Штрафы и Крещение

К 1885 году в местечке Никольское близ села Орехово Покровского уезда Владимирской губернии предприниматели Морозовы создали текстильный центр, где работало несколько производств с тысячами рабочих, живших в специально построенных казармах. Владел мануфактурой Тимофей Саввич Морозов.

В советское время эту забастовку объясняли в марксистском духе как борьбу пролетариата за свои права, которая от местечка Никольское на Владимирской земле привела прямо к Октябрьской революции. Экономическими причинами протестов стали снижение расценок за работу в течение нескольких лет из-за кризиса в легпроме и непомерные штрафы. Но, оказывается, дело было не только в деньгах. Морозовы, как и многие их рабочие, были старообрядцами. А у старообрядцев изначально принято, что средства для предпринимательства выдавала в складчину община и как бы поручала своим лучшим организаторам бизнеса развивать его в общинных интересах. То есть рабочие Морозова считали себя не просто нанятым персоналом, а членами общины. Но олигархи Морозовы уже оформили имущество в собственность.

Справедливости ради заметим: памятуя о своих обязательствах, именно старообрядческие промышленники много вкладывали в устройство жилья и прочих социальных условий для рабочих. Но на фоне хронического понижения зарплат и роста штрафов, менеджмент мануфактуры совершил еще одну большую ошибку, ставшую поводом к «взрыву». Праздник Крещения (19 января по новому стилю, 7 января по церковному календарю) 1885 года объявили рабочим днем — и это стало последней каплей: олигарх ради бизнеса замахнулся на святое!

В итоге утром в Крещение 1885 года в 6 часов утра один рабочий закричал: «Сегодня праздник, кончайте работу, гасите газ! Бабы, выходите вон!». Это стало сигналом к забастовке.

Конечно, стачку готовили рабочие-революционеры, особенно постарались Петр Моисеенко и Василий Волков. Но они явно использовали религиозные и общинные чувства старообрядцев. А у тех накипело. Так что за три часа работу на всех все фабриках Морозова остановили. Рабочие высыпали на улицу. Фабрикант был в Москве, а управляющий Дианов просто сбежал и срочно телеграфировал в Москву и Владимир с просьбой о помощи.

Дошло до погрома: стачечники разнесли дома ненавистного мастера Шорина и директора бумагопрядильного производства Лотарева, лавку с харчами, хлебопекарни, в фабричной конторе разбили окна. Чуть не разгромили кооперативный магазин. Забастовщиков было от 6 до 8 тысяч человек. Поздно вечером в Никольское прибыл владимирский губернатор Иосиф Судиенко, прокурор и два батальона 12-го Великолукского полка из Владимира.

Губернатор как арбитр в конфликте

Роль губернатора Иосифа Судиенко в тех событиях подавалась в советское время исключительно негативно: подавил стачку. Однако если взглянуть на картины советских художников про Морозовскую стачку, то там один из лидеров забастовки Волков подает список требований именно Судиенко.

Рабочие требовали возвратить им штрафы, начиная с Пасхи 1884 года (люди жили по православному календарю). Нормализовать выдачу харчей. Восстановить прежние расценки за работу. Уволить указанных мастеров и служащих. Кроме того, требовали - уже в российском масштабе - ввести госконтроль над зарплатами, ограничить суммы штрафов, оплачивать простои по вине владельца...

Губернатор сразу понял, чего именно от него ждут - роли арбитра в «разборках» с Морозовым. Когда, наконец, в бунтующее Никольское приехал из Москвы сам Тимофей Саввич, он сначала не хотел идти на уступки. Именно губернатор настоял на мерах для разрядки обстановки: уволить Шорина, отменить приказ о прекращении выдачи хлеба забастовщикам из пекарен.

Позже губернатор докладывал министру внутренних дел Дмитрию Толстому, что «при всем озлоблении своем против фабричной администрации толпа вела себя по отношению» к представителям госвласти «крайне сдержанно и почтительно». А губернатора забастовщики воспринимали «как единственного защитника от терпимых притеснений». Судиенко добавил, что пытался объяснить рабочим ограниченность своих полномочий, ссылаясь на несовершенство законодательства: «На приносимые мне жалобы относительно низких расценков и чрезмерных штрафов я поставлен был в необходимость разъяснить, что нет закона, могущего заставить хозяина повысить плату или уменьшить штрафы».

Стачка продолжалась несколько дней. Воинскую группировку в Никольском пришлось за счет казачьих сотен из Москвы нарастить до более чем 2 тысяч человек. При этом губернатор и силовики, несмотря на столкновения, не допустили гибели ни одного человека в те дни. Все ограничилось легкими ранениями. В конце концов от царя поступило указание действовать жестко. Зачинщиков арестовали. Более 600 активистов выслали в другие губернии.

Триумф Плевако во Владимире

Суд над участниками Морозовской стачки в следующем 1886 году стал триумфом знаменитого адвоката Федора Плевако. Он приехал во Владимирский окружной суд (был в нынешних Палатах музея-заповедника) защищать забастовщиков, включая Моисеева и Волкова. Обвинение предъявлялось по 101 пункту — за насильственные действия во время стачки. Так что, казалось, обвиняемых ждет неминуемая каторга. Но защита убедила присяжных, что рабочих вынудили пойти на стачку ужасные условия труда у Тимофея Морозова. Владимирская речь Плевако вошла в число самых известных его выступлений:

«Фабрика Морозова была защищена китайской стеной от взоров всех, туда не проникал луч света, и только благодаря стачке мы теперь можем проследить, какова была жизнь на фабрике. Если мы читаем книгу о чернокожих невольниках, возмущаемся, то теперь перед нами белые невольники...»

Защита использовала даже свидетельство того самого уволенного Шорина. Не связанный более корпоративной этикой, он выдал суду и присяжным «черную бухгалтерию». Оказывается, когда штрафы с рабочих превышали мыслимые пределы, с фабрики их как бы увольняли, а потом устраивали заново, выдавали новые штрафные книжки, а старые просто исчезали.

Сын Морозова, Савва Тимофеевич так описывал шок, который его отец испытал на суде во Владимире: «Старик испугался. До тех пор в России настоящих стачек не бывало. А тут еще суд нарядили. Судили, конечно, не отца, а забастовщиков, но адвокаты так ловко дело повернули, что настоящим-то подсудимым оказался отец. Вызвали его давать показания. Зала полнешенька народу. В бинокли на него смотрят, как в цирке… Кричат: «Изверг!», «Кровосос!» Растерялся родитель. Пошел на свидетельское место, засуетился, запнулся на гладком паркете — и затылком об пол. И, как нарочно, перед самой скамьей подсудимых!.. Такой в зале поднялся глум, что председателю пришлось прервать заседание».

Невиновны по каждому из 101-го пункта обвинения, освободить всех, - таков был вердикт присяжных. Все, чего удалось добиться правоохранителям: высылки Моисеенко и Волкова в северные губернии. Причем, с женами! «Вчера в старом богоспасаемом граде Владимире, раздался 101 салютационный выстрел в честь показавшегося на Руси рабочего вопроса», — написал тогда известный публицист Катков в газете «Московские ведомости»,

Последствия

Месяцы ареста до суда тяжело сказались на здоровье Василия Волкова — он вскоре умер от чахотки. А вот Петр Моисеенко дожил до революции и своего официального триумфа — до 1923 года, когда в Орехове-Зуеве поставили первый из трех памятников участникам Морозовской стачки.

Недолго прожил после сравнения во Владимире с рабовладельцами Юга США и Тимофей Морозов: пытался восстановиться в Крыму, но умер через три года. Зато его сын Савва стал образцом в создании нормальных условий для рабочих на семейной мануфактуре. На карьере губернатора Иосифа Судиенко стачка никак не сказалась. Он уверенно руководил губернией до 1892 года, установив рекорд пребывания в должности среди всех дореволюционных губернаторов (16 лет подряд). Уже вскоре после стачки он назначил первых фабричных инспекторов, которые стали надзирать за состоянием производств, оборудования, цехов, уровнем зарплат и т. д., проводя проверки предприятий. Первый «фабричный закон», более гуманный к рабочим, был принят в России почти одновременно с оправданием участников знаменитой стачки.

Читайте также: Молодой лейтенант из Владимира открыл Антарктиду и стал адмиралом

Если веточки сильно почернели, то для начала лучше проверить, жив ли куст. Для этого его нужно крепко взять за побеги и пошатать: если сильно шатается и его легко выдернуть из земли, то с высокой долей вероятности эту розу уже не спасти. Если же куст крепко сидит в почве, то все шансы на спасение есть.

Ранней весной, когда оттает земля, выполните следующие действия.

Почву возле роз тщательно и поглубже прорыхлите.

Срежьте у подмерзшего куста секатором все отмершие ткани - до здоровых светлых. Если куст чахлый - вырезайте до «пеньков», не оставляя даже сохраненные побеги. Затем возьмите обычную пятилитровую пластиковую бутылку с отрезанным дном и наденьте ее, как колпак, на «пеньки», вдавив во взрыхленную землю. Убрать парничок-бутылку можно, когда угроза возвратных заморозков минует, а уличная температура установится в пределах 15°C.

Нередко повреждения бывают так обширны, что обрезать кустик приходится практически полностью, на уровне почвы. Этого не стоит бояться, так как даже если надземная часть и погибла, при правильной посадке (с заглублением места прививки на 3-5 см) под землей должны остаться живые почки, из которых можно возобновить куст.

Обязательно после обрезки проводится подкормка, иначе растение может вовсе ослабнуть и погибнуть. Для первой подкормки нужно использовать либо карбамид, либо аммиачную селитру из расчета 30 граммов удобрения на 10 литров воды. На один куст рассчитывайте полведра воды. 

Обязательно перед подкормкой увлажните грунт для лучшего усвоения питательных веществ. Подождите примерно полчаса или час - и можно проводить подкормку.

Вторую подкормку проводят через 10 дней, используя уже органическое удобрение: например, Гумат+7 «Здоровый урожай».

Когда появятся первые листочки (но не раньше 12-14 дней после предыдущей подкормки), можно подкормить суперфосфатом (20-30 граммов на 10 л воды).

Для третьей подкормки - в период бутонизации - используем сульфат калия (20 г на 10 л воды) совместно с кальциевой селитрой (15 г на 10 л воды). Такая подкормка обеспечит хорошее цветение.

Не все также знают, как правильно открывать розы после зимовки. Это нужно делать постепенно, сперва с северной стороны, приоткрыв укрытие и пустив свежего воздуха, а через пару дней открыв все стороны кроме южной. Еще через пару дней можно уже снять укрытие с роз полностью.

Такие последовательные действия адаптируют растения к внешней среде и яркому солнечному свету.

Затягивать со снятием укрытия нельзя, поскольку, если будет тепло на улице, то под ним сформируется эффект парника, на побегах может начать развиваться грибная инфекция и в конечном итоге это все может привести к загниванию побегов. Если заметили плесень – протрите пораженные места концентрированным раствором перманганата калия (марганцовки).

После снятия укрытия разокучьте розы.

Первый в истории двух команд матч между «Динамо-Владивосток» и «Муромом» начался необычно рано для гостей по московскому времени – в 6 часов утра. Однако скидки на это наставник «Мурома» Евгений Перевертайло не сделал.

- Игра для нас проходила в непривычное время, в шесть утра по Москве. Но тем не менее мы старались правильно рассчитать все наши подготовительные действия в игре: приезд, сон и, считаю, что в хорошем состоянии мы подошли к игре, - сказал Евгений Николаевич.

Однако добавил непредсказуемости игре дождь и сырое поле. Игра была очень интенсивной.

Судья Ваге Чичилян из Подмосковья не скупился на желтые карточки. Так на 32-й минуте «Динамо» осталось в меньшинстве. За второе предупреждение был удален игрок хозяев поля Игорь Шестаков. Кстати, первое ему досталось чуть ранее за симуляцию, которая могла привести к пенальти в ворота «Мурома».

Но только покинул поле удаленный, как повздорили динамовец Илья Сальников и Даниил Копылов из «Мурома». Причем Сальников в напряженном диалоге «боднул» Копылова лоб в лоб. Но удален не был, а желтые карточки за конфликт получили оба.

«Динамо», конечно, в меньшинстве стало играть больше от обороны, которую «Муром» так и не пробил. Да еще и не без труда справлялся с контратаками хозяев. 

В одном из многочисленных игровых столкновений получил травму капитан мурома Алекс Мацукатов. И доигрывал с обвязанной головой, напоминая уже регбиста, а не футболиста.

Потом мужественный муромский капитан с улыбкой объяснил: «Локтем попали в голову. Чуть-чуть рассечение, я так понимаю. Всё в порядке».

Желтые карточки продолжались и во втором тайме, причем одна из них досталась даже главному тренеру «Мурома» Евгению Перевертайло. Также ему пришлось заменить игроков с предупреждениями.

- Что касается замен, здесь я могу объяснить, - это манера судейства. Она диктовала эти замены в нашем исполнении. Желтые карточки, мы старались уходить от того, чтобы игроки не получали вторые. Так что эта ситуация немного вмешивалась в игровой процесс, - объяснил опытный наставник, вновь работающий в Муроме.

Так в большинстве «Мурому» забить не удалось. Но зато он и не пропустил в этом жестком поединке.

В итоге уже третья нулевая ничья по весне. 

И сожаление Алекса Мацкатова в блиц-интервью после матча:

- Окончательным исходом мы недовольны. Потому что хотелось и нужно было побеждать сегодня.

А вот что еще растолковал Евгений Перевертайло об этом матче: 

- Что касается хода игры, мы реализовали всё, что планировали, но опять же часто задают вопрос: «Какой был план на игру?». Я всегда говорю, что ценность тактического плана заключается не в нем самом, а в том, как его реализуют игроки команды. И сегодня реализовать в целом нам удалось, но не удалось качественно действовать в завершающей фазе. Это не новость для нас: мы очень мало забиваем, и не смогли реализовать преимущество в голы».

На будущее Перевертайло пообещал:

- Настрой у нас один всегда: выходить и побеждать. Но не всегда получается, поэтому будем с этой ситуацией дальше работать и улучшать свою игру. 

Наставник «Мурома» также особо поблагодарил двух верных болельщиков, которые прилетели болеть за команду во Владивосток.

Пока «Муром» остается на последнем месте в группе «Серебро», набрав за три нулевые ничьи три очка.

В следующем туре «Муром» 12 апреля примет на своем поле лидера группы «Серебро» - ивановский «Текстильщик».

Как рассказали в пресс-службе Главного управления МЧС России по Владимирской области, площадь пожара составила 120 квадратных метров. Пострадал хозяин дома - мужчина 1988 года рождения. С ожогами лица, рук и ног он доставлен в больницу.

К сожалению, при разборе завалов на месте пожара позже было обнаружено тело погибшей женщины, её личность выясняется.

Дознаватели МЧС России устанавливают причины случившегося.