Молодой художник и искусствовед Алексей Варганов приехал в Суздаль в 1929 году. Получив блестящее образование в Петербурге, он намеренно выбрал суздальское захолустье, сквозь разруху и неустроенность которого видел настоящую седую древность и всем сердцем любил ее. Сам он родился под Ростовом Великим, так что считал эти места своими.
- Он любил Суздаль, любил местный народ, суздальских мастеров. Его тянуло сюда, даже когда он уехал жить во Владимир, - вспоминает его коллега Михаил Шаронов.
Он застал еще мавзолей Пожарского и видел, как его растаскивали, видел, как жгли старинные книги, выбрасывали из храмов церковную утварь. Это было больно. Через год молодой научный сотрудник стал директором Суздальского музея. Получил квартиру в кремле. Жил он вместе с семьей прямо в Благовещенской церкви.
- Стены были очень толстые. Окошки в апсидах, - вспоминает дом своего детства дочь Алексея Дмитриевича Александра. - Топили печи: буржуйку, русскую и изразцовую, оставшуюся от архиерея.
Зимой в целях экономии дров семья жила в одной комнате, а летом открывали все четыре.
Музей был тут же - в Архиерейских палатах. Директор в буквальном смысле жил на работе. Едва встав с постели, он отправлялся смотреть, как идут реставрационные работы, раскопки. Все время что-то рисовал, чертил, анализировал. Архиерейские палаты в то время выглядели совсем иначе, чем теперь. Они были перестроены для духовной семинарии. Огромная крестовая палата разделена на комнаты по вертикали и горизонтали. Так что первоначальная планировка здания была загадкой, разгадал которую именно Варганов. Он поставил целью своей жизни вернуть этому памятнику архитектуры XVII века его исторический облик.
- У Варганова была удивительная интуиция, - говорит историк и краевед, коллега Варганова по владимирской реставрации Лидия Дудорова. - Когда нужно было найти вход или окно, и казалось, что сделать это невозможно, потому что все было перестроено и заштукатурено, он подходил и говорил: «Вот здесь, ребята, снимайте штукатурку!» И действительно, там оказывалось то, что искали.
Варганов разработал авторскую методику реставрации, когда проект был итогом работ, а не предшествовал им. Это сейчас с помощью современной аппаратуры можно посмотреть сквозь стены. А раньше для этого приходилось разбирать кладку. Метод Варганова потом был признан реставраторами всей страны, рассказывает Лидия Дудорова.
Благодаря исследованиям Варганова, его профессиональной интуиции и реставраторскому куражу была восстановлена Крестовая палата с уникальным по площади бесстолпным сводом. Бетонный потолок ее сушили при помощи костров, разведенных прямо в Архиерейских палатах, потому что погода стояла сырая и холодная - деньги на работы, как у нас водится, дали только в ноябре.
Однако мечта Алексея Варганова сбылась не до конца. В музее был представлен проект реконструкции Архиерейских палат в рисунках Варганова. Так вот на них - не существующая низкая XIX века крыша, а дворцовая - «колпаками». По свидетельству Михаила Шаронова, этой своей мечты Варганов и сам боялся. В его времена идеальный образ памятника был недостижим. Во-первых, не хватало денег. Во-вторых, для осуществления дерзкого плана требовалось над Крестовой палатой поставить сруб, который мог стать непосильной нагрузкой для старинного здания.
Варганова уважали и ценили коллеги, причем не только за его научную работу. Современники отмечают душевные качества Алексея Дмитриевича. Узнав, что его учитель, бывший директор Русского музея профессор Николай Петрович Сычёв находится в ссылке в какой-то деревне Ивановской области, он стал требовать себе в помощь научного сотрудника. «Да где же его взять-то в провинции?» - недоумевало начальство. «Я знаю, есть тут один художник», - схитрил Варганов. Так Сычов оказался в Суздале.
- Он жил с нами, спал на кушетке. Помогал папе в раскопках, исследованиях. Потом стал преподавать в художественном училище. Когда ему разрешили уехать в Москву, он еще долго присылал нам посылки: маме - чулки, сумочку, брату - игрушки, - вспоминает Александра.
У Варганова останавливались все московские специалисты, приезжавшие по делам в Суздаль. Дочь вспоминает, что за разговорами историки, археологи, искусствоведы засиживались заполночь. Частым гостем в доме был хороший друг Варганова Николай Николаевич Воронин. Дочь Алексея Дмитриевича до сих пор хранит корешок денежного перевода с запиской Воронина. «Не сердись на мою посылку, просто хочется тебе помочь в трудную минуту. Может, удастся сделать что-нибудь еще». Этими словами Воронин сопроводил перевод на 1000 рублей, когда в 1953 году сгорела квартира Варганова. Тот пожар вызвал переполох в столице. Общественность переживала за судьбу музейной коллекции. А когда ученые убедились, что пострадала только семья директора, у которого двое детей, объявили сбор средств и помогли всем миром. Воронин же от себя лично прислал внушительную по тем временам сумму.
Алексей Дмитриевич всегда был душой компании. Играл на гитаре, пел малоизвестные тогда романсы, несмотря на то, что еще в молодости оглох после экспедиции на Кавказ. Тогда на юге свирепствовала малярия, и молодой рисовальщик (репортажная фотография еще не была распространена) Варганов был вынужден принимать хинин в целях профилактики. Варганова лечили в Центральной кремлевской больнице, а потом выдали швейцарские очки в массивной оправе, в которую был встроен слуховой аппарат.
Варганов был депутатом в Суздале, художником в любительском театре суздальской интеллигенции и всегда крайне увлечен работой.
- Иной раз меня спросят: «Сашенька, в каком классе ты учишься?» Он говорит: «В шестом». А я уж в восьмой перешла, - вспоминает дочь Алексея Дмитриевича Александра. По ее воспоминаниям, отец был добрым, ласковым, но историей с детьми не занимался. Они сами постигали ее, играя слюдяными витражами, строя домики из планшетов с отцовскими чертежами, проводя каникулы в раскопах. Сын Алексей стал архитектором. Во Владимире недалеко от Главпочтамта есть здание, построенное по его проекту. Однако судьба отмерила ему недолгий век.
Алексей Дмитриевич Варганов был первым директором объединенного Владимиро-Суздальского музея-заповедника, образованного в 1958 году. В 1960-м его на этом посту сменила Алиса Ивановна Аксенова. Тогда Варганов стал главным архитектором Владимирской реставрации. Но вскоре и с этой должности его перевели в научные сотрудники.
- Он, кажется, не переживал по этому поводу, - говорит Михаил Шаронов. - Как специалист, он был умница, но организаторских способностей у него не было совершенно. Зато за консультациями к нему все обращались.
Варганова по праву считают одним из основоположников Владимирской школы реставрации. В Суздале, сохранению исторического облика которого он служил, есть улица, названная его именем. В 1972 году Варганов был награжден орденом Ленина. В 1974-м он стал почетным гражданином города. Земной путь Алексея Дмитриевича завершился в 1977 году, похоронен он в Суздале, спасенные архитектурные шедевры которого стали ему памятниками.