- Александр, у вас очень успешно складывалась юридическая карьера. Почему вдруг случился такой крутой разворот?
- Не было никакого разворота. В детстве мне хотелось быть историком, журналистом и юристом. В школе занимался в театральном кружке, редактировал школьную газету, собирал экспонаты для музея истории школы... Но тогда говорили, что в современной России человек должен иметь два высших образования: первое - юридическое, а второе - любое. Поэтому сначала выучился на юриста. Но и учась на юрфаке, я создал на факультете музей наших знаменитых земляков-юристов. Позднее наработки воплотились в книгу «Заслуженные юристы земли Владимирской», в которую вошли 60 биографий. Так что любовь к истории родного края никуда не делась, а в итоге она победила.
- Немногие в вашем возрасте достигают такого успеха, который вы снискали на юридическом поприще. Речь о наработанной репутации, репутации человека, добивающегося поставленных целей. Это и «запуск» премии имени Сперанского, и судебные процессы, которые некоторым казались безнадежными....
- Ну да, есть о чем вспомнить с удовлетворением. Это справедливо, что Юридический институт ВлГУ теперь носит имя Михаила Сперанского. Получилось инициировать учреждение Всероссийской правовой премии имени Сперанского. Разумеется, одному такое не под силу. Огромную поддержку мне оказывали Вячеслав Картухин, Александр Сухарев и Ольга Третьякова. К моему сожалению, в последние годы вручение премии стало проходить в Москве, а ведь вначале в самом положение было прописано, что оно происходит на малой Родине Сперанского. Надеюсь, получится вернуться к этой практике.
А из судебных процессов, наверное, самый интересный был по формированию первого состава Общественной Палаты. Там возникла юридическая коллизия. И разные группы общественников трактовали ее по-разному. Я представлял интересы одной из групп. И нам единственным из нескольких подобных дел удалось добиться решения в свою пользу. Потом был найден компромисс и актуальность судебного производства отпала...
- Вы один из немногих юристов, кому в очень молодом возрасте удалось довести нормотворческую инициативу до воплощения в федеральном законодательстве...
- Не скажу, что это сугубо личная заслуга. Я тогда был членом регионального Молодежного правительства. Мы вышли с инициативой о снижении требований к стажу для должностей государственной службы старшей группы, что должно было позволить молодым и талантливым претендовать на должности с более высокой компетенцией и, соответственно, более высокой зарплатой. Чтобы талантливая молодежь не уходила только в коммерческие структуры, а работала и в муниципальном и госуправлении. Изменения в указ были внесены Президентом РФ вскоре после нашего обращения.
- Тем не менее вы сами оставили госслужбу...
- Сбылась еще одна мечта детства. Всю жизнь я ходил в наш музей и мечтал там работать. С интересом читал книги Алисы Ивановны Аксеновой. А свою тягу к музейному делу реализовывал как мог. Создал выставку о знаменитых юристах в ВлГУ, экспозицию, посвященную писателю Ивану Шмелеву, в Областной научной библиотеке. Кстати, Шмелев ведь тоже юрист. Был составителем книг, посвященных Сперанскому, Шмелеву, страницам местной истории, связанным с именем Андрея Вознесенского. Благодаря поддержке Митрополита Тихона (Шевкунова) нам с вдовой поэта Леонида Дербенева Верой Ивановной удалось издать его христианские стихи, открыть талант этого уникального человека с новой стороны.
Посчастливилось руководить работой по установке в нашем регионе памятников и мемориальных досок многим выдающимся деятелям культуры. Писал статьи на краеведческие темы. Был инициатором, а потом членом комиссии по увековечению памяти владимирских художников и писателей при ОНФ. И даже не знал, что в музее за моими краеведческими изысканиями наблюдают. Поэтому предложение о работе в ВСМЗ стало для меня приятной неожиданностью. Но согласился, не раздумывая.
- Командировка в Севастополь в детскую мечту входила?
- Это бонус. Если серьезно, то, конечно, такого поворота судьбы я не ожидал. И когда отдыхал в 2005 году под Севастополем, посещал Херсонес, не мог даже представить, что однажды буду там работать. Но когда Светлана Евгеньевна возглавила музей-заповедник «Херсонес Таврический», она предложила поехать туда вместе с ней. Все же новое место, незнакомый коллектив... Хотелось ее поддержать по-человечески да и просто мне интересно работать с этим человеком.
- Слышала, что там непросто было...
- Мы были удивлены, что в музее с мировым именем экспозиционная работа далеко не на первом месте. Экспозиции устаревшие, одна из ключевых - Зал античной истории несколько лет была закрыта. Ужасная материально-техническая база, минимальное количество выставок, отсутствие сувениров. Многое удалось сделать, заложить новые традиции и подходы к работе. Херсонесский заповедник – это музей с уникальным наследием и большим будущим. Благодаря Мельниковой и слаженной работе замечательного коллектива музей существенно продвинулся вперед. А для меня это была такая школа, которой я бы нигде не прошел. Кроме того, мне гораздо ближе стала история древней Эллады и Византии, раннего христианства, стали понятнее истоки многих явлений в нашей культуре, истории, археологии.
- А из научных тем что в Крыму интересовало?
- Моя работа соприкасалась с наукой лишь отчасти. Но там же везде пересечение с историей нашего края начиная от Владимира Крестителя! Воронцов, Лазарев, Суворов... Ну и особенно интересовало все, что связанно с Иваном Шмелевым и Русским исходом...
- То есть научные интересы отсюда, из Владимира? Это ностальгия?
- Она самая. Я теперь лучше понимаю эмигрантов. И тоска по пейзажу, по березкам, существует на самом деле. Домой тянуло все эти два с половиной года севастопольской командировки. Сначала наступает стадия, когда голова и глаза не могут договориться: сознание рисует, что за поворотом должен быть луг и река, а глаза видят степь и море. А через полтора года стало щемить сердце, когда по телевизору показывают снег и владимирские пейзажи, те самые пресловутые березки. И тем не менее, уезжая, плакал. Даже не смог сказать никаких прощальных речей. Прикипел к музею, к людям.
- Зато тут вас очень ждали. Так что – с возвращением. Здесь кое-кто постарался обеспечить «новое старое» руководство музея огромным фронтом работ.
- Я рассматриваю сегодняшнюю ситуацию в музее как возможность для переосмысления привычного, для дальнейшего развития, шанс для нового рывка. Мы все пришли в 2019 год с новым опытом – и те, кто уходил из музея и вернулся, и те, кто в нем оставался. Верю, что этот опыт позволит нам сделать много нового и интересного.
- Александр, вы также известны в творческих кругах как поэт. Выпустили четыре сборника стихов. Песни на ваши стихи исполняют популярные владимирские артисты - Лариса и Дарина Семины, Алексей Молдалиев, Сергей Артемьев, Ольга Кулистова, Елена Молодцова. На филфаке повесили ваш портрет с подписью «поэт-песенник».
- Стихи я начал писать где-то лет в 6-7. Первыми критиками и ценителями стали родители. Поддержать - поддержали, но без лишних восторгов, что я какой-то особо одаренный. Семья простая: папа – сварщик, мама – бухгалтер. Отец ушел из жизни рано, много моим образованием вместе с мамой занимался отчим. Спасибо их мудрости. Повезло и с учителями в школе. Сумели заинтересовать учебой, увлечь поэзией, не ограничивали свободу творчества и мысли. Низкий поклон учителю русского языка и литературы Надежде Александровне Соломиной. Благословением считаю добрые отклики на мои стихи от великих поэтов Андрея Дементьева и Евгения Евтушенко. Самым большим счастьем считаю то, что мне в силу профессии и увлечений посчастливилось общаться с выдающимися деятелями российской культуры, учителями.
Литературное творчество – это возможность донести свои мысли и чувства до многих людей. Недавно московский композитор Андрей Батурин сообщил, что пишет на мои стихи программу «Спасите память», по жанру это будет нечто близкое к поэтории или мелодекламации. Стихи посвящены драматическим событиям ХХ-ХХI веков: от революции и гражданской войны до конфликтов в Сирии и Украине.
С нетерпением жду запись песни на мои стихи о Донском монастыре мужской капеллы «Благовест» - в феврале они будут работать в студии.
- Получается, что все ваши мечты сбылись?
- Отчасти. В 2022 году исполнится 250 лет со дня рождения Михаила Сперанского. Хочется добиться издания полного собрания его сочинений, включая письма и записки. Было бы здорово, если бы завершилась реставрация храма в Черкутине, где служил отец реформатора.
Есть мечта создать с коллегами новую экспозицию – Музей бытовой истории Владимира ХХ века, в этом проекте смогли бы принять участие и жители города.
Не хватает, на мой взгляд, нам и регионального литературного музея. А еще — Музея владимирской эмиграции – музея посланников русской цивилизации во всем мире. Какие имена – Шмелев, Бальмонт, Храповицкий, Булыгин, Цветаева, Зворыкин! Они прославляли Россию, формировали положительный образ русского человека. Сами они говорили так: «Мы не изгнанники, мы — посланники». Отсюда и главный посыл будущей экспозиции. Есть имена пока не очень известные нашим землякам. И мы их открываем. Например, музей издал книгу об Иване Смирнове, летчике-асе Первой мировой войны, который в эмиграции стал легендой «Королевских голландских авиалиний». Много прекрасных людей, которые достойны, чтобы их помнили.
Еще одна мечта, далеко не самая главная, но все же - издать диск с песнями на мои стихи. Нельзя же жить без мечты. Мечта — это одновременно и цель, и энергия для ее достижения.
ДОСЬЕ «ВВ»
Александр Капусткин родился во Владимире в 1986 году. По окончании с золотой медалью школы № 26, поступил в ВлГУ на юрфак. Позже получил второе высшее образование на кафедре истории, археологии и краеведения ВлГУ. Профессиональную карьеру начинал юрисконсультом, а затем работал начальником юротдела в общественной организации «Милосердие и порядок» и в администрации Владимирской области. Сейчас - заместитель гендиректора ВСМЗ по развитию. Имеет ведомственные и региональные награды. Лауреат всероссийских журналистских конкурсов, член Союза писателей России.
Читайте также: Мельникова встретилась с Аксеновой и друзьями музея