Жизнь как судьба

Ржавеет злато, и истлевает сталь,
Крошится мрамор. К смерти все готово.
Всего прочнее на Земле ‑ печаль.
И долговечней - царственное слово.
Анна Ахматова.

Новая книга Алисы Ивановны Аксеновой «Суздаль, XXI век. Победы и тревоги» - продолжение первых двух: «Суздаль, XX век» и «История, судьба. Суздаль XX век». Вместе они - своеобразная трилогия истории Суздаля, Владимиро-Суздальского музея-заповедника и истории жизни-судьбы автора, ее сподвижников, посвятивших жизнь сохранению нашей исторической памяти.
Книга появилась своевременно. В ситуации исторического беспамятства, утраты ориентиров развития такие книги помогают обрести почву под ногами, найти связь времен.
Я пишу не рецензию. Я хочу поделиться своими чувствами, мыслями, которые рождались во время чтения книги. Рецензии напишут историки-краеведы. И тогда они разберут все факты, имена, даты. Меня в книге Аксеновой интересуют не только ее ответы на вопросы: как это было? что это было? Мне прежде всего интересна позиция автора, его отношение к тому, о чем она пишет, как события сказывались на ее судьбе.
Алиса Ивановна не раз писала и говорила, что Суздаль, музей стали ее судьбой. Это справедливо. Но не менее справедливо и то, что судьба музея - это Аксенова, ее жизнь, деятельность. Называя музей своей судьбой, думаю, она имеет в виду не судьбу как рок, фатум, а как сознательный выбор служения великому наследию прошлого, его сохранения. Сознательное, осмысленное выстраивание своей линии жизни и неуклонное следование ей. Нежелание менять ее ни на какую другую.
Книги Аксеновой дают нам представление о ее жизни, полной радости и боли, надежды и тревоги, человеческой благодарности и подлости. Читая Аксенову, я вспомнил слова старухи Анны из повести Распутина «Последний срок»: «Мучительная радость-жизнь».
Книга написана человеком, у которого есть биография-судьба. Сейчас таких авторов осталось мало. У большинства за их анкетными данными не стоят поступки. Аксенова 50 лет руководила музеем. Полвека заполнены противостоянием невежеству, которое когда-то молодой Маркс назвал демонической силой, борьбой с партийными идеологами-догматиками, со строптивыми министерскими чиновниками, с местными царьками. Читая книгу, постоянно задаешь вопрос: «А что давало силы этой женщине, в чем она черпала уверенность в своей правоте, которая помогала преодолевать обиды, унижения, оскорбления?» Ведь начинала свое служение музею автор книги совсем молодой женщиной.
И в книге я нахожу ответ: ее сила ‑ в осознании долга перед прошлым и ответственности за будущее. У автора развитые историческое сознание, чувство истории. История для нее живая, она предстает перед ней как переплетение судеб.
О чем бы ни писала Аксенова: о спасении суздальских лугов, об очищении Каменки, о звездах на куполах храма - она пишет о людях. Для нее музейные экспонаты, музейные сокровища - это мир живших до нас поколений. Они не превратились в прах. Они живут среди нас, говоря нам о своем понимании счастья, о своем понимании смысла жизни, о своих надеждах. Аксенова не скрывает своей боли и печали, когда этот мир предается забвению, поруганию из-за корысти, по невежеству, духовной слепоте. Для Алисы Ивановны прошлое столь же живо, актуально, как и настоящее. История - это сплетение прошлого, настоящего и будущего. Переплетение судеб - образ, наполненный глубоким смыслом.
Запомнился рассказ Аксеновой о посещении Спасо-Евфимиева монастыря группой монахов. Один из них воскликнул: «А что, братия? Войдем и останемся!» Сколько в этом возгласе цинизма, душевной нечуткости. Я хорошо представляю состояние Аксеновой, ее негодование и боль. И действительно, когда видишь, как церковь отбирает - не у государства - у своих прихожан больницы, консерваторские залы, начинаешь понимать, что церковь не оправдала надежд, которые связывали с ней в 80-90-е годы люди, боровшиеся за ее свободу. Сегодняшнюю церковь не волнуют проблемы прихожан, у нее свои собственные интересы.
Сколько сарказма, гнева в словах Аксеновой, когда ее убеждали, что монахи должны заниматься просветительской деятельностью на территории музейного комплекса. Где это мы видели сегодня современных Кирилла и Мефодия?
Для нас, кто следит за жизнью музея, деятельностью ее президента, содержание книги выходит за рамки прямого текста. Мы обнаруживаем в нем подтекст, принимаем во внимание весь контекст. Таким образом, наше видение того, о чем пишет автор, становится объемным, панорамным. Взять хотя бы ее рассказ о Суздале времен «сидения суздальских мэров». Драматизм рубежа XX-XXI веков передан интонациями, резкими фразами. Нельзя не почувствовать отчаяние, тревогу директора музея. Ей приходится бороться с какими-то анонимными, теневыми силами. Сколько горечи в ее словах, что на смену власти идеологических догм пришла власть денег.
Тревога - лейтмотив книги. Что противопоставить власти чистогана? Какую позицию занять в такой ситуации? Только позицию стоического сопротивления. И, как всегда, в нашей жизни большую роль играет случай: приезд первых лиц, их настроение, культурный уровень. Но чего бы стоили все эти случайности, если бы не позиция директора: на том стою и не могу иначе. Аксенова заканчивает свою книгу призывом сохранить верность традициям. Он созвучен словам Пушкина, который писал, что первым признаком просвещенного человека и народа является уважительное отношение к традициям, преданность славным именам. Думаю, что мы, владимирцы, должны отнести к ним и имя автора книги «Суздаль XXI век. Победы и тревоги». Читая книгу, не можешь не удивляться, как много может сделать один человек, если его жизнь наполнена смыслом.
Федор Цанн-кай-си,
доктор философских наук, профессор ВлГУ.