«Я не в тыл бегу, а на фронт…»

Будь что будет
Война застала Ивана Петровича Романова курсантом Ленинградской пожарно-технической школы. Доучиться не пришлось. Выпуск сделали досрочно. Ивана распределили в Москву. Жили, как и все военные. И здесь шла война. Немцы наступали. Осенью 1941 года и дня не проходило, чтобы группы самолетов не прорывались к столице. Поэтому работы у пожарных было более чем достаточно. Рисковать приходилось ежедневно.
Но начальник караула Иван Романов рвался на фронт. В конце концов он попал на прием к военному комиссару с рапортом. В ответ услышал:
- И здесь идет война. Если бы в вас не нуждались, давно бы уже были на фронте.
Сжав зубы, он продолжал службу. И писал рапорты, которые не имели продолжения. И все-таки он оказался на фронте. Однажды взял да и ушел из пожарной части, бросив дежурному:
- Я не в тыл бегу, а на фронт. И будь что будет.
Иван Романов оказался в болотах Калининской области. Здесь и принял Иван Романов свое первое боевое крещение. Нужно было передать донесение командиру роты от командира взвода.
- Всего-то ничего ползти. Каких-нибудь 200 метров. Но местность открытая, пристрелянная врагом. Я почти прополз. До ближнего окопа оставалось лишь несколько метров. И тут мне сначала прострелили руку, через мгновение ‑ ногу. А третье ранение я и почувствовал не сразу. Наши бойцы втащили меня в окоп.
А через несколько мгновений на месте, откуда свои забрали Ивана Романова, разорвалась вражеская мина. К счастью, там оставался лишь автомат, от которого даже щепок не нашли.
Вот так, не сходив ни в одну атаку, рядовой Романов оказался на долгие месяцы с тремя тяжелыми ранениями на госпитальной койке. Солдат лечили не только с помощью хирургов и лекарств, но и заботой школьников, чью школу занимал госпиталь. И познакомился девятнадцатилетний Иван Романов с восемнадцатилетней пионервожатой Евгенией Фадеевой. Между ними завязалась большая дружба.
А позже она переросла в большую любовь, которую они пронесли через всю жизнь. Ведь прожили вместе более пятидесяти лет! Но это было потом. А сейчас шла война. И пришло время вновь идти на фронт. Иван сделал свой выбор. Он решил стать разведчиком.
Белоруссия
Летом 1943 года готовилось наступление Красной Армии. Командованию во что бы то ни стало требовалась информация о враге. Принести ее могли только разведчики. Но три первых поиска оказались неудачными.
Рядового Романова вызвал к себе начальник разведки полка капитан Ельцов:
- Помни, Ваня, ты мой последний козырь. Верю в тебя. Если и у твоей группы ничего не выйдет, пойду я…
Ползком, точно в линию, пробирались разведчики к позициям врага. Успешно прошли минное поле, заграждение и вышли к траншеям немцев. Залегли. В леденящей душу тишине потекло время. Но вот издалека послышалась чужая речь. Кто-то приближался. Когда Иван увидел силуэт врага совсем близко, он перевалил через бруствер траншеи и тут же выстрелил из автомата по ногам врага. Поднялась тревога. В небо полетели десятки вражеских осветительных ракет, а в спину - пули. Но связанного немца удалось дотащить до своих. Хотя не обошлось и без жертв. Двоих убили немцы, а третий разведчик чуть отклонился от маршрута и подорвался на мине.
И все-таки ценный «язык» был доставлен. Он дал командованию очень важные сведения, которые помогли спланировать боевые действия дивизии.
А вскоре началось широкомасштабное наступление, получившее название «Багратион». Его финалом стало полное освобождение Белоруссии от оккупантов летом 1944 года.
Бой за белорусский город Могилев навсегда остался в памяти Ивана Романова как один из самых страшных за всю войну.
- Наша судьба обычная, - вспоминал ветеран. - Вызывает командир полка и приказывает переправиться на другой берег реки двумя отделениями численностью шестнадцать человек. Цель - провести разведку боем и попытаться закрепиться.
…Нам удалось почти бесшумно пересечь Днепр. Но когда оказались на вражеском берегу, будто в ад попали. Гитлеровцы открыли столь плотный огонь, что пришлось залечь. До окопов немцев метров пятьдесят-шестьдесят. Но бьют так, что ни головы поднять, ни пошевелиться. Оставаться на месте ‑ значит положить всех. Надо было что-то немедленно делать, подумал я про себя. Будем лежать без движения - немец нас всех, как куропаток, по одному перестреляет. Каждый из нас, как на раскрытой ладони, просматривался с высоты. А до темноты еще далеко. И тогда словно какая-то неведомая сила подняла меня с земли. Я, перекрывая шум стрельбы, крикнул: «Вперед, ребята!» Поднялся и побежал вперед. Я не оглядывался, но чувствовал, что поднялись все. Не помню, как добежал до линии окопов и стал поливать огнем автомата траншею. Потом немцы оказались так близко, что ничего другого не оставалось делать, как броситься врукопашную. Ярость была неописуемая. Но немцы были уничтожены.
А пока разведчики сражались в немецких окопах, основные силы дивизии начали переправу на лодках и плотах. Задание было выполнено, но азарт боя и успех не могли остановить Ивана Романова с его разведчиками. Они начали преследование врага. Так они зашли в город.
И тут неожиданно для себя вышли в расположение минометной батареи гитлеровцев. Враг растерялся. Часть немцев перебили прямо на месте, а часть ‑ пленили. Поставив охрану в расположении батареи врага, Романов отправил двух бойцов с пленными к своим, а сам вышел на железнодорожную станцию Могилев. Ему с товарищами удалось задержать составы с боеприпасами и продовольствием, которые должны были уйти в тыл. А из пакгауза освободить свыше четырехсот пленных, которых ждала отправка в Германию. После короткого боя враг предпочел отойти. В том бою за город Могилев Иван Романов лично уничтожил несколько десятков гитлеровцев. Захватил в плен 26 артиллеристов и несколько составов.
Польша
и Германия
На землю Польши Иван Романов вступал в звании старшего сержанта и в должности командира взвода разведки. Не обошлось и без ранения. Но он во что бы то ни стало решил со своим полком дойти до Берлина. Поэтому лишь чуть полечился в медсанбате и сбежал оттуда.
Запомнились своей ожесточенностью бои на реке Нарев. Там гитлеровцы построили многоступенчатую оборону. А наступление не отложить. Но если идти напролом, не зная системы обороны врага, значит, положить сотни, если не тысячи, бойцов при штурме. Поэтому «язык» был нужен любой ценой.
Но первый выход в стан врага с треском провалился. Осторожные немцы поставили в самой реке Нарев, ширина которой не превышала и пятидесяти метров, подводные мины. Это была новинка, к которой разведчики оказались не готовы. И когда они бесшумно почти пересекли реку, взрыв в нескольких метрах от вражеского берега потряс водную гладь. Лодка нарвалась на мину, и разведчики попадали в ледяную ноябрьскую воду. Из шестерых бойцов трое были сразу убиты, один ранен. Романову повезло. Остался цел.
В следующем поиске уже на немецкой территории встретились лоб в лоб с вражескими разведчиками. Завязалась перестрелка. Пришлось отступить. Не обошлись и без потерь. Через две недели от взвода разведки полка осталось лишь шесть человек.
Через два дня вновь опасный вояж к немцам. В группе шесть человек. Трое опытных и трое молодых бойцов. Впервые удалось незаметно приблизиться к траншеям врага. Спешить не стали. Затаились. Прошло больше часа, прежде чем появились два немца. Дождались пока те приблизятся. Раздалась автоматная очередь. Это не выдержали нервы у одного из молодых солдат. Как оказалось спустя несколько секунд, он бил на поражение в грудь, а не по ногам, как было приказано. К сожалению, оба были убиты наповал. Вот-вот у немцев должна подняться тревога. Чтобы не уходить ни с чем с чужой территории, старший сержант Романов рывком снял планшет с одного из убитых и дал команду к отступлению. Настроение упало. Ведь удача была так близка. Но эти выстрелы все испортили.
А утром Романова вызвал сам командир дивизии и поздравил с огромной удачей. В планшете оказались подробнейшие карты всего укрепрайона.
Но участвовать в наступлении Ивану Романову со своим полком не довелось. Их отвели на кратковременный отдых и пополнение. Короткая передышка. И вновь бои. Но уже на немецкой земле в районе Данцига.
Домой!
А спустя несколько дней его неожиданно вызвали к командиру полка. Полковник Смурыгин сообщил, что только что им получено сообщение, касающееся Романова.
- Слушай Указ Президиума Верховного Совета СССР. За образцовое выполнение боевого задания командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими оккупантами и проявленные при этом отвагу и геройство присвоить звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» сержанту Романову Ивану Петровичу.
Свой подвиг он совершил девять месяцев назад. Мог погибнуть добрую сотню раз. Прошагал с боями более полутора тысяч верст. Дважды был ранен. В его разведвзводе сменилось почти два состава бойцов. За это время его грудь украсили орден Красной Звезды, орден Отечественной войны, орден Славы III степени.
А дальше ситуация и события менялись, как в кино. Романова срочно откомандировали в штаб 2-го Белорусского фронта, где начальник политуправления генерал-лейтенант Окороков вручил ему «Золотую Звезду». И тут же отправил на американском «Боинге» в столицу. Там он должен был от лица всего фронта поздравить советских людей по Всесоюзному радио с 1 Мая. А 2 мая он расписался с Женей в загсе Бауманского района столицы. Получил краткосрочный отпуск на родину. И в этот же день с молодой женой отправился к родителям, которых не видел более пяти лет. 9 мая он обнял их. Это случилось в День Победы.