«Тридцатитысячник» с коммерческой жилкой
Он приехал в Уляхино в 1956 году «тридцатитысячником». Так называли специалистов, отправленных на подъем села в середине 50-х годов ХХ века.
25 марта 1955 года Совет Министров СССР издал постановление «О мерах по дальнейшему укреплению колхозов руководящими кадрами». Началась кампания по отбору управленцев для деревни. По всей стране их было отобрано именно 30 тысяч человек.
Степан Петрович, блестящий выпускник Института народного хозяйства имени Плеханова, оказался в их числе. Такое предложение делали не просто обладателям диплома о высшем образовании. Искали активистов-общественников. А Гинин к тому времени был уже кандидатом в члены партии и руководил отделом снабжения и сбыта в промартели имени Буденного в Курловском районе.
И вот в Курловском райкоме (Гинин, кстати, на тот момент был единственным человеком с высшим образованием среди всех руководителей) ему предложили на выбор возглавить один из 18 местных колхозов.
- Я посмотрел и выбрал колхоз «Имени 16-й годовщины Октября». Самый бедный, - вспоминал он. - Начальники мои в недоумении: «Зачем тебе он? Там всего 20 тысяч рублей годового дохода и одни «отходники»!» - так называли тех, кто постоянно искал заработки на стороне. Но я в этой истории увидел другое: в колхозе было 450 мужиков - молодых, трудоспособных, работящих.
Партийные начальники стали отговаривать Гинина. А тот им Маркса цитировал: «Труд – есть капитал».
- Так какой там труд? Они же уезжают! - говорили ему.
- Так я их оставлю, - сказал Гинин и отправился в Уляхино.
Когда он знакомился с колхозниками, то они смотрели на него как на временщика. Он был 31-м председателем колхоза. Предыдущий уехал даже не сдав печать. Остальные менялись регулярно, раз полгода.
Уляхино было небогатой деревенькой. Как и колхоз. Самой большой проблемой, как вспоминает Степан Петрович, были те самые «отходники». Исторически сложилось, что уляхинские мужики уходили на заработки на большую часть года. Они не рассматривали колхоз как основной источник дохода.
- Я в тот момент не был силен в сельском хозяйстве, - говорит Степан Петрович. – Не имел глубокого представления: как сеять, пахать. Но видел, что необходим капитал, деньги нужны. Коровники были худые, условия работы - тяжелые. Да и люди жили бедно. Но по моим подсчетам выходило, что в колхозе работы было только на 100 дней. А как жить все остальное время? Чем семью обеспечивать? Стал думать, как людям дать работу и как ликвидировать сезонность труда...
И пришел к выводу - нужен подсобный промысел. Степан Петрович первым делом обратил внимание на лес. Его-то в достатке, береза сжигалась на топливо. Привлек женщин вязать метлы (это был очень ходовой товар), а мужики, какие оставались (бывшие фронтовики, в основном инвалиды) стали делать черенки к лопатам. Гинин договорился с металлургическими заводами — и эти черенки отправлялись вагонами. В колхоз пришли деньги.
- И что вы думаете... Жены «отходников» за то время, что мужья были в отъезде, заработали больше их, - рассказывает он. – Но тут уже стали возникать конфликты в семьях: зачем же уезжать, если колхоз стал кормить?
Так у Степана Петровича в лице женщин появилась поддержка.
Как поднялся капитал
На подсобных промыслах: на мётлах, вениках, черенках и прочем - колхозники стали быстро подниматься. К 1959 году колхоз полностью перешел на денежную оплату труда. Буквально через три года построили двухъярусный птичник, который стал приносить 250 тысяч яиц в год. Районный план по производству яйца выполнили сразу, на две пятилетки вперед. Обновили дворы и фермы, приобрели технику. Надой на корову из 1200 литров вырос до 3000 литров, увеличилось поголовье КРС. Построили кормоцех, новый свинарник с механической уборкой навоза.
Традиция за одну пятилетку давать две у Гинина сохранилась надолго. Колхоз рос и по молоку, и по мясу. Росла зарплата колхозников. На центральной усадьбе поставили электростанцию, появилось электричество. Но вышестоящее руководство решило от греха подальше прикрыть крестьянскую «мелкобуржуазную подсобную лавочку». Уж слишком непрофильным им казалось всё это затеянное дело.
Против председателя возбудили уголовное дело. Он – в бега. Некоторое время прятался на речке Колпь с собакой и ружьем. Близкие знали о его укрытии, навещали затворника. Прямо как Ленин в Разливе...
Гинин решил искать правды в Кремле. Написал письмо первому секретарю ЦК партии Хрущеву. Изложил все подробно и четко. Особый упор сделал такой: колхоз денег не просит, просит вернуть подсобное производство, чтобы «занять избыточную рабочую силу и получать необходимые для дальнейшего развития сельского хозяйства денежные средства».
Хрущев наложил резолюцию: «Разберитесь с этим умником».
Председателю стал светить реальный срок. В Уляхино потянулись ревизоры и проверяющие.
К счастью, это были люди добросовестные и грамотные. И мыслившие по-государственному. Они увидели крепкий колхоз, трудоспособный коллектив. Давление на председателя ослабело. Но только к середине 60-х годов Гинину удалось вздохнуть свободнее и в полной мере раскрыть свою предпринимательскую жилку. В колхозе, который объединил близлежащие деревни, начали организовываться уже хорошо оснащенные производства.
- В 1964 году были закуплены первые токарные станки с механическим приводом, пилорама, циркулярная пила и другое оборудование. К началу 70-х годов в нем было уже три десятка различных станков, помимо токарных, еще и фрезерные, копировально-фрезерные. Цех изготавливал, кроме черенков, еще и ручки к напильникам, топорища, штукатурную дрань и штакетник, а также оглобли, подразетники, полозья к саням. Строительным управлениям мы поставляли оконные рамы, переплеты, двери, половую доску. У нас была собственная бригада лесозаготовителей. Стала возвращаться молодежь, - рассказывает Степан Петрович.
Красками разными!
70-е годы колхозники встречали, освоив уже и галантерейное направление. Сначала в цехе изготавливали клеенку, фартуки, скатерти, занавески из пластиката с цветным трафаретом. Потом научились делать ремешки для часов и сумочек (их плели из полиэтиленовой нити) и даже галстуки! Цех был, по сути, мини-фабрикой. Более 30 машин: кругловязальные, шнековые, мотальные, швейные и другие были здесь. В две смены работало 70 человек. Их консультировали специалисты Ивановской базы Роскооппромторга: помогали разработать ассортимент и поднять качество галантерейки.
И уж совсем новаторской оказалась идея Гинина начать на селе производство краски. Возле Красного поселка он открыл цех по производству масляных красок разных цветов и оттенков. Работали также в две смены, выдавая 170 тонн краски в месяц. Она расходилась по нарядам кооперативных организаций по селам не только Владимирской области, но и за ее пределами. Сами делали и тару под краску.
Это тоже была целая фабрика. При этом Степан Петрович еще и нашел способ, как получать дефицитное в то время сырье.
- В то время все решали фонды, - вспоминал он. – Кто мог их выбить, то начинал работать. Мы нашли другой путь. На Северном Кавказе заключали договоры с военными совхозами на выращивание семечек на масло. Финансировали их. Осенью те отправляли урожай на жиркомбинат, и в итоге получали масло, которым с нами и рассчитывались. Это было выгодное для всех дело...
Монетизируя подсобный труд
В 1972 году Гинин защитил диссертацию: «Экономические интересы колхозов и колхозников в развитии производства в совремнных условиях». Только после этого начальники и проверяющие наконец оставили его в покое.
А к колхозникам зачастили делегации со всего Союза. Да и зарубежных гостей везли сюда же. Ведь заработанные на черенках и ремешках деньги шли на строительство новых животноводческих комплексов, закупку скота и развитие деревни.
Уляхино радикально изменилось. Для колхозников здесь помимо стандартного набора объектов соцкультбыта (а здесь была даже сауна с бассейном) построили целую улицу жилых домов.
Построили молочный комплекс по новой технологии. Облегчили животноводам труд. Создали хорошие бытовые условия. Существенно выросло поголовье КРС, поднялось свиноводство и овцеводство. Стали за свои деньги строить дороги, между своими селами, проводить газ, строить высоковольтные линии, клубы.
Почтальоны еженедельно несли сюда письма со всего СССР. Люди хотели работать в крепком колхозе, у которого даже были свои хоккейная команда и духовой оркестр. Для селян регулярно устраивали встречи с писателями, художниками, представителями правительства, известными спортсменами.
Добросовестные труженики зарабатывали у Гинина очень хорошо. К примеру, доярки получали 650 рублей, механизаторы в сезон – на том же уровне. Они могли себе позволить любые поездки, в том числе заграничные. Это было то время, когда крестьянин мог заработать больше министра (тому платили 450 рублей).
Сам председатель за перевыполнение плана (а такое случалось постоянно) по итогам года имел право получить премию в размере 12 годовых окладов. В то время огромные деньги! Хотя у самого Степана Петровича, как и многих россиян, сбережения пропали в результате гайдаровской реформы.
…Сегодня легендарный председатель с легким сердцем констатирует: он свою задачу, как «тридцатитысячник» в те годы выполнил! Колхоз поднял, фактор сезонности преодолел.
«Подсобные промыслы подняли колхоз, создали материально-техническую базу для развития сельского хозяйства, для подъема социальной базы на селе. Ведь в те годы у нас активно шло строительство детских садов, школ, магазинов, которые были переданы безвозмездно потребкооперации. Люди на селе зажили по новому - достойно, современно, комфортно!