А при чем тут выборы? - спросит кто-то. А вот при чем: по сути, новое руководство ВСМЗ разрушает все, за что наша уникальная землячка Аксенова была награждена Путиным званием Героя Труда России. Напомним, что и по сей день Алиса Ивановна – единственный руководитель музейной отрасли в стране, удостоенный столь высокого звания. В эксклюзивном интервью «ВВ» Алиса Аксенова со свойственной ей страстью и болью поделилась своим мнением о сегодняшнем дне ВСМЗ, где далеко не все, на ее взгляд, правильно и разумно.

Алиса Ивановна, владимирцы знают, что вы не сторонница застывших форм. Вы и свою преемницу Светлану Евгеньевну Мельникову критиковали именно за то, что в течение шести лет её руководства у ВСМЗ не было развития. И вот пришел новый гендиректор Игорь Конышев. Он взялся, как теперь говорят, за инновации. Что, по вашему мнению, не так?

- Анализируя действия господина Конышева за последний год, я, увы, прихожу к единственному выводу: музей разрушается. А на его месте создается коммерческое предприятие. То, что мы создавали 50 лет, начиная с печки-буржуйки и завершая уникальными экспозициями, привлекавшими миллионы посетителей в год, в его понимании почему-то не имеет смысла.

Напомню, что ВСМЗ до прихода Игоря Конышева объединял 56 памятников и 48 экспозиций. В музее неоднократно бывал президент России Владимир Путин. Нашим почетными гостями были также многие министры, статусные зарубежные деятели. Все они неизменно отмечали высочайший уровень организации нашей работы.

И вдруг - руководить таким музеем, как ВСМЗ, присылают человека с дипломом агронома и опытом работы в «Росатоме». Это все равно, если бы меня, музеолога, послали руководить научным атомным городком. И то я бы первым делом встретилась с коллективом, чтобы понять: куда я попала, каковы местные традиции и задачи, что нужно менять, по мнению людей?

Но господин Конышев с первых шагов заявил, что не собирается встречаться с коллективом и ветеранами музея. Значит, он и не собирался укреплять и развивать ВСМЗ, а имел на него свои определенные виды...

- А его опыт работы директором музея-заповедника «Горки Ленинские»?

- Прямо скажем – музейщик там из него не получился. Мне рассказывали, что там произошло под его «чутким руководством». И я это все изложила в письме к директору Государственного Эрмитажа Михаилу Борисовичу Пиотровскому, он возглавляет Союз музейных работников. А именно - там был взят курс на вытравливание темы Ленина из музея, носящего его имя.

Одним из первых распоряжений директора был приказ об «оптимизации» библиотеки. И «лишние» книги из ленинского дома выбросили.

Далее - мемориальные вещи, связанные с Лениным, без объяснений были удалены из комнат усадебного дома. А экскурсоводам запретили рассказывать о Ленине.

Заменили и эмблему музея, теперь она не отражает его сути.

Начались увольнения опытных научных кадров, и очень быстро коллектив был уничтожен.

Всё это происходит теперь и у нас. Только в еще более неприглядных формах. Господин Конышев и его команда позволяют себе ни с кем не здороваться. А самыми употребляемыми словами стали «уволю» и «разгоню»!

- Помимо довольно страшненького нового логотипа ВСМЗ и гонений на коллектив ВСМЗ что еще вас смущает?

- Пройдя первый раз по экспозициям музея, господин Конышев сказал: «Плохо всё! «Культурно-образовательный центр «Палаты» - это могила между двумя памятниками ЮНЕСКО». А между тем детский музейный центр в Палатах – это лауреат Премии Президента РФ в области образования...

Сотрудники показали Конышеву замечательный новый отзыв президента Российской академии образования Людмилы Вербицкой о центре. На что он цинично ответил: «Бабушке сколько лет? 70? 80? Бабушке нравится детский центр, а детям до 7 лет детский центр не нравится. Если дети доживут до 80, то он им понравится»... При этом, разумеется, ни на какие опросы и исследования господин Конышев не опирался. Он взял свое умозаключение с потолка. А потом и вовсе резюмировал: «Музей - не школа и не вуз, чтобы образовывать и воспитывать. Задача музея – удивлять и развлекать. Нам нужны выставки «16+» со стебом и эпатажем».

По-моему, это страшные слова. Обидно и больно не только потому, что мы с нуля сделали этот центр, но и потому, что владимирских детей на основе субъективных суждений нового директора лишают конституционного права на доступность культурных ценностей. Губернатор области Светлана Юрьевна Орлова который год бьется над тем, чтобы обеспечить и расширить доступность музеев для наших детей. Сколько уже новых экскурсий по ее инициативе было организовано, в том числе в соседние регионы. А в областном центре все это будет закрыто? Новый директор считает, что на месте детского центра с его уникальными интерактивными программами лучше открыть кафе.

- Кстати, об интерьерах Палат. При входе убрали медведя, которого владимирцы считали символом музея и русского гостеприимства. Куда-то делось шикарное зеркало, которое венчало парадную лестницу…

- Его убрали по приказу господина Конышева. Кроме того, великолепный гобелен владимирской художницы Татьяны Гребневой тоже ликвидирован. Вместо него разместилась инсталляция голландского художника из целлофановых пакетов непонятной тематики в голубых тонах…

Еще одна моя сердечная боль – судьба дома-музея Столетовых. Господин Конышев заявил, что об этих людях даже не слышал, и добавил: «Докажите, что ваших Столетовых можно продавать, тогда музей не закроем». И ведь уже была попытка «продать»: одна из ведущих областных организаций выиграла президентский грант на реализацию патриотического проекта. Она обратилась в музей с просьбой подснять кадры в доме-музее Столетовых. Если бы это было в мое время, я бы только спасибо им сказала – ведь это продвижение музейной экспозиции! А тут десятки тысяч рублей с общественников запросили!

Отдается на заклание и научная составляющая музейной работы. Новый директор сказал: «Не знаю я, что делать с вашей наукой. В Госзаказе науки нет!»

Господин Конышев, по моим ощущениям, не знаком ни с «Положением о музее», ни с «Основами государственной культурной политики». Там четко определены задачи музеев в деле исторического и культурного просвещения. В Федеральном законе «О Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» музей, с одной стороны, рассматривается как институт социальной памяти, а с другой – как «некоммерческое учреждение культуры, созданное собственником для хранения, изучения и публичного представления музейных предметов и коллекций».

Какое может быть изучение без науки! И уж какое тут «некоммерческое учреждение культуры», если главный критерий Игоря Валерьевича Конышева – «как это можно продать»?!

Вот и цены на билеты и экскурсионное обслуживание в музее резко подняли. А когда туроператоры отказались работать на таких условиях, новое руководство ВСМЗ в свойственной ему манере провозгласило: ну и ладно, будем-де работать только с состоятельным клиентом!

- Видимо, именно для привлечения исключительно состоятельных клиентов открыто представительство музея в Москве?..

- Не удивлюсь, если господин Конышев пафосно преподнесет это свое «достижение» как одну из «точек роста, которые дадут максимальный результат» - так он обещал вашему изданию на первых порах.

Но если говорить серьезно, то кроме недоумения это представительство ничего не вызывает. Ведь гораздо более богатые и, что главное, удаленные от столицы музеи своих представительств в Москве не имеют. А Владимирская область ведь совсем рядом с Москвой. Зачем создавать такие подразделения? Разве что для того, «чтоб порадеть родному человечку»?.. То есть посадить туда хороших знакомых для «окормления» на завидные зарплаты. И при этом еще платить очень высокую по нашим меркам арендную плату.

Конечно, при таком подходе надо все поставить на продажу!

- Довольно много разных — иногда возмущенных, иногда - веселых пересудов вызывает и кадровая политика Игоря Конышева. Что вы можете сказать о ней?

- Не удивительно, что нынешнее окружение господина Конышева подобрано им не по профессиональному признаку, а с прицелом исключительно на коммерцию. Эти гламурные угрюмые пареньки с непонятным функционалом и заоблачными зарплатами превратили Дом купца Лихонина в Суздале в свои личные апартаменты. Они ведут себя как временщики-арбайтеры, при этом позволяют себе весьма вольное отношение к трудовой дисциплине. И даже не скрывают, что ключевое требование к сотруднику – не его профессионализм, а лояльность к руководителю.

На должность заместителя по развитию музея назначен совсем молодой человек: «менеджер», который не знает ни специфики музейного дела, ни нашей области.

Заместителем по экспозициям стал бывший компьютерщик, хотя эта должность предполагает образование по направлению «Искусство».

Вообще число заместителей генерального директора при Конышеве возросло с трех до девяти. Такого нет даже в Эрмитаже. А новый заместитель по коммуникациям, прилетевший к нам аж из Томска, грозился устроить кому-то во Владимире информационную войну: это что за экстремизм?!

Такой беспредел в ВСМЗ творится потому, что господин Конышев уверен в своей безнаказанности. Но хочется напомнить, что, согласно этическому кодексу музеев ИКОМ, музей — постоянно действующее НЕкоммерческое учреждение, призванное служить обществу и способствовать его развитию, доступное широкой публике.

Но что для господина Конышева этические нормы?! И Пиотровский ему не указ, и вообще кто-либо. Он сразу заявил: на него, мол, в «Ленинских Горках» президенту жаловались, а в результате он – у нас!

Видимо, поддержка со стороны министра культуры чересчур сильна…

- Алиса Ивановна, помнится, в прошлом году вы тоже успели что-то сказать Владимиру Путину о ситуации в музее?

- Да, 28 апреля 2017 года я была приглашена на церемонию вручения медалей «Герой Труда Российской Федерации». После награждения, когда гостям предложили шампанское, я подошла к президенту и поблагодарила его за постановление о праздновании 1000-летия Суздаля. Он улыбнулся, и тогда я продолжила: «Но вы знаете, дела там у нас плохи: там очень мудрит наш министр». Путин перестал улыбаться и ответил: «Ну что же, я его поправлю».

Мне также удалось сообщить, что я написала ему личное письмо, в котором подробно изложила суть конфликта во Владимиро-Суздальском музее. Но, видимо, письмо ушло «по подведомственности» и до президента так и не дошло…

Теперь вся моя надежда на то, что к решению создавшихся в ВСМЗ проблем подключатся все силы, неравнодушные к судьбе жемчужины Владимирской области. На то, что и это интервью все-таки прочтет вновь избранный президент России Владимир Владимирович Путин. Надо срочно принимать меры, чтобы остановить «команду Воланда» - как прозвали Конышева сотоварищи владимирцы и суздальцы.

К сожалению, на выходе новый документ, нацеленный на добивание прославленного ВСМЗ. Первым пунктом плана работы нынешней администрации музея на 2018 год идет демонтаж экспозиции «Минувших дней очарованье» и создание на его месте многофункционального зала с выставкой картин.

А ведь это изысканная и продуманная экспозиция, получившая высокие оценки специалистов. Когда музей только создавался, фонды были очень бедные, и мы создавали эту экспозицию, разыскивая экспонаты по комиссионкам. Как же можно демонтировать живую историю?!

Далее – наш уникальный Дворцовый зал хотят переоборудовать в открытое хранение фонда мебели! А мы ведь в нем балы для кадетов и выпускников детских домов проводили, приобщали их к красоте и истории. При этом в музее нет мебельных коллекций, поэтому в любом случае это будет грубая эклектика.

Кроме того, уже сейчас с мебелью поступают просто варварски. Например, банкетки, которые мы привезли для Дворцового зала из музеев Кремля, свезли в Муромцево, где нет никаких условий для сохранения экспонатов. А вместо них новая команда заказала новодел из «Икеи».

Картинную галерею ждет «поэтапная реновация».

Еще одна «реновация» ожидает «Монастырскую ризницу» в Суздале. Там планируют сделать выставку церковных облачений и богослужебной утвари. Да ведь у нас там ювелирные изделия! Какую же «утварь» они собираются выставить? Новые кадила, что ли, насобирают?..

Идем дальше. Реновация с дополнением материалов из экспозиции «Сплетение судеб» ожидает и экспозицию «Суздальская тюрьма. Летопись двухвековой истории». Вот уж воистину попытка впрячь в одну телегу коня и трепетную лань. Ведь экспозиция «Сплетение судеб» основана на коллекции Тонино Гуэрры, посвященной Тарковскому. При чем здесь тюрьма?

Дальше все еще суровее... Демонтаж «Иорданской сени» в Суздальском кремле и экспонатов в Рождественском соборе. «Иорданская сень» - это единственный в России памятник XVIII века! А что можно демонтировать в Рождественском соборе? «Царь-фонарь» или оклады у икон? Так ведь это не экспонаты, а принадлежности памятника!

В общем, не план, а сценарий фильма ужасов! И еще деталь... Господин Конышев распорядился убрать из Палат «Книгу отзывов». Высокие оценки президента, министров и высоких иностранных гостей для него – «отработанный материал»?

Как же я могу об этом молчать?..

ОТ РЕДАКЦИИ

Понимая, что в данном интервью невозможно избежать субъективных личностных оценок, мы, уважая и публикуя мнение Алисы Ивановны Аксеновой, готовы предоставить и Игорю Валерьевичу Конышеву возможность объяснить свои действия и свою позицию относительно будущего нашего музея-заповедника.

Из Мариуполя в Камешково.

Представители большой семьи Мартиросянов с корнями в Армении после распада СССР оказались с годами в разных регионах. 

У Геворга Мартиросяна, как он рассказал, судьба сложилась так, что к 2014 году он жил с женой и двумя детьми в Мариуполе, не интересовался политикой, работал в строительстве, неплохо зарабатывал, заботился о семье, ходил в церковь. 

- Но вдруг сосед-украинец, который был как брат, с которым вместе ходили в церковь, назвал нашу семью сепаратистами и стал враждебен. Это первое, что меня поразило, - вспоминает Геворг. 

Глубокий перелом в Мариуполе ярко обозначился как раз к 9 мая 2014 года. 

Геворг и его жена стали участниками референдума в мае 2014 года, ответив «да» на вопрос: «Поддерживаете ли Вы Акт о государственной самостоятельности Донецкой Народной Республики?». По словам Геворга, он и многие уже тогда шли на референдум с надеждой, голосовали за вхождение в состав России.

9 мая 2014 года украинские военные и боевики нацбатов открыли огонь по местной милиции и мирным жителям, которые были не согласны с действующим режимом в Киеве. Каратели надеялись запугать тех, кто верил в Россию.

Число инцидентов нарастало.

 - Никто из нас тогда еще не знал, что в Мариуполь специально завезли нацистов. Моего шурина группа нациков забила до смерти в день рождения у кафе 8 мая 2014 года, - вспоминает Геворг.

Однако даже после перестрелки на блок-посту недалеко от их дома Геворг еще надеялся: 

- Я говорил тогда своим: «Никуда пока не уезжаем, терпим. У нас же прошел референдум, Россия придет, мы ждем от нее поддержки». Но когда позже бой с националистами начался в центре города, а я как раз с работы возвращался, это стало последней каплей. Подумал, что так однажды или дети живыми домой не вернутся, или супруга. 

Он решил, что пора спасать семью. Так начался их путь во Владимирскую область через Ростов, Краснодар и Крым.  Из Симферополя самолетом прибыли в Иваново и уже оттуда - в ПВР в Камешковском районе.

- В ПВР несколько месяцев побыли, пока освоились, на работу устроились, оформили документы. Огромное спасибо за это нашей администрации! – говорит Геворг.

Весь в деда.

В 2015 году, когда они уже жили на съемной квартире, Геворг, несмотря на протесты жены, ушел добровольцем воевать на Донбасс. А ведь мог спокойно жить в далеком от линии противостояния российском регионе. 

Почему он решил взяться за оружие и встать в ряды защитников Донбасса?

Причин, по его словам, несколько. Повлияла и гибель от рук националистов близких и друзей, и убежденность, основанная на фактах, что враг безжалостный и беспощадный. И, конечно, Геворг никогда не забывал о дедушке-фронтовике.

Наверное, гены воинские от деда «сработали» у внука.

Во время Великой Отечественной войны дед Геворга Акоп Абрамович Мартиросян в 17 лет подделал документы о возрасте, приписал себе год, и из родной Армении добровольцем ушел на фронт. Воевал недолго: с товарищами попал в окружение, вывел к своим, но был тяжело ранен. Акопу раздробило локоть. Руку хотели ампутировать.

Прадед, его отец, приехал в госпиталь. И уговорил врача руку спасти.

«Доктор, собери, как хочешь, руку сына. Мне его еще женить надо. А на Кавказе без руки плохо женить», - уговаривал отец юного фронтовика медиков. 

Руку сохранили, но она так и не действовала до конца жизни деда. 

В семье сохранилась лишь одна фотография деда-фронтовика очень неважного качества. Это фото внук и поместил на штендер для марша «Бессмертного полка». Но и по такому снимку видно, что внук Геворг даже внешне - вылитый дедушка.

- Дедушка умер, когда мне было пять лет. Но я помню, как он говорил, что я самый любимый его внук, - говорит Геворг.

Ситуация, как у деда, повторилась у внука в 2015 году, когда он пошел добровольцем в зону боевых действий на Донбассе.

- Я чувствовал, когда добровольцем пошел, что у меня словно был учитель - мой дедушка, - признается Геворг.

Путь добровольца.

Первый опыт добровольца в ДНР в 2015 году убедил его, что он нужен там.  

Это был участок, где пришлось сдерживать неприятельские силы, многократно превосходившие число добровольцев по другую сторону реки. Пополнение, включая Геворга, бойцы приняли с огромной радостью.

По словам Геворга, те добровольцы первой волны были «золотые люди с доброй душой».

- Тогда нам не платили зарплату. Мне ребята там сказали: в случае чего тебя как добровольца с честью похоронят на Аллее Славы в Донецке. У меня друг на той Аллее похоронен с 15-го года. После этого я на войне друзей не завожу.

Военные навыки Геворг приобрел, как он говорит, достаточно быстро. И сразу понял, что главное в боевой обстановке – думать и обладать хорошей физической подготовкой.

Он убедился в главном, что их защита необходима мирным жителям. 

- В 2015 году я был там и видел страдающих мирных людей, голодных детей. В поселке отдавал паек многодетной семье. Знаю, что другие ребята тоже приходили туда и свой паек отдавали. Постоянно со стороны Украины были артобстрелы по мирным домам. Подходит ко мне женщина, плачет, обнимает и говорит: «Сыночек, спасибо, что вы нас защищаете, а то они нас тут всех поубивают», - вспоминает Геворг.

 - Я считаю, долг тогда отдал и слава Богу, что живой-здоровый остался. Ноги чуть-чуть подморозил. И к весне вернулся домой, - добавляет он.

На память о том первом опыте добровольца в 2015 году он хранит флаг ДНР с росписями боевых друзей. Большинства из них не стало в том же году: попали в засаду…

В 2017 году Геворга снова, как он говорит, потянуло в ДНР добровольцем. Тогда тоже оборону держали. На тот раз зимой в полях и окопах он «заработал» двустороннее воспаление легких.

И в третий раз Геворг ушел добровольцем уже на специальную военную операцию весной 2022 года.  В бою получил контузию с травмой головы. Сначала не оценил тяжести последствий, хотел остаться в части подлечиться. Но как сказали врач - был одной ногой на том свете. Так что пока бои пришлось завершить.

Его вдохновлял пример выживаемости деда на войне. После полутора лет лечения Геворг и сегодня чувствует последствия контузии: шум и боли в голове. Другие с подобными оформляют инвалидность, но Мартиросян не собирается пока. 

«А вдруг снова придется пойти воевать, а кто же меня возьмет с инвалидностью?» – рассуждает он. 

Кроме того, он по программе «Время героев» прошел подготовку по государственному и муниципальному управлению.

В 2023 году Геворг все-таки снова стал добровольцем в ДНР, но уже в гуманитарной сфере. Участвовал в ремонте крыши музыкальной школы в подшефном городе Докучаевске, пострадавшем от вражеских обстрелов. 

Среди родных военные действия обернулись тяжелыми потерями.

Брат Степан, служивший в ЛНР пожарным, тоже ушел на фронт добровольцем. Выполняя задание, подорвался на мине.  Долго лежал в реанимации, но не вытянул, умер.   Две племянницы погибли от разрыва снаряда в Мариуполе.

Его молодой племянник и еще один шурин тоже стали добровольцами. Оба комиссованы, один по болезни, другой после контузии. 

- Я убедился, что война – жестокая, страшная и беспощадная. Еще в самом начале в Мариуполе бабушка из числа «детей войны» нам все время говорила: «Всё, что угодно, только не война». Только теперь понимаю глубину смысла слов. Недаром говорят: «Худой мир лучше доброй ссоры». Но сегодня, накануне Дня Победы, скажу: этот враг нас жалеть не будет. На военные действия нас вынудили, нам не оставили выбора. И если сейчас нацистов не добить, то это «наследство» перейдет нашим детям и внукам. Поэтому верю, что Победа будет за нами, – говорит Геворг Мартиросян.

Как рассказали в пресс-службе УМВД России по Владимирской области, «гранатой» оказался муляж, купленный в интернете в качестве сувенира.

В беседе с полицейскими мужчина признался в совершении преступления. Он пояснил, что таким образом хотел напугать соседку, с которой у него имеется длительный конфликт. По словам мужчины, женщина содержит собаку, которую она якобы не контролирует, выгуливает без поводка, а также выпускает в общий коридор. На претензии соседа 66-летняя пенсионерка якобы также не реагирует.

Уголовное дело предстоит рассмотреть Гороховецкому районному суду. За совершение преступления мужчине грозит наказание вплоть до лишения свободы сроком до двух лет.