Грянула война во время летних каникул. Здания сразу нескольких школ Владимира решили отдать под размещение госпиталей. А значит, затем понадобилось решать, где будут занятия с детьми.
Классы стали распределять по самым разным свободным и высвобождаемым помещениям. Пришлось планировать учебу в третью, а где-то даже и четвертую смену. Уроки велись на квартирах, принадлежащих предприятиям, в красных уголках или просто по месту жительства самих учителей.
Первый военный учебный год - 1941-1942 – начали с опозданием – в октябре-ноябре. В начале 1942 года оказалось, что ученики 1-й школы занимаются одновременно в пяти разных местах. .. Но самое необычное соседство сложилось на время следующего учебного года у учеников 3-ей школы. Им подыскали помещение бывших курсов НКВД в здании, примыкавшем к стене Владимирского централа. Так учащиеся оказались по соседству с «сидящими»!
Как вспоминала школьница той поры Лена Павловна Чеботнягина, мальчишки из их класса обнаружили, что там, на экс-курсах НКВД можно пробраться на чердак. И самые смелые, включая девочек, в перемену стали подниматься на чердак и смотреть из слухового окна на заключённых тюрьмы, которые прогуливались по двору небольшими группами. «Зэки» тоже заметили детей, строили им гримаски и улыбались. С чердака школьникам можно было разглядеть заключённых даже в камерах. Они открывали форточки, что-то кричали, махали детям руками. Через какое-то время конвой это заметил, чердак закрыли, а нарушители школьной дисциплины получили нагоняи...
Впрочем старательные и позитивные дети относились к таким переменам мест учебы или к урокам на дому у учительницы с пониманием. «Во всех этих переселениях мы тогда не видели ничего чрезвычайного. Дети войны - всем своим сознанием мы были настроены на военный лад...», - такие воспоминания приводит краевед Валентина Титова.
К началу 1942 года некоторые классы в школе № 3 ещё занимались через день, учащиеся школы № 1 занимались в пяти разных местах, а школы № 5 – на квартирах.
Но не все сохраняли настрой на прилежную учебу. В те годы выросла детская преступность. Подростки, отцы у которых на фронте, а матери постоянно на работе, не хотели учиться, хулиганили и даже воровали. Да что там: милиция однажды задержала группу 17-летних юнцов с оружием. Появилось много сирот и беспризорников. И всё-таки в школы удалось вернуть 160 человек из 300 отсеявшихся по разным причинам ребят. Постепенно в первом квартале 1942 года удалось высвободить для занятий 4 школьных здания и покончить с занятиями на квартирах.
Хочешь учиться — неси дрова
Школам, как и всему Владимиру, очень не хватало топлива. Очень холодно было в школах и приспособленных под них помещениях зимой. Так что как учителя, так и дети занимались заготовкой или доставкой дров.
Летом педагоги вместе со старшеклассниками ездили на лесоповал. Правда, делать это могла лишь четверть учителей. Много было среди них инвалидов и матерей с маленькими детьми. Так что выручали шефствующие предприятия. А во Владимире в то время можно было видеть такие странные процессии: школьников, тащивших поленья с дровяных складов у Клязьмы.
«Каждый брал по большому полену на плечо, и мы шли с такой ношей в школу. Наш лесосклад был за Клязьмой. Помню, как один раз мы отправились в очередной поход за дровами, когда лёд уже тронулся, и нам пришлось перебираться через реку, перескакивая с льдины на льдину. Дома мы об этом ничего не рассказали», - вспоминал ученик той поры.
И все равно в школах было так холодно, что один авторитетный пожилой учитель физики был вынужден приходить в класс в буденовке или в кепке, каждый раз прося детей не обращать на это внимания.
Впрочем, многие учителя и преподаватели техникумов сами были не прочь сменить свою благородную профессию на рабочую. Это объяснялось очень просто: чтобы прокормить себя и детей. Ведь на рабочую продовольственную карточку полагалось 800 граммов хлеба, а по карточке служащего - только 500 граммов.
Заметив сокращение учительского состава, при всех прочих трудностях, городская власть постаралась к началу 1942-1943 года вернуть подавшихся в рабочие учителей в школы. А чтобы педагоги не падали от голода, для них открыли специальную большую столовую в центре. Такая же «общегородская» столовая появилась для наиболее нуждающихся детей, аж на 1000 мест.
Работали тогда и детские сады. Неимоверными усилиями удалось увеличить число мест в них почти до 2,5 тысяч, чтобы мамы могли трудиться, но этого все равно не хватало. Была создана молочная кухня для детей, которая начала работать с 4 февраля 1942 года.
Виртуозы войны
Тем не менее, система образования действовала довольно слаженно, особенно начиная со второго года войны. Работали кружки – в школах, в Доме пионеров.
Кстати, детям, занимавшимся после школы в Доме пионеров, даже поручили восполнить дефицит игрушек и детской мебели для детсадовцев. Девочки шили зайчиков и прочих зверюшек из кусочков ткани, набивая их опилками. Мальчики делали табуретки для малышей. Кстати, не даром: поскольку это было трудовое задание, юным игрушечникам и мебельщикам повысили норму хлеба по карточкам и даже выдали справки как участникам трудового фронта.
Очень поддерживалась тимуровская работа, которую теперь у нас называют «волонтерством». Тимуровцы помогали раненым и персоналу в госпиталях, семьям красноармейцев.
При мытарствах школьников по разным помещениям особенно поражает живучесть музыкальной школы, здание которой отдали под обычную. Тем не менее, занимаясь буквально «по углам», педагоги музыкальной школы за войну умудрилась подготовить 80 юных виртуозов!
Заядлые филателисты продолжали собирать марки, которые поступали на почту. В войну можно было во Владимире - на досуге, если таковой выкраивался, сходить на спектакль в драматический театр, в кино - в кинотеатр «Художественный» или в Дом колхозника. Или поболеть за любимую футбольную команду на стадионе «Локомотив» (ныне «Лыбедь»).
Старшеклассники, студенты техникумов и другие молодые «шалопаи» любили по возможности погулять на «Шалопаевке». Так называли отрезок улицы III Интернационала (теперь - Большая Московская) от Золотых ворот до Успенского и Дмитриевского соборов.
Читающий город
Как жили учителя, изнуренные уроками, недоеданием, рубкой дров и проверкой тетрадей при керосиновой лампе (потому что нередко отключали свет)? Кстати, тетради были дефицитом, так что использовались по большей части самодельные бумажные «конструкции»...
Так вот, учителя тянули еще массу нагрузок. Их обязали помогать с выполнением домашних заданий детям, которых не могли проконтролировать мамы. Педагоги-литераторы в лекционном зале, который был в Пятницкой церкви (позже ее снесли, а теперь на ее месте достраивают новый храм в честь князей Владимирских) делали сообщения для горожан о новинках литературы. Кстати, библиотеки в войну тоже работали, ведь их закрытие приравнивали к вредительству. А тыловой Владимир был очень читающим городом.
Конечно, учителя занимались распространением передового опыта. Например, провели специальное собрание на тему «Роль и задачи классного руководителя в условиях Отечественной войны».
И вот в разгар войны, когда гороно и учителя из последних сил наладили учебу в тяжелых условиях, а местная власть старалась учителей подкормить и всячески поддержать, верховная власть решила провести большую школьную реформу. В 1943 году приказано было в крупных городах (куда попал и Владимир) ввести раздельное образование для мальчиков и девочек. Что интересно, городская система образования этот «удар» выдержала стоически. Средних школ было всего две, их просто поделили на мужскую и женскую.
Сложнее было с начальными классами, но педагогическая смекалка при выполнении указаний чиновников всегда была на высоте. Поступили так: одна начальная школа стала мужской, другая - женской. Ну а третью сделали сменной: мальчики учились в одну смену, а девочки - в другую! Хорошо еще, город все таки не очень большой! Но, как известно, раздельные школы для мальчиков и девочек оказались недолговечным экспериментом – лишь до 1954 года.
Но когда эту задачу все-таки выполнили, вскоре пришла новая установка. С 1944-45 учебного года в школу детей принимать с семи лет, а не с восьми, как раньше. Во Владимире сразу возник недостаток 8-ми классных комнат, 350-ти парт, 10 столов, 20 классных досок, тысячи табуреток, 100 скамеек. Ну и живая педагогическая сила нуждалась в пополнении - надо было найти 24 недостающих учителя. Однако и это преодолели герои школьного фронта: учителя и ученики времен войны.
Читайте также: Во Владимирской области до сих пор находят авиабомбы времен войны