Сегодня Евгению Некрасову исполнилось бы 60 лет. Уход из жизни харизматичного и задорного человека, иногда задумчивого и строгого, который жил театром, - большая потеря. Кто-то скажет, что Евгений Некрасов всю жизнь ставил «Гамлета», другие заметят, что для него была важна не столько реализация своего режиссерского таланта, но «театральное воспитание» окружавших его людей.
- Я 30 лет дружил с Некрасовым, - рассказывает его близкий друг Владимир Блинов. - Познакомились мы в 70-х годах, в студенческой художественной самодеятельности. Учились оба в педагогическом институте на одном факультете - иностранных языков. Причем Женя учился аж десять лет, до 4-го курса еще более или менее, потом второй язык подвел его, но педагоги прощали, поскольку он был задействован во всех мероприятиях художественной самодеятельности. В итоге ему выдали «почетный диплом», а точнее, справку...Позже Евгений Некрасов все же попытался закончить вуз, сдать экзамены, но интерес уже пропал, и он серьезно занялся театром. Хорошо удавалась ему и агитбригадная деятельность, на этой ниве он даже вышел на уровень страны, пропагандируя разные достижения. Еще во время учебы в вузе Некрасов ставил много номеров, спектаклей. Он играл и режиссировал.
- Женя обладал удивительной способностью вовлечения людей в творческий процесс, - вспоминает Владимир Блинов. - В студенческой газете появилась публикация о постановке «Оптимистической трагедии», в которой играли 34 юноши с нашего факультета и Блинов с Некрасовым. Именно так было написано. Тогда педагоги недоумевали, где вы столько набрали парней. Это в пединституте... Но Женя смог собрать даже тех, кто никогда не выходил на сцену.
О душевной привлекательности Евгения Некрасова, особой ауре говорят все его близкие и друзья. О профессиональных же способностях отзывались и столичные мастера сцены. К слову, профессионального режиссерского образования у Некрасова не было. Он поступил в Московский институт культуры на режиссера массовых зрелищ, но учиться там не стал, сказав, что ему самому есть чему научить «этих мальчиков». И тем не менее он был вечным театральным студентом, читал всех известных режиссеров, знал великие постановки.
- Бывает, скажет на репетиции, что это прямо как у... и называет режиссера с мировым именем, но не известного нам, - отмечает Владимир Блинов. - Очень часто он рассуждал с точки зрения профессионального режиссера.
Когда Евгений Некрасов работал худруком в Доме культуры села Новое Суздальского района, он ставил вещи, которые можно было отнести к драматургии новой волны. Это были пьесы, за которые практически ни один режиссер не брался. По-хорошему, считали многие, надо просто брать текст, включать свет и читать. Но Некрасов сумел поставить пьесу Семена Злотникова «Бегун и Йогиня» про два одиночества - мужчину и женщину. Люди находятся рядом, но не видят и не слышат друг друга. Приезжал тогда на эту постановку Иосиф Райхельгауз, у которого сейчас в столице свой театр - «Школа современной пьесы». Он звал Некрасова в Москву.
- Не знаю, смог ли бы Женя реализовать себя в столице, но он не поехал никуда, все-таки он был провинциалом, при своем задорном характере, большом таланте и амбициях, - заметил Владимир Блинов.
У Некрасова было много хороших режиссерских работ, профессиональных. Его приглашали ставить спектакли в театр драмы, но он любил малую сцену и эксперименты. Запомнились те его вещи, в которых он старался сломать стереотипы, отказаться от канонов. Он хотел, чтобы слово в постановке жило отдельно, а смысл несли именно режиссерские находки. Кроме того, он выступал режиссером массовых мероприятий различного уровня и характера. Завершилась же его творческая деятельность в театре-студии «Новая сцена», образованном при Доме культуры тогда еще Владимирского тракторного завода (нынешний городской Дворец культуры). Еще в 80-е годы при ДК ВТЗ существовал народный театр, на малую же сцену в другое здание (Горького, 69) театр перенес еще Вячеслав Иванович Варенцов, проживающий сейчас в Америке.
- Варенцов хотел сделать театр более камерным, - вспоминает Владимир Блинов. - А уж как только мы не боролись за это помещение, в котором и магазин хотели сделать, и офисы... В общем, выкупить здание никому не удалось. Да и к театру было много вопросов, что здание не подходящее и прочее. Но мы стояли за него горой.
Именно в «Новой сцене» Евгения Некрасова запомнили как талантливого педагога. Труппа молодых ребят была влюблена в этого человека. Играли спектакли не только на малой сцене, но и в фойе. Было немного зрителей, актеров.
- Жене интересно было сделать театральный клуб, построенный на педагогической деятельности, - рассказывает Владимир Блинов, - не на околотеатральных интересах. Ему важно было научить труппу и зрителя «есть торт Наполеон». Товстоногов писал, что любое драматическое произведение напоминает этот торт, состоящий из множества коржей, который нужно съедать целиком, не разделяя на слои.
Кстати, сам Некрасов сладкое всегда носил с собой. У него был диабет. В последние годы жизни он плохо себя чувствовал... До 55-летнего юбилея не дожил.
- В 2001 году 3 августа ему было 50 лет, - рассказывает Владимир Блинов. - Но буквально накануне у меня погиб сын, и Женя отменил все юбилейные празднества. Мы с ним уехали в Пенкино, гуляли там вдоль старицы, наслаждаясь природой. Мне было это внимание очень приятно. Следующего юбилея не случилось, поэтому сейчас я считаю своей личной обязанностью - отметить 60-й день рождения Жени в кругу его друзей. Тем более каждый, кто провожал его в последний путь, считал Некрасова своим близким другом. Он всегда «пропитывался» другим человеком... И память о нем живет в каждом из нас.