- Что самое трудное в подготовке космонавта?
- Самое трудное - ждать своего первого полета в космос. Пройти все тренировки, сдать экзамены тоже непросто, но к своему первому полету в космос я шел 13 лет и 9 месяцев. Для кого-то из нас в отряде космонавтов этот срок бывает чуть меньше, для кого-то больше. Кто-то в наборе должен быть первым, а кто-то крайним. Мы не говорим «последний», а «крайний». Мы, космонавты, немножко суеверные. Я не был крайним в наборе.
- Когда вы решили стать космонавтом?
- Как только что-то начал понимать о том, кто такие космонавты, читать о Гагарине. Мой младший брат Юрий родился 6 апреля 1968 года. За несколько дней до этого, 27 марта, на Владимирской земле погиб Юрий Гагарин. И моего брата в честь Гагарина назвали Юрой. Наш отец был военным летчиком, и мы пошли по его стопам. И я, и брат тоже стали летчиками-истребителями. Я ничего плохого не вижу в том, что дети идут по стопам своих родителей.
- А отец ваш разве не мечтал быть космонавтом? Не было у вас такой семейной традиции?
- Я обычно об этом не рассказываю… Мой отец в 1965 году был набран в отряд космонавтов. Но так и не слетал в космос. Его отчислили, когда он был еще кандидатом в космонавты. На этом этапе проходят первые тренировки, испытания. А папа тогда перенес грипп на ногах. Болезнь дала осложнение на кровь. Девять месяцев отец пролежал в госпитале имени Бурденко. Он вышел оттуда здоровым, но девять месяцев не имел возможности готовиться в отряд космонавтов и не смог сдать госэкзамен. Наборы в отряд тогда были большие... Но тот, третий набор, которому, кстати, исполнилось 50 лет в прошлом году, был для многих несчастливым. Из того набора очень мало космонавтов полетело. Например, так и не побывали в космосе те ребята, которые готовились по лунной и другим программам. Ребята все были достойные, их назначали на программы, но программы закрывались и полеты не осуществлялись…
Когда отец приезжает в Звездный городок, к нему с огромным уважением там относятся, встречают как своего. Все понимают, что он оказался заложником ситуации.
Вот так и получилось: мало того, что я стал летчиком-истребителем, как отец, так я еще и осуществил мечту отца о полете в космос. И на первой пресс-конференции после возвращения с МКС мой папа сказал мне: «Ты был скворчонком, а теперь стал настоящим скворцом».
- Александр Александрович, какую главную задачу вы перед собой ставите в космическом полете?
- В полете больше всего хочется штатно, без экстремальных ситуаций, выполнить все те задачи, которые стоят перед экипажем. Очень высок уровень ответственности. Пирамида - труд тысяч людей, которые помогают тебе лететь в космос - своей вершиной упирается в тебя. И самое главное - не подвести всех этих людей.
- Волновались перед первым космическим полетом?
- Волнение было чисто профессиональное. Я не знал, как поведет себя мой организм при взлете, как сработает вестибулярный аппарат. А в полете нужно выполнять какие-то задачи. Особенно мне и Михаилу Корниенко, которые летели впервые. Трейси Колдуэлл-Дайсон из США летела на правом кресле как бортинженер № 2 и в управлении кораблем и станцией мало задействована. Но за Трейси я был спокоен, потому что она до этого летала на шаттле. И командир того шаттла мне рассказывал, что у Трейси с вестибулярным аппаратом все нормально.
Поэтому я переживал, сможем ли мы, Михаил и я, успевать делать то, что нам необходимо при первых перегрузках. Но все получилось хорошо.
Полет в космос надо воспринимать как работу, а не подвиг. Даже в авиации, если летчик идет на задание, как на подвиг, его надо отгонять от самолета и признавать, что к полету не готов.
- А что в основном вам, космонавтам, приходится делать на МКС?
- В основном ремонтно-восстановительные работы выполнять и проводить эксперименты. Честно скажу, эксперименты проводить интереснее. За время первого полета в 2010 году у нас было рекордное количество экспериментов ‑ 58.
Ну а когда есть свободное время, самое милое дело - прильнуть к иллюминатору и смотреть на нашу матушку Землю. А она сверху такая красивая! То, что видит человеческий глаз, ни одна фотокамера не передаст. Ради этой красоты и стоит полететь в космос.
Я видел Землю примерно с 20 тысяч метров, когда был летчиком-истребителем. Но совсем другое дело смотреть на землю с МКС. В первом полете - с высоты 340 километров, во втором ‑ с 440 километров.
- Как вы оцениваете значение проекта МКС? К тому же говорят, что станция стареет, пора думать о замене…
- Пока станция растет, развивается. В ее работе - большая заслуга нашей страны. С 2010 года, начиная с моего экипажа, на международной космической станции постоянно присутствуют три российских космонавта. Другие члены экипажа по национальности могут меняться ‑ американцы, европейцы, японцы и так далее. Но три россиянина летают постоянно.
Пока мы идем по пути продления работы МКС. И об этом нас просят зарубежные партнеры. Опыт в создании обитаемых объектов у России - приоритетный в мире. Согласен с тем, что станция стареет, но мы ведем работы... Даже не по реставрации, а есть такое английское слово ‑ «апгрейд» станции.
- Почему все-таки сотрудничество МКС не попало под санкции и его не затронули противоречия между Россией и США?
- Когда летаешь в космосе, ты не видишь границ между государствами на Земле. Они искусственно нарезаны. Границы из космоса видны только между морями и материками. Сам проект Международной космической станции подразумевает сотрудничество, взаимодействие государств. И политики это понимают. Поэтому проект МКС как бы автоматически обходит политические шероховатости и продолжает работать на будущее, которое определяют космические державы. Посмотрим, какая из держав в каком направлении пойдет дальше. Пока мы с американцами в космосе работаем вместе и получаем совместную пользу.
- Вообще, вы очень вдохновляете своим примером людей нашего поколения. Не все у нас еще в прошлом. Вот вы старше меня на год, а еще действующий космонавт, готовитесь к новому полету. Неужто сохранили идеальное здоровье до сих пор?
- Неопытный космонавт, полетев с опытным, как бы опыляется и «размножается». Есть некоторые послабления для летавших космонавтов - не глобальные, потому что никто не допустит экстремальных ситуаций со здоровьем на орбите.
Дальнозоркость, например, в нашем возрасте появляется, как правило. Но изготовлены специальные очки, которые с собой в космос берешь. Для нас важнее опыт, а не острота зрения.
Молодые космонавты у нас тоже есть, это наш потенциал. Три года назад впервые был проведен общероссийский набор в отряд космонавтов, то есть не закрытый, не через Министерство обороны, а общероссийский. Есть хорошие ребята с нормальной мотивацией.
- Но, наверное, у военного летчика стать космонавтом по-прежнему больше шансов?
- Сейчас не обязательно быть военным, чтобы стать космонавтом. Техническое образование ‑ это пока что в плюс. Я не против того, чтобы гуманитарии в космос летали, но пока техническое образование, здоровый образ жизни и вообще здоровье - эти критерии очень важны.
К летчикам, даже и гражданским, при наборе в отряд космонавтов часто склоняются потому, что многие навыки у них уже присутствуют изначально. Ну и априори у летчиков есть необходимый задаток здоровья.
А вот что касается военной службы, то сейчас, если ты хочешь стать космонавтом, надо увольняться из армии. Возможно, ситуация изменится, и из числа военных снова начнутся наборы.
Так что шансы есть у многих. В 2016 году планируется еще один открытый набор кандидатов в космонавты. Попробуйте, пришлите резюме.
Досье «ВВ»
Александр Александрович Скворцов‑ летчик-космонавт, Герой Российской Федерации, полковник.
Родился 6 мая 1966 года в Подмосковье. В 1987 году окончил Ставропольское высшее военно-авиационное училище, в 1997 году - Военную академию ПВО в Твери.
В 1997 году зачислен в отряд космонавтов.
Командир экипажей двух космических кораблей в полетах на МКС:
- со 2 апреля по 5 сентября 2010 года на космическом корабле «Союз ТМА-18», с бортинженерами Михаилом Корниенко и Трейси Колдуэлл-Дайсон (США);
- с 26 марта по 1 сентября 2014 года на космическом корабле «Союз ТМА-12М», с бортинженерами Стивеном Суонсоном (США) и Олегом Артемьевым.
Часто приезжает во Владимирскую область. Постоянный участник проектов общественного центра гражданского, военно-патриотического воспитания «Фрегат» (Киржачский район).