Начали с балагана
При содействии губернаторши мещанин Калужской губернии Борис Соловьёв выстроил во Владимире, с северной стороны Гостиного двора на Торговой площади, временный деревянный балаган для театра.
Осенью 1850-го по случаю прибытия вольтижеров (цирковых артистов) постройку осмотрели и пришли к выводу: «всё здание по ветхости своей близко к разрушению». Для предупреждения несчастных случаев его следовало немедленно сломать.
Тем не менее по указанию владимирского губернатора Донаурова «некоторые ветхости здания исправили» и заезжим цирковым артистам разрешили давать свои представления. Однако на верхнюю галерею зрителей всё-таки не пустили.
56 копеек серебром
Продолжение владимирской театральной эпопеи связано с именем Ивана Лаврова, начавшего свою сценическую деятельность в харьковском театре Млотковского. Там молодой актёр познакомился со знаменитым московским трагиком Павлом Мочаловым, неоднократно гастролировавшим с этим театром в конце 30-х годов позапрошлого века. Значительно позже в своей автобиографии Лавров писал о своём кумире: «Он (Мочалов. – М.В.) часто приглашал меня к себе, беседовал со мной о театральном искусстве, одобрял выполнение некоторых ролей моих, журил за другие...»
После смерти Мочалова, накопив денег и имея достаточный опыт работы в театре, Лавров осуществил намерение губернаторши Донауровой об учреждении во Владимире постоянного театра.
25 января 1851 года купец 3-й гильдии из Рязанской губернии Иван Иванович Барсуков (а на сцене - Лавров) подал прошение: просил разрешить постройку театрального здания недалеко от Золотых ворот. И представил проект.
Владимирская дума отметила: «означенная земля для общества бесполезна и совершенно не приносит городу никакого дохода». Владимирскому губернатору Донаурову сообщали, что дума «находит не только возможным, но даже необходимым отдать ту землю под просимую купцом Барсуковым постройку, ибо город получать будет каждогодно по 1/2 копейки серебром с кв. сажени». Обязанность наблюдать за отводом земли и возведением здания театра поручили губернскому архитектору Якову Никифорову.
Строительство шло ударными темпами. 17 июля 1851 года инженер-подполковник Страхов рапортовал: «...Свидетельствовал я построенное вчерне деревянное здание для театра в г. Владимире, и нашёл, что работы произведены согласно проекту и с надёжной прочностью; Приступить к окончательной отделке этого здания можно». Барсуков получил «владетельный билет» на землю около Золотых ворот длиной 16 и шириной 7 сажень. Она находилась в его содержании с условием освободить её при первом же требовании властей. Ежегодная плата в городскую казну составила 0,5 копейки серебром с квадратной сажени, то есть 56 копеек.
Лучшая провинциальная труппа
В январе 1852 года «Владимирские губернские ведомости» писали о новом культурном учреждении губернской столицы: «Труппа Владимирского театра бесспорно одна из лучших, если кому случалось видеть театры в других губернских городах».
Репертуар лавровской труппы состоял в основном из водевилей и комедий с завлекательными названиями: «Муж в камине, а жена в гостях», «Не ест, а толстеет – страшное дело». Прислушиваясь к пожеланиям местной публики, антрепренёр Лавров увеличил количество спектаклей. Причём содержание некоторых пьес значительно «облагородилось».
Яркий период в истории Владимирского городского театра связан с именем актрисы Александринского театра Александры Читау. Её муж Михаил Огарев (предводитель дворянства Владимирской губернии в 1863 – 1866 годах), понимая ностальгию жены по столичной сцене, держал театр во Владимире. По воспоминаниям Александра Ленского, «Нигде я не встречал такого хорошего отношения к искусству и труппе, как у Огаревых, мужа и жены». Благодаря им Владимирский театр знакомил публику с лучшими драматическими произведениями русской и иностранной литературы и радовал зрителей хорошей игрой актёров.
Мелкое мошенничество
В зимний сезон 1869-1870 года город отдал театр в аренду Анисимову за 100 рублей. В следующем году на торгах он остался за ним, но уже за 123 рубля в год и с обязательством сделать в доме «разные исправления». Тем не менее 5 июня гласный Николай Боровецкий предложил Владимирской думе взять театр в хозяйственное заведование за 150 рублей в год на тех же условиях, как и Анисимов, но уже на три года. 17 июня Губернское правление предписало городской думе взять театр в своё хозяйственное распоряжение и предупредило, что она может отдать Боровецкому здание в хозяйственное заведование за назначенную им цену при условии увеличения с неё доходов.
В скором времени местные власти поинтересовались, какие меры принимались Боровецким к увеличению этой оброчной статьи дохода. Предлагал ли он кому-нибудь взять театр в арендное содержание. 1 июля Николай Васильевич, как надо полагать, заинтересованный в этом деле, сообщил, что он, несмотря на все принятые им меры, не нашёл никого, кому бы можно было отдать эту оброчную статью на более выгодных условиях. И вновь просил оставить театр в его хозяйственном распоряжении, чтобы он скорее мог заготовить лампы, декорации и прочее. Просьбу уважили.
25 июля 1870 года Владимирская дума предоставила театр Николаю Васильевичу в хозяйственное заведование. Таким образом, театр, находившийся в хозяйственном распоряжении местной власти, перешёл в хозяйственное заведование гласного Боровецкого.
Воспользовался ситуацией
Осенью Боровецкий заключил договор с актрисой Златопольской, по которому она должна была платить за каждый спектакль 25 рублей с обязательном показом 50 спектаклей в зимний сезон. Казалось бы, после этого должно было и кончиться хозяйственное заведование Николаем Васильевичем театром. О чём Боровецкий должен был сообщить городской думе. Но он этого не сделал.
Другие члены Владимирской думы забыли о городских интересах, так как именно в этот момент началось преобразование местного управления на основании нового «Городового положения» от 16 июня 1870 года. Печатались избирательные списки, назначались выборы новых гласных, проводились сами выборы. Тем временем у Николая Васильевича родилась мысль театральную оброчную статью оставить за собой и из хозяйственного распорядителя преобразоваться в арендатора.
На следующий сезон 1871/1872 года он заключил договор с антрепренёром Павлом Павловым. Арендатор обязался платить за каждый спектакль 25 рублей с представлением их не менее 60. За объявленный, но отменённый спектакль, платить так же, как за сыгранный. Кроме того, он должен был оплатить страхование здания на всё время представлений. Боровецкий, со своей стороны, предоставлял Павлову квартиру с отоплением в помещении театра, но с освещением за счёт Павла Петровича. Постоянный сторож и ламповщик содержались Николаем Васильевичем. Доход от театрального буфета доставался ему же.
Комиссия, позже разбиравшая запутанное дело, отметила, что контракт был заключён Владимирской думой не с гласным, а с купеческим племянником, представившим залог. Вместе с тем она нигде в деловых бумагах не встретила упоминаний об отдаче в арендное содержание театра частному лицу. Вся переписка велась о возможном хозяйственном заведовании театром гласного Боровецкого. Следовательно, о контракте с частным лицом не было и речи.
По подсчётам проверявших, за 19 месяцев Николай Васильевич извлёк личной пользы из оброчной городской статьи, находившейся в его хозяйственном заведовании, 2279 рублей 70 копеек. Правда, из этой суммы следовало исключить деньги, потраченные на ремонт здания.
Так как до заключения контракта торги не производились, кроме того, ни условия, ни сама передача театра купеческому племяннику Боровецкому не были утверждены губернским правлением, комиссия предложила считать этот контракт не обязательным для действовавшей уже новой думы. И предлагала немедленно взять театр в своё хозяйственное заведование, а от её прежних членов потребовать отчёт за 1870 и 1871 годы.
Опять арендатор?
1 сентября 1873 года заканчивался трёхгодичный срок аренды Боровецким принадлежавшего городу театрального дома. 14 июня в управе состоялись торги, а 18 – переторжка. Высшую цену (350 рублей 50 копеек в год) объявил купец Алексей Пискулин. Но владимирец Иван Лосев заявил о желании повысить арендную стоимость. Принятие окончательного решения оставили гласным на предстоявшее думское заседание.
А что же Николай Васильевич Боровецкий? Он обратился с заявлением, в котором указал причину своего неучастия в торгах: «вследствие неопределённости составленных на сей предмет кондиций». Тем более что «здание театра ветхо и в ближайшем будущем угрожает разрушением». Далее он высказал намерение арендовать театр, но с условием: «чтобы предварительно составлена была чрез Архитектора при моем участии смета и представлена мне для взаимных с Управой соглашений».
Читайте также: Во Владимире открыли памятник актерам-провинциалам