Вот что сам автор сказал о своем творческом развитии:
- Начинал я с журналистики, затем толчком к литературному творчеству стала профессия судебно-медицинского эксперта. Она вдохновила на первые книги: «Записки эксперта», «Убийство под микроскопом», «Новеллы о криминалистике». Со временем почувствовал, что журналистские рамки стали тесны, тогда были написаны первые рассказы.
В новой книге 20 рассказов. Рассказ «Вечер с Окуджавой» стал особенно знаковым. Он воспроизводит реальные события в далекие советские годы. Тогда в ресторане гостиницы «Владимир» люди приняли гостя Марка Фурмана адвоката Леонида Зилковского за Булата Окуджаву.
- Я послал рассказ об этом удивительном вечере самому Борису Шалвовичу и получил от него письмо. Очень горжусь этим автографом, - вспоминает Марк Айзикович. И цитирует ответ Окуджавы: «Уважаемый Марк Айзикович! Благодарю Вас за чудесный рассказ. Действительно мистика. Показываю друзьям. Желаю Вам всего самого доброго».
- Воспоминания подобны плодам на вечнозеленом дереве жизни, они греют душу, - признается Марк Фурман. В новой книге отражены его встречи с писателями, известными людьми, деятелями культуры и искусства, друзьями, оставившими особый след в сердце Марка Айзиковича.
Несколько фрагментов из книги автор подобрал специально для читателей «ВВ».
«…Летом 41-го, двумя неделями ранее 22-го июня, мне исполнилось пять лет. Достигший столь «зрелого» возраста, я пребывал в радостном восприятии окружающего мира. В день начала войны наш сосед, танковый полковник Сидоренко, человек осведомленный, посоветовал родителям срочно убираться из города.
— Наша дивизия выдвигается на юг, румыны настежь открыли немцам границу, — сообщил он отцу, с которым дружил. — Уезжайте как можно скорее, к евреям у них отношение особое…
Последующее событие, скорее комическое, без особых последствий произошло 9 мая 1945 года, в день Победы. Ближе к вечеру, когда праздновала и гуляла вся страна, я влетел в наш барак, где, сдвинув столы, собралось его население. Разгоряченный хватаю со стола стакан с прозрачной жидкостью, осушаю его. В граненом, однако, была не вода, а... ядреная уральская водка! Рвота, вызвали врача. Словом, откачали. Случай этот закончился довольно благополучно, если не считать, что вкус водки я узнал рановато, в девятилетнем возрасте…»
«…Есть в моем дневнике страничка, помеченная датой 12 мая 1982 г. Именно тогда, погожим весенним днем, мне довелось в фондах Владимиро-Суздальского музея-заповедника осмотреть скелет великого князя Андрея Боголюбского. А в июле 2007 года останки Боголюбского вновь предстали перед судебными медиками. У столичного профессора Виктора Звягина – видного российского судебного медика и антрополога - работа над останками заняла более года. Вскоре Виктор Николаевич так прокомментировал их результаты:
- Во времена Михаила Михайловича Герасимова не существовало методики определения расы по черепу. Нами установлено, что череп Боголюбского относится не к монголоидной расе, а к чистому европеоиду. Внешне это был мужчина средне-европейского типа, крепкого телосложения. Эдакий мужик из Владимирской или Ярославской губернии, которого можно было бы встретить в любом людном месте…»
«Однажды в разгар лета во Владимире состоялся концерт композитора Никиты Богословского. Публики в зале филармонии на концерт народного артиста СССР, автора любимых песен собралось немного. Но, нисколько не смущаясь, Никита Владимирович предстал в весьма элегантном виде – черном смокинге и в полосатой бабочке, напоминавшей в миниатюре матросскую тельняшку. Было у меня тогда задание написать информацию о концерте. Утомленный композитор ждал меня в гримерной и вдруг делает предложение. - А не выпить ли нам по рюмочке коньяка, уверен, тогда и интервью получится более живым. Разумеется, я не отказался. Коньяк у Богословского нашелся там же, в гримерной. После пары рюмок артист поинтересовался: - Чем вы объясните сей феномен, сегодня аншлагом и не пахло».
Извиняюсь за владимирскую публику, жаркое лето, сады-огороды…
«Все так, - иронизирует Никита Владимирович. – Возможно, я бы тоже предпочел своему концерту поездку к друзьям на дачу или пикничок с холодным пивком и шашлычком».
«В июльский полдень стою в Иерусалиме у Стены плача, белой молитвой устремленной к небу. Под ногами жар раскаленной мостовой, ладони на холодных, как лед, вековых камнях. Только что в щель между камнями вложена записка о сокровенном желании. Считают, что желание, мечта или просьба, обретя некую ауру и магическую силу в центре Вселенной, обязательно сбудутся. Есть мудрое латинское изречение: «Placeat diis» – «Если будет угодно богам». Без веры жить нельзя. Люди верят Великим, но хотели бы иметь от них и какие-то гарантии».
- Примеры выдающихся писателей-врачей – Чехова, Вересаева, Булгакова, Конан Дойла, Моруа, Аксенова, Горина и других вдохновляли более скромных литераторов от медицины, - добавил Марк Фурман. – Мне близка крылатая фраза английского прозаика Сомерсета Моэма: «Я не знаю лучшей работы для писателя, чем работа врача». Уместен и вполне реальный по жизни афоризм Пола Теру, американского писателя: «Сочинительство – хороший заработок? – Нет, - отвечал я. – Но это хорошая работа».
Книга Марка Фурмана «Шаги: из века в век. Избранное» опубликована по заказу департамента культуры и подготовлена к печати областной научной библиотекой. Художником - оформителем выступил Михаил Белан.
Справка «ВВ»: Марк Фурман родился 9 июня 1936 года в Кишиневе. Окончил Горьковский мединститут в 1964 году. С 1968 года живет во Владимире и работает в областном бюро судебно-медицинской экспертизы. Кандидат медицинских наук, заслуженный врач России.