Однако «Записки...» Ская (в миру - бизнесмена, в поисковом движении — волонтера ПСО «ЛизаАлерт» и ВПСО «Ангел») хороши настолько, насколько вообще может быть интересен литературный байопик. Хотя я бралась за него с изрядной долей скепсиса, уже уколовшись год назад о «Плейлист волонтера» Мршавко Штапича, где тот пишет не только и не столько о самих поисках, сколько о том, как, где и с кем он, скажем интеллигентно, эпикурействовал. Хотя «интеллигентность» - последнее, в чем можно заподозрить этого автора после прочтения, несмотря на его явную писательскую небездарность. До сих пор помню внутреннее ощущение испачканности после того чтива.
С Эдвардом Скаем все ровно наоборот. Он, если хотите, вдохновляет, умудряясь о таких же поисках, ничего не умалчивая, рассказывать в жанре интеллигентного (и тут уже никакой иронии), но яркого и забористого стенд-апа. Кстати, его редактору — отдельный респект. Прекрасный слог, точные характеристики, четкая структура глав. И захочешь придраться — не найдешь, к чему.
Так вот, прочитав «Записки ночного ангела» я просто не могла не подумать о том, что Штапич тот же самый мир — добровольческих поисков людей - увидел будто сквозь стенки грязного стакана (но это, по-моему, его проблема, а не мира), а Скай — в свете лучей солнца. Чувствуете разницу? Два человека в одной точке, но один от урны глаз не отводит, а второй смотрит в небо... Хотя, по манере Эдварда рассказывать о себе, он явно не ботаник, не нюня, а нормальный, брутальный мужик, который знает все свои сильные и слабые стороны, первые использует для пользы дела, вторые - преодолевает, не «заливая» проблемы алкоголем и уж тем более, как говорится, не «наматывая сопли на кулак».
А еще он всей своей книгой очень здорово объясняет, почему люди — нет, не приходят в поисково-спасательные отряды, а почему они там остаются, вписавшись ментально и душевно в образ жизни, при котором просто не можешь уже жить иначе, не срываясь в любое время дня и ночи на поиски попавших в беду незнакомцев.
В его романе фигурируют реальные добровольцы из «ЛизаАлерт» и «Ангела», при этом автор обходится без презентаций в стиле «Лена такая-то, работает там-то, родилась там-то, семья такая-то». Ничего личного в портретах, кроме традиционного для поисковиков позывного, но, поверьте, даже не зная этих людей лично (если вы в принципе далеки от поискового движения), вы все равно легко представите их себе только по описанию Эдвардом их реакций (действий, слов) в ситуациях реальных поисков. А кого-то даже заочно полюбите... Это, кстати, тоже многое говорит об авторе и о его уважении к людям, вместе с которыми он штурмовал болота и буреломы и продирался в ливни на «робинсоне». Он, лично знает, чего это стоит (во всех смыслах) — пытаться спасать потерявшихся людей, но будто гораздо больше своего вклада ценит то, что делали и делают его напарники — не важно, в пеших группах в лесу или в небе, в вертолете. Хотя, наверное, именно так лучшие и думают.
Резюме: если хотите увидеть правдивую картину о работе поисковиков — обязательно прочтите «Записки ночного ангела». Эта книга — огонь.
Цитата: «Нашла пострадавшего Стрекоза. Мне кажется, я тогда увидел ее впервые. Точнее, мне еще не раз так покажется, я годами упорно не буду помнить ни ее лица, ни имени, ни голоса. И она терпеливо, год за годом, зная мой диагноз, подходя ко мне и здороваясь, будет представляться полным именем с позывным:
– Привет! Я Аня… Стрекоза.
Я подолгу буду вглядываться в ее лицо, пытаясь сопоставить полученную информацию с базой данных в своей голове, а она будет терпеливо смотреть мне в глаза, пока я, наконец, не сложу два плюс два и не улыбнусь в ответ.
Но все это будет потом. А сейчас она просто нашла грибника, остановившись со всей группой на привал. Группа сидела, замерзая под ветром, а Стрекоза тем временем в силу своей неуемной энергии, нарезала круги вокруг места стоянки и неизменно курила. Зайдя на очередной круг, она и наткнулась сначала на оранжевый пакет, а потом уже и на лежащего в траве грибника. Дед лежал под кустами, вытянувшись в струну как оловянный солдатик. Стрекоза отметила наличие дыхания, глаза пострадавшего были открыты, но ни на какие раздражители он не реагировал. Состояние деда определить никто в нашедшей группе не смог… «вроде спит».