Добровольцев не хватило. В марте 1918 года выработаны новые положения о Рабоче-крестьянской армии, на первых порах — добровольческой. Армия стала территориальной. Подчинялась местным Советам и назначенному ими комиссару по военным делам.
С 15 апреля 1918 года военкоматы стали создаваться в уездах и городах губернии.
Назначенный военным комиссаром губернии Михаил Степанович Лешко был до революции унтер-офицером 250-го пехотного полка. Большой вклад в становление губвоенкомата внесли братья Завадские, Иван и Григорий.
С середины 1918 года Григорий Завадский, бывший офицер тыловой службы 192-го пехотного полка, стал в губвоенкомате заведующим политико-просветительским отделом.
10 июня 1918 года Лешко приказал всем военкоматам губернии провести «тщательную очистку состава красноармейских частей от негодного, ленивого и преступного элемента» и установить занятия по всем отраслям военного дела. На 1 июля 1918 года в добровольных советских войсках было уже более 2000 человек.
Однако с нарастанием белого движения выяснилось, что необходим «переход от добровольческой армии ко всеобщей мобилизации рабочих и беднейших крестьян».
18 июня 1918 года губвоенком Лешко своим приказом распространил по губернии телеграфное сообщение наркомвоенмора Льва Троцкого о начале гражданской войны:
«Вам, солдаты Красной Армии, Совет народных комиссаров приказывает раздавить контрреволюционные банды и стереть врагов народа с лица земли».
Воззвание Владимирского губвоенкомата от 4 ноября 1918 года начиналось с призыва: «Товарищи рабочие и крестьяне! Скорее в армию!»
Далее очень красноречиво описывалась военная угроза на окраинах страны:
«Эти гады (фабриканты, заводчики, помещики, кулаки-мироеды с попами мракобесами) не хотят расстаться с награбленным и своим беспечным житьем. И вот собирается эта рать на окраинах нашей Советской России. Пригласили на помощь грабителей Англии, Франции, Германии, Америки...
Ты видишь на Украйне (так в тексте, через «й»)! - Скоропадский, генерал Краснов, помещик Родзянко, Милюков, Дутов сговариваются между собой, шлют банкирам, фабрикантам, заводчикам Германии, Франции, Германии курьеров, чтобы они скорее слали к ним на помощь своих жандармов-палачей, чтобы сообща идти на Советскую Россию и задушить Рабоче-Крестьянскую Революцию...»
«Дрались как герои». 27 июля 1918 года Троцкий телеграммой приказал Владимирскому губисполкому снять с работы и отправить в распоряжение Реввоенсовета Казани для борьбы с восставшими военнопленными чехословаками всех коммунистов, ранее служивших в офицерских званиях.
В августе первые отряды из Владимирской губернии ушли на Восточный фронт. В основном это были коммунисты, набранные во всех городах и уездах. Например, в августе из ковровского райкома ушла на фронт треть всего личного состава партии большевиков.
11 сентября Красная армия взяла Казань, и 14 сентября председатель Реввоенсовета Лев Троцкий прислал в Александровский Совет телеграмму: «Владимирцы дрались под Казанью как герои, присылайте спешно подкрепления».
Но как тяжко пришлось этой первой волне александровских большевиков! Об этом они писали в письме с фронта товарищам-коммунистам. Это письмо датируется не позднее 1 декабря 1918 года:
«...В наших рядах посланных партией осталось от 27 человек только 7. Товарищи Петухов, Воробьев и другие пали смертью храбрых в борьбе с чехословацкими бандитами. Почтите память о них... Остальные или ранены, или больны. Мы... находимся в самых плохих условиях. Не имея почтовой связи, оказались словно забыты всем светом, что удручающе действует как на нас, коммунистов, так и на добровольцев. Еще больше падает наше настроение, глядя на то, как ковровские коммунисты заботятся о своих товарищах... посылая от себя представителей на фронт с подарками и письмами... Стыдно, товарищи, вам забывать про отправляемых вами на фронт».
Впрочем, тыловая поддержка красноармейцев и их семей тем временем развивалась.
Мобилизовали тогда не только людей, но и лошадей. Первую мобилизацию тысячи лошадей для армии в 1918 году губерния выполнила. Но не хватало фуража, и часть лошадей пришлось продать с аукциона безлошадным крестьянам. А уже в ноябре-декабре от губернии потребовали поставить 8728 лошадей. Собрали только половину.
Запрет «гнусной стрельбы». На губернском оружейном складе усердно пополняли запасы и ремонтировали вооружение. У жителей Советская власть изымала оружие всех видов. А оружия на руках было много.
А пускали его в ход очень часто. Об этом свидетельствует приказ владимирского губернского комиссариата за подписью Михаила Лешко 29 июля 1918 года:
«В гор. Владимире, окрестностях, лагерях и во всех городах губернии часто наблюдается, особенно по ночам, в садах, дворах, скверах и на улицах бесцельная одиночная стрельба разных темных и легкомысленных элементов.
Одиночная стрельба переходит в стрельбу пачками и далее залпами, наводящими панику на мирное население, ранящая прохожих. Вслед за хулиганскими провокационными выстрелами отвечают такими же выстрелами патрули, милиционеры и т.п. и начинается глупая, гнусная стрельба, грозящая жизни прохожих жителей, происходит преступная трата патронов...»
Лешко приказал с «хулиганствующими, бесцельно стреляющими и не имеющими разрешения на право ношения оружия «расправляться беспощадно на месте преступления». Для имеющих разрешения на оружие за бесцельную стрельбу полагался арест до года. Красноармейцам строжайше запретили «поддаваться на провокацию бесцельной стрельбы, строго взыскивать за таковую, не останавливаться перед арестом».
Восстания дезертиров. С 3 сентября 1918 года Владимир и губерния были объявлены на военном положении.
С 10 сентября стартовала мобилизация рабочих и крестьян, служивших унтер-офицерами, и всех бывших офицеров. Потом - бывших механиков, шоферов, мотоциклистов, монтеров, машинистов, мотористов, подрывников, артиллеристов и пулеметчиков.
Крестьяне, измученные мировой войной, в армию шли неохотно. Явка по призыву была низкой. И все-таки к концу декабря 1918 года во Владимирской губернии сформировали три стрелковых полка, которые были торжественно отправлены на Восточный фронт.
В 1919 году Советской власти больше всего угрожали белые армии Деникина на юге и Колчака на востоке. А добровольная мобилизация крестьян весной провалилась.
С 21 мая губвоенкомат телеграммой объявил массовую принудительную мобилизацию по регистрационным карточкам. С мест сообщали, что для ее проведения нужна вооруженная сила и мощная агитация.
Губисполком требовал создать такую обстановку, чтобы дезертир не имел в своем доме убежища. В ответ дезертиры тысячами попрятались по лесам, от чего и возникло их прозвище «зеленые».
Во Владимирской губернии, как и в других, вспыхнули восстания крестьян против мобилизации и продразверстки. С весны 1918-го по лето 1919 года зафиксировано более 50 крестьянских выступлений.
За дезертирами по губернии отправились отряды и части особого назначения (ЧОН). Если дезертира не заставали дома, брали в заложники его родителей, отнимали имущество. И кормились за счет отобранного в деревнях. Некоторые отряды применяли порку и избиения крестьян, как при царе. Возмущение в народе только росло.
Наконец, губвоенком Лешко решил прекратить такие «перегибы»: «Те, кто будет брать у населения продукты и производить насилие, будут подвергаться суду вплоть до расстрела».
В мае-июне во Владимирской губернии произошло крупное Аньковское восстание «зеленых» в Юрьевском уезде. Дошло до того, что восставшие дезертиры провели свою «мобилизацию» крестьян по селам и даже захватили город Юрьев-Польский, где разграбили склад с оружием. Чтобы окончательно справиться с восстанием, подоспел отряд ВЧК с артиллерией и бронеавтомобилями из Москвы.
Всего в первой половине 1919 года на фронт из Владимирской губернии смогли отправить 772 человека комсостава и 28256 рядовых...
Вот в таких сложных условиях 105 лет назад военкоматы Владимирской губернии начинали свою работу.