‑ Я и сама не знаю, каким чудом осталась жива. Мой папа умер от голода весной 1942 года. Я когда помоложе была, время от времени ездила в Ленинград. Ходила на Пискаревское кладбище. Хоть и нет там имени моего отца, но я знаю, что прах его покоится в одной из братских могил, в каждой из которых лежат останки 10 тысяч человек. Приду, постою, помолюсь, поплачу… А что еще мне остается? - вздыхает Мария Николаевна Садунина.
Она уже давно на пенсии. Живет в Муроме, куда ее забросила судьба в далеком детстве вместе с сотнями и даже тысячами обездоленных детей, которые, оставшись сиротами, попали в детские дома и были вывезены на Большую землю.
В 1941 году девочке исполнилось 10 лет. Родная мама умерла задолго до войны, когда Машеньке не было еще и двух лет. Отец вскоре женился на другой. Жили дружно в своей квартире вблизи Финляндского вокзала. Родители работали на железной дороге. Дети ходили в школу. А тут ‑ война!..
‑ В памяти осталось от лета 1941 года то, что много-много мужчин уходили на фронт. Но летом в Ленинграде было спокойно. И только в начале осени особенно громко завыли сигналы тревоги. Первый раз… Я была в школе. Учителя прекратили уроки и быстро вывели нас в бомбоубежище. Но разрывы бомб слышались пока еще где-то далеко. И еще я запомнила, что с того времени с лиц ленинградцев исчезли улыбки. И в городе появилось очень много военных. В том же сентябре закрылись магазины. Продукты стали получать по карточкам. С каждым месяцем хлеба на руки выдавали все меньше и меньше. Запомнился огромный пожар среди ясного дня в октябре 1941 года. Мы ‑ после очередной бомбежки - шли домой из школы. Видим - все куда-то спешат, кричат, показывают на почерневшее от дыма с места пожара небо. Кто-то нам сказал, что горят главные продуктовые склады Ленинграда и теперь нам нечего будет есть. Мы побежали вслед за толпой к Бадаевским складам. Это было совсем недалеко от нашего дома. Они действительно пылали. Сливочное и подсолнечное масло горели. Пахло жареной колбасой. Но подойти и что-то выхватить из-за огромного пламени и столбов черного дыма было невозможно. Да и милиция стояла стеной… Эта жуткая картина тоже врезалась в память.
И действительно, очень скоро мы начали почти голодать. В сентябре отец с мачехой получали по рабочим карточкам по 400 граммов хлеба, а дети, которых тогда называли «иждивенцами», - по двести граммов на человека в день. А ближе к зиме стало совсем плохо. Ни крупы, ни масла люди уже почти не видели. По карточке в магазине выдавали всего лишь 125 граммов хлеба. Вот люди и старались растянуть этот кусочек хлебушка, испеченный на две трети с отрубями и опилками, на целый день.
Скоро начались ежедневные бомбежки города. Немцы подошли совсем близко. Но ‑ сейчас в это трудно поверить! - к этому постепенно привыкли. Люди знали, когда немцы откроют огонь, и прятались в защитные щели и бомбоубежища. Плохо было, что отсутствовало электричество, не ходили трамваи. Перестали в дома подавать воду. А ходить за ней в полуобморочном от голода состоянии было крайне тяжело. В первый же зимний месяц часто можно было наблюдать, как люди, выйдя из дома, падали и замерзали прямо на улице. Сотни метров казались километрами, а пара литров воды превращались в десятикилограммовое ведро. Вчера еще цветущие красивые люди на глазах становились дряблыми стариками.
Опаснее, чем артобстрелы, были налеты бомбардировщиков. Никто не знал, с какой стороны ожидать беды, на какие объекты они обрушат свой удар. В один из таких декабрьских налетов большой дом, где проживала семья девочки, был уничтожен авиабомбой. Но так как родители Машеньки были железнодорожниками, то им нашли небольшую квартирку в городке Всеволожске, который располагался недалеко от Ладожского озера.
Мир не знал ничего страшнее первой блокадной зимы 1941-1942 годов. Крепкий мороз при предельно урезанном продуктовом пайке делали то, что не сумели сделать фашистские пули, снаряды и бомбы. Все чаще люди от недоедания и при почти полном отсутствии витаминов заболевали цингой. Многие на глазах превращались в дистрофиков. В Питере и во всех прилегающих городах, поселках и деревнях еще до наступления зимы исчезли птицы, кошки, собаки, крысы и мыши. Они стали едой для людей, которые не хотели умирать. Все ждали прихода весны 1942 года. Но не все дожили. И среди них Машин папа. Он заболел, но на больничный не ушел. Считалось непатриотично болеть, когда каждая пара рук у железнодорожников на счету. Отец умер 13 апреля 1942 года…
‑ Его погрузили на труповозку и вместе с другими умершими увезли, как и сотни тысяч других. А его продуктовые карточки забрала мачеха для себя и своей дочери. И я не знаю, как мы прожили три месяца после смерти папы. Занимались попрошайничеством, по-народному ‑ побирались. До нас никому не было дела. Каждый из восьми соседей жил примерно в таких же условиях. А мы с сестренкой были детьми. Надежда у нас была только на себя. Мы были слишком малы, чтобы работать. Родственников потеряли. Сначала мы ходили в воинскую часть… Протягивали тоненькие ручонки и просили хоть маленькую корочку хлебушка. И солдаты чаще всего отнимали от себя, делились с нами. Случалось, что и остатки супа выливали нам в кастрюльку. Иногда прогоняли. Но у нас не было сил обижаться. Мы… просто хотели… выжить, - Мария Николаевна смолкает и тихо плачет.
Иногда, собрав силы, шли к «Дороге жизни», которая пролегла через Ладожское озеро. Она стала единственной спасительной ниточкой, по которой блокадный Питер получал продукты питания, боеприпасы, топливо и вооружение. Девочки не раз видели, как машины с продуктами попадали под бомбы или уходили под воду, попав в полынью. По сторонам дороги стояли остовы сгоревших и изуродованных грузовиков, развороченных бомбами и снарядами, лежали останки мертвых лошадей. И один раз им повезло. В снегу нашли пару банок тушенки. Растянули их на целую неделю.
А потом Маша с сестрицей нашли способ зарабатывать еду. Через городок проходила железнодорожная ветка. Девочки кипятили воду и подходили к остановившимся на станции составам с солдатами. Они предлагали им кипяток из чайника. А бойцы одаривали их хлебом, кусочком сахара, кашей из котелка.
Так прошли три месяца сиротской жизни. И когда стало совсем невмоготу, девочек заметила председатель домового комитета, взяла за руку и отвела в детский дом.
А летом случилось чудо. Ладога уже растаяла. По ней ночью ходили корабли и катера, на которых вывозили раненых, ослабевших ленинградцев на «большую землю». Немцы днем простреливали почти все пространство. Да и ночью все небо было в огнях осветительных ракет. И все же в темное время суток по воде шла и шла помощь блокадникам и бойцам обороны. А однажды директор детского дома сказала, что первая часть детей будет эвакуирована. Так и случилось. Вечером подогнали грузовые машины и посадили в них детей. Глубокой ночью на трех больших военных судах начался смертельно опасный переход. И когда уже противоположный берег был совсем близок, немцы начали методично расстреливать их прямой наводкой. Первый и последний пароходы ушли под воду. А второй, тот, на котором была Маша с двумя сотнями таких же малышей и подростков-дистрофиков, дошел до берега!
Спасенных детей первым делом накормили. Сначала осторожно, под присмотром взрослых, чтобы ни в коем случае не переели. Потом - долго ехали на поезде. Часть ребят высадили недалеко от Мурома, где уже действовал детский дом.
По достижении 14 лет Мария устроилась работать на льнофабрику им. Войкова, расположенную в пригороде Мурома. Здесь и прошла вся ее сознательная трудовая жизнь. Она счастливо вышла замуж. Родила детей. Почти 45 лет отдала производству. Фотография Марии Николаевны Садуниной много лет украшала фабричную Доску почета. Теперь она уже прабабушка. Жалеет только о том, что ее большой и уютный дом опустел. Но детки не забывают. Приходят в гости. Помогают растить и собирать урожай на огороде…
В молодые годы она еще хотела вернуться в Ленинград. Но - к кому? Дом ее разбомбили. Родственников отыскать не смогла.
‑ Да и страшно было возвращаться. Я несколько раз приезжала в Ленинград. Иду по знакомым улицам, а у меня в глазах темнота и голова кружится от детских воспоминаний. Так и не решилась ходатайствовать о прописке и получении жилья. Да я и не жалею. Все у меня в Муроме слава богу сложилось хорошо, ‑ говорит она.
…А недавно Марию Николаевну порадовали муромские студенты. Пришли без приглашения и попросили разрешения помочь по хозяйству. Взяли лопаты и начали убирать снег. Эти ребята - члены патриотического студенческого агитпохода «Звездный». Они собирают материалы о ветеранах труда и войны, чтобы составить летопись Великой Отечественной войны. Перед тем как уйти, студенты прикрепили на дом М.Н.Садуниной маленькую деревянную звездочку. Соседи должны знать, что рядом с ними живет очень достойный и уважаемый человек.

Если веточки сильно почернели, то для начала лучше проверить, жив ли куст. Для этого его нужно крепко взять за побеги и пошатать: если сильно шатается и его легко выдернуть из земли, то с высокой долей вероятности эту розу уже не спасти. Если же куст крепко сидит в почве, то все шансы на спасение есть.

Ранней весной, когда оттает земля, выполните следующие действия.

Почву возле роз тщательно и поглубже прорыхлите.

Срежьте у подмерзшего куста секатором все отмершие ткани - до здоровых светлых. Если куст чахлый - вырезайте до «пеньков», не оставляя даже сохраненные побеги. Затем возьмите обычную пятилитровую пластиковую бутылку с отрезанным дном и наденьте ее, как колпак, на «пеньки», вдавив во взрыхленную землю. Убрать парничок-бутылку можно, когда угроза возвратных заморозков минует, а уличная температура установится в пределах 15°C.

Нередко повреждения бывают так обширны, что обрезать кустик приходится практически полностью, на уровне почвы. Этого не стоит бояться, так как даже если надземная часть и погибла, при правильной посадке (с заглублением места прививки на 3-5 см) под землей должны остаться живые почки, из которых можно возобновить куст.

Обязательно после обрезки проводится подкормка, иначе растение может вовсе ослабнуть и погибнуть. Для первой подкормки нужно использовать либо карбамид, либо аммиачную селитру из расчета 30 граммов удобрения на 10 литров воды. На один куст рассчитывайте полведра воды. 

Обязательно перед подкормкой увлажните грунт для лучшего усвоения питательных веществ. Подождите примерно полчаса или час - и можно проводить подкормку.

Вторую подкормку проводят через 10 дней, используя уже органическое удобрение: например, Гумат+7 «Здоровый урожай».

Когда появятся первые листочки (но не раньше 12-14 дней после предыдущей подкормки), можно подкормить суперфосфатом (20-30 граммов на 10 л воды).

Для третьей подкормки - в период бутонизации - используем сульфат калия (20 г на 10 л воды) совместно с кальциевой селитрой (15 г на 10 л воды). Такая подкормка обеспечит хорошее цветение.

Не все также знают, как правильно открывать розы после зимовки. Это нужно делать постепенно, сперва с северной стороны, приоткрыв укрытие и пустив свежего воздуха, а через пару дней открыв все стороны кроме южной. Еще через пару дней можно уже снять укрытие с роз полностью.

Такие последовательные действия адаптируют растения к внешней среде и яркому солнечному свету.

Затягивать со снятием укрытия нельзя, поскольку, если будет тепло на улице, то под ним сформируется эффект парника, на побегах может начать развиваться грибная инфекция и в конечном итоге это все может привести к загниванию побегов. Если заметили плесень – протрите пораженные места концентрированным раствором перманганата калия (марганцовки).

После снятия укрытия разокучьте розы.

Первый в истории двух команд матч между «Динамо-Владивосток» и «Муромом» начался необычно рано для гостей по московскому времени – в 6 часов утра. Однако скидки на это наставник «Мурома» Евгений Перевертайло не сделал.

- Игра для нас проходила в непривычное время, в шесть утра по Москве. Но тем не менее мы старались правильно рассчитать все наши подготовительные действия в игре: приезд, сон и, считаю, что в хорошем состоянии мы подошли к игре, - сказал Евгений Николаевич.

Однако добавил непредсказуемости игре дождь и сырое поле. Игра была очень интенсивной.

Судья Ваге Чичилян из Подмосковья не скупился на желтые карточки. Так на 32-й минуте «Динамо» осталось в меньшинстве. За второе предупреждение был удален игрок хозяев поля Игорь Шестаков. Кстати, первое ему досталось чуть ранее за симуляцию, которая могла привести к пенальти в ворота «Мурома».

Но только покинул поле удаленный, как повздорили динамовец Илья Сальников и Даниил Копылов из «Мурома». Причем Сальников в напряженном диалоге «боднул» Копылова лоб в лоб. Но удален не был, а желтые карточки за конфликт получили оба.

«Динамо», конечно, в меньшинстве стало играть больше от обороны, которую «Муром» так и не пробил. Да еще и не без труда справлялся с контратаками хозяев. 

В одном из многочисленных игровых столкновений получил травму капитан мурома Алекс Мацукатов. И доигрывал с обвязанной головой, напоминая уже регбиста, а не футболиста.

Потом мужественный муромский капитан с улыбкой объяснил: «Локтем попали в голову. Чуть-чуть рассечение, я так понимаю. Всё в порядке».

Желтые карточки продолжались и во втором тайме, причем одна из них досталась даже главному тренеру «Мурома» Евгению Перевертайло. Также ему пришлось заменить игроков с предупреждениями.

- Что касается замен, здесь я могу объяснить, - это манера судейства. Она диктовала эти замены в нашем исполнении. Желтые карточки, мы старались уходить от того, чтобы игроки не получали вторые. Так что эта ситуация немного вмешивалась в игровой процесс, - объяснил опытный наставник, вновь работающий в Муроме.

Так в большинстве «Мурому» забить не удалось. Но зато он и не пропустил в этом жестком поединке.

В итоге уже третья нулевая ничья по весне. 

И сожаление Алекса Мацкатова в блиц-интервью после матча:

- Окончательным исходом мы недовольны. Потому что хотелось и нужно было побеждать сегодня.

А вот что еще растолковал Евгений Перевертайло об этом матче: 

- Что касается хода игры, мы реализовали всё, что планировали, но опять же часто задают вопрос: «Какой был план на игру?». Я всегда говорю, что ценность тактического плана заключается не в нем самом, а в том, как его реализуют игроки команды. И сегодня реализовать в целом нам удалось, но не удалось качественно действовать в завершающей фазе. Это не новость для нас: мы очень мало забиваем, и не смогли реализовать преимущество в голы».

На будущее Перевертайло пообещал:

- Настрой у нас один всегда: выходить и побеждать. Но не всегда получается, поэтому будем с этой ситуацией дальше работать и улучшать свою игру. 

Наставник «Мурома» также особо поблагодарил двух верных болельщиков, которые прилетели болеть за команду во Владивосток.

Пока «Муром» остается на последнем месте в группе «Серебро», набрав за три нулевые ничьи три очка.

В следующем туре «Муром» 12 апреля примет на своем поле лидера группы «Серебро» - ивановский «Текстильщик».

Как рассказали в пресс-службе Главного управления МЧС России по Владимирской области, площадь пожара составила 120 квадратных метров. Пострадал хозяин дома - мужчина 1988 года рождения. С ожогами лица, рук и ног он доставлен в больницу.

К сожалению, при разборе завалов на месте пожара позже было обнаружено тело погибшей женщины, её личность выясняется.

Дознаватели МЧС России устанавливают причины случившегося.