сословия, всего своим трудом достигли. Купеческое звание и серебряная медаль Синода Ивану Фадеевичу были пожалованы за пожертвования, благотворительность, - подчеркивает наследница сельских фабрикантов.
Общение с местными старожилами, архивные изыскания помогли Галине не только восстановить с исторической точностью дом, но и изучить историю промысла.
Спасибо Петру Великому!
Шелк и бархат на Русь везли из-за границы, в основном из Франции и Италии. Драгоценные отрезы обходились знати дорого, нужно было импортозамещение. Первым отечественное производство шелков и бархата наладил царь и великий князь Федор Иоаннович. Выписали итальянских наставников, установили ручные станки, и дело пошло: даже иностранцы удивлялись качеству. Но кремлевская фабрика объемы давала небольшие и постоянно испытывала дефицит сырья. Шелк-сырец привозили армянские купцы контрабандой из Персии и с учетом рисков брали за него большие деньги.
На промышленный уровень производство шелков и бархата в России вывел Петр Великий. Сырье для крупных фабрик шло уже легально: русским купцам разрешалось беспошлинно везти в Китай пушнину, а оттуда - шелк-сырец. Кстати, готовые импортные ткани в Российскую империю поставлять было затруднительно: Петр I ввел на них высокие пошлины.
При таких условиях шелкоткацкие фабрики на Среднерусской возвышенности расцветали, их владельцы богатели. Но не все дворяне смогли удержать бизнес. В начале XIX века крупные фабрики с крепостными ткачами стали разоряться. Российский центр шелкоткачества сместился из Богородского уезда в Покровский, где в селах и деревнях Филипповской волости жили свободные казенные крестьяне. С незапамятных времен они занимались полотняным ткачеством. Ткани из льна, пеньки и конопли выносили на Стромынку - знаменитый торговый тракт, соединяющий Москву и Нижний. Торговый люд брал полотно за копейки, продавал за границу втридорога, но сельских ткачей такой подход устраивал. Кстати, полотно ткали в основном женщины. Для мужчин работа была не престижной, не прибыльной. Другое дело - шелк и бархат. Выручить за них можно было приличную сумму, и на шелкобархатоткацком производстве стали трудиться семьями.
В светелку спозаранку
Всю Россию местные ткачи обеспечивали шелком и бархатом, а еще тканями с диковинными для современного уха названиями - фай, гро-гро, армюр...
Есть архивные данные, что думновский бархат ручной работы поставлялся к царскому двору, тканями из Заречья охотно торговали столичные «бутики». Элитная ткань украшала представителей знатных фамилий, а рождалась она в крестьянских избах. Ручные станки устанавливали в фабриках-светелках - из-за большого количества окон помещения быстро наполнялись светом. Начинали трудиться спозаранку. Ткачество требовало сноровки - на изучение профессии уходило лет пять-шесть. Самостоятельную работу ткачи начинали в раннем подростковом возрасте, а к сорока карьеру заканчивали - зрение садилось.
В день опытный работник давал по аршину материи. По мастерству и награда: 25 рублей в месяц и «премия» в виде отреза. Во времена, когда корова стоила 5-7 рублей, деньги солидные.
Как работали зареченские ткачи, можно увидеть в думновской усадьбе. За господским домом Галина Масленникова выстроила светелку. В ней установлено старинное шелкобархатоткацкое оборудование. Оно полностью восстановлено. Нашлась и умелица - потомственная ткачиха Зоя Ивановна Булдакова. Несмотря на возраст она лихо управляется со сложным механизмом, только передать навыки некому: связь поколений оказалась тоньше шелковой нити.
Смена профиля
В том, что традиция утрачена, наследница Думновых винит большевиков. Драгоценные ткани им были не нужны. Бархат и шелк уступили место плюшу и атласу, а фабриканты (Думновы, Соловьевы, Яшухины) объявлены врагами народа. В 1920-1930-е годы около полусотни состоятельных семей Заречья подлежали высылке и поражению в правах. Многие сгинули в этой мясорубке...
- В советские времена были организованы артели, фабрики, но не тот размах и не тот ассортимент. Российские позиции на мировом рынке бархата и шелка были утрачены, - сожалеет Галина Масленникова. - Некоторые из шелкоткацких фабрик, ориентированных на «пролетарские» ткани, работали до перестройки, а потом и вовсе начался всеобщий упадок текстильного производства.
Подтверждает ее слова печальный вид из окна - напротив думновского дома стоит разоренный особняк, там когда-то жил фабрикант, потом была артель красных ткачей, а сейчас - пустота и запустение. Известный в советские годы «Киржачский шелковый комбинат» (организованный на базе мануфактуры Петра Соловьева) тоже не стал хранителем промысла. В 1998 году его расформировали из-за нестабильного финансового положения, а сейчас предприятие выпускает полиэфирные и смесовые ткани для спецодежды.
Проект возрождения
Но если уж промысел не сохранили, то хотя бы память о былой славе зареченских шелков и бархате можно сберечь? Эта мысль легла в основу туристического проекта, разработанного по инициативе меценатов и администрации Филипповского сельского поселения.
Справа от музея-усадьбы расположен дом, принадлежавший еще одному зареченскому Думнову - Алексею Егоровичу. Сейчас здесь сельский Дом культуры, требующий капитального ремонта.
Слева от владений Масленниковой - бывший дом фабриканта Яшухина. Его приобрел известный киржачский меценат Евгений Фёдоров. После реставрации в яшухинском особняке он собирается открыть гостиницу и чайную.
Все три строения и прилегающая территория по задумке авторов проекта будут объединены в целостный усадебный комплекс - на радость туристам и, возможно, на гордость местным жителям.