Начало ночлежной одиссеи
Губернатор обратился к владимирскому городскому голове Шилову, поскольку, как бы сказали сегодня, вопрос находился в компетенции органов местного самоуправления. Михаил Николаевич писал: «В г. Владимире, как мне известно, масса такого бесприютного люда, главный контингент которых составляют лишившиеся работы за пьянство и другие пороки, рабочие и мастеровые. Не имея никаких определенных занятий и промышляя преимущественно воровством, люди эти обыкновенно большую часть дня проводят в питейных заведениях, а на ночь отправляются за город, где и располагаются на ночлег в разных местах в ближайшем лесу, у стогов сена, на пойме реки Клязьмы и т.д.» Губернатор, однако, не только «милость к падшим призывал», но и о достопочтенных гражданах заботился, поскольку «бесприютные люди, проводя день и ночь под открытым небом, почти без одежды и обуви, и подвергаясь влияниям погоды и всяким лишениям, испытывают различные болезни, часто весьма опасного характера, которые ими переносятся в город». Поэтому городскому обществу из инстинкта самосохранения надо бы озаботиться обустройством ночлежки.
31 июля Андрей Алексеевич Шилов на заседании городской думы доложил о поручении губернатора и со своей стороны посчитал долгом присовокупить, что в «холодную осень и в продолжении всего зимнего времени весь этот бесприютный люд ищет убежища или в арестантских помещениях, устроенных при частях, или же ютятся в холостых (т.е. пустых. ‑ М.В.) зданиях». В заключение своего доклада он предложил приспособить для ночных убежищ деревянный флигель при здании 2-й полицейской части, где проживали шесть городовых с семействами. Взамен служители порядка могли воспользоваться ежегодным денежным пособием на наем квартиры в размере 36 рублей. Гласные предложение одобрили. Городовых выселили. В освободившемся флигеле произвели небольшой ремонт. Приобрели необходимый инвентарь для бездомных: рукомойник цинковый, таз и два железных ведра, ушат дубовый, две лампы, два ковша, бидон для керосина, небольшую кочергу, топор и лопату, десять парусиновых наволочек, три стола и три скамейки, небольшую железную печку. Не забыли и о духовном - купили две иконы Владимирской Божией Матери.
Ночлежка открылась
10 октября 1893 года ночлежный приют освятили и открыли. Ежедневно там ночевало до 40 человек. Для хозяйственного заведования им и обеспечения постояльцев чаем и хлебом был избран владимирский купец 2-й гильдии Тимофей Куликов. Тимофей Сергеевич был известен своей благотворительностью. Особое внимание он уделял образованию подраставшего поколения. За многочисленные пожертвования купец Куликов получил золотые медали на Аннинской, Александровской и Андреевской лентах.
Но проблемами владимирской ночлежки Тимофей Сергеевич занимался не более двух лет. 28 сентября 1895 года он обратился к владимирскому голове с просьбой уволить его от звания попечителя ночлежного приюта. «Состоя председателем Владимирского сиротского суда и неся многие другие обязанности по общественной службе, я при всем моем желании приносить возможно большую пользу обществу, не могу, без ущерба своим торговым делам, относиться с одинаковым вниманием ко всем, лежащим на мне, обязанностям», - просил об отставке Куликов. Гласные городской думы пошли навстречу - выразили купцу искреннюю благодарность за помощь и пожертвования. А ночлежку передали под патронат члена управы Николая Сомова.
Бизнес и тогда доили!
Весной 1896 года ночлежку прикрыли. Во флигель вернули семейных городовых. Тем не менее проблема ночлега бомжей заботила отцов города. И тому были причины весьма прозаические: пока функционировал ночлежный приют, преступлений против городских обывателей было меньше.
Бомжей, нуждавшихся в ночлеге, стали размещать на ночь в Доме трудолюбия на Юрьевской улице. Однако уже в июле 1897 года правление общества Дома трудолюбия обратилось к местной власти с просьбой «об оказании обществу на содержание ночлежного приюта пособия по 300 руб. в год» и уплате кругленькой суммы за прошлый период - из расчета по 25 рублей в месяц со 2 апреля 1896 года, то есть с того дня, когда ночлежный приют фактически был открыт в новом месте.
Вариант с размещением бомжей на ночь в Доме трудолюбия оказался для городского бюджета неожиданно затратным. Ведь пока «у руля» стоял купец-благотворитель, ночлежка была не особенно разорительной для казны, а тут пришлось раскошеливаться...
Вновь начались поиски подходящего дома для ночлежки - подешевле. Вместе с тем в августе 1897 года гласные городской думы постановили на специальные нужды по ночлежному приюту отпускать ежегодно по 200 рублей.
Жизнь босяцкая на Годовой горе
В начале XX века ночлежный дом переместили на Годову гору у Дмитриевского собора. Условия проживания там были далеки от идеальных. Газета «Владимирский голос» в апреле 1907-го писала: «В нашем ночлежном доме, находящемся под Соборной горой в одном из домов, занятом раньше военной швальной (т.е. портняжной мастерской. ‑ М.В.) и совершенно не приспособленном для той цели, которой он в настоящее время служит, - ежедневно ночуют 70-80 ч. мужчин и женщин. Разделения полов здесь не существует, спят, что называется, «в повалку»: «мужеск. и женск. пол» вместе. Нечистота здесь такая, что ей могут позавидовать мифические Авгиевы конюшни. Обилие же клопов и прочих паразитов таково, что, по заявлению одного ночлежника, он в одну ночь задавил несколько сотен клопов».
Совершенно понятно, что лишь по острой необходимости бомжи посещали ночлежку и при первой же возможности, с наступлением тепла весной, забывали ее, как страшный сон.
Ночлежный дом ежедневно открывался для бездомного люда с 6 часов до 9 часов вечера, а пребывание в нем посетителей дозволялось до 7 часов утра. Уборка помещений приюта и мытье полов возлагались на посетителей с соблюдением очереди по назначению смотрителя приюта.
В 1912 году ночлежкой воспользовался 18731 человек, в среднем по 50 человек в сутки. Большее число ночлежников было в зимнее время, когда посещаемость приюта доходила до 86 человек в сутки. Заботы городского управления о ночлежке для бездомных выражались в отпуске средств на его содержание: на отопление и освещение помещений приюта, сторожки при нем, на содержание смотрителя-сторожа, на оборудование приюта хозяйственными принадлежностями и тому подобное. По случаю значительно распространившихся среди ночлежников в 1910 году заболеваний возвратным тифом посетителям городского ночлежного приюта по указанию городской санитарной комиссии стали ежедневно выдавать бесплатные хлеб и чай.
Очередной переезд
В очередной раз ночлежный приют поменял место своей прописки осенью 1913 года. Николай Николаевич Сомов был в это время уже городским головой. 24 июля он на заседании городской думы доложил, что «от одного благотворителя (Александра Лукича Лосева. ‑ М.В.) имеется предложение построить на свои средства здание для дешевых квартир». Для постройки необходимо было отвести земельный участок. За неимением других подходящих городских земель для этой надобности, выбор остановился на том самом земельном участке, где находился ночлежный дом. Одним из аргументов Сомова в пользу строительства дома дешевых квартир стал тот, что постройки ночлежного приюта пришли в совершенную негодность, то есть в скором времени все равно их пришлось бы сломать. В случае же отвода этого земельного участка под постройку дома дешевых квартир ночлежный приют возможно было бы перевести в свободную часть городского манежа за полковой церковью.
Предложение Сомова поддержали и уже 12 августа провели торги на снос и продажу здания ночлежки. Александр Лосев приобрел его за 500 рублей и, как и обещал, довольно быстро выстроил «Дом дешевых квартир имени Луки Васильевича и Пелагеи Ивановны Лосевых и Матвея Васильевича и Евдокии Степановны Лосевых».
В сентябре бесплатный ночлежный приют перевели в новое помещение ‑ городской манеж. Правда, ночное полицейское дежурство в нем отменили. Одному смотрителю сложно было справиться с беспокойным элементом, а по ночам там постоянно происходили драки.
Маргарита Владимирская.