«Когда в глазах пример отца...»
Грибоедовы в «Списке дворянских родов, внесенных в родословную книгу Владимирской губернии» появились в XVIII веке. Иван Никифорович Грибоедов, дед создателя «Горя от ума», после завершения военной службы занимал важные должности во Владимире и был очень уважаемым человеком в губернии. А вот в воспитании сына явно что-то упустил: отставной секунд-майор Сергей Иванович Грибоедов, отец драматурга, был склонен к игре и мотовству. Однажды он с товарищами скандально обыграли в карты на гигантскую по тем временам сумму в 14 тысяч рублей юного дворянина. Долги пришлось урегулировать самому губернатору! В гражданской службе Сергей Иванович себя не нашел — здоровье будто бы подвело...
Ветви большого дворянского рода так тесно переплелись, что супруга Сергея Ивановича, Настасья Федоровна, и в девичестве была Грибоедовой, так что фамилию после замужества ей менять не пришлось. Грибоедовы жили то во Владимирской губернии, то в Москве. В столице в 1795 году родился будущий драматург и дипломат Александр Грибоедов.
К началу XIX века у Грибоедовых было во Владимирской губернии несколько небольших имений. Позже часть имущества пришлось частично продать, видимо, из-за нужды в средствах. А когда в 1814 году секунд-майор Сергей Грибоедов скончался, то оставил жене и детям длинный список долгов общей суммой на 58 тысяч рублей. Свои доли наследства в сохранившихся на тот момент владимирских владениях Настасья Федоровна и ее сын Александр уступили его старшей сестре, незамужней Марии, чтобы у той было приданое.
«Упал он больно, встал здорово»
Отечественная война 1812 года заставила родителей писателя Сергея и Настасью Грибоедовых эвакуироваться из Москвы во Владимирскую губернию.
Александр Грибоедов в 17 лет смело поступил в гусары — в добровольческий Московский гусарский полк графа Салтыкова. Собранное из разновозрастных волонтеров формирование было толком не укомплектовано и слабо вооружено. Его пришлось отправить из Москвы в Казань. Естественно, через Владимир.
Во Владимире корнет Александр Грибоедов встретился с родителями, а в октябре 1812 года вдруг заболел «простудою в левом боку». Да так сильно, что остался жить и лечиться у родных на целый год. Особенно полегчало ему, когда он жил в имении Сущево Владимирского уезда.
Архивисты записали интересный рассказ Екатерины Михайловны Суздальцевой (праправнучки владимирского биографа и родственника Грибоедова - Дмитрия Смирнова): «Когда больной Грибоедов приехал в Сущево, кто-то из дворовых людей привел к нему деревенскую знахарку Пухову, которая взялась его вылечить. Она лечила его настоями и травами, добрым взглядом и добрым словом. Грибоедов кроме сильной простуды страдал еще нервной бессонницей, и эта удивительной доброты женщина проводила с ним в разговорах целые ночи. Уезжая из Сущева, Александр Грибоедов хотел с ней расплатиться, но она ответила, что брать деньги за лечение - грех. Если она их возьмет, то ее лечение ему не поможет». Лечение помогло.
Тем временем, Московский полк включили в состав Иркутского гусарского полка, который был расквартирован на территории современной Белоруссии. Война уже громыхала в Европе. В списках полка до октября 1813 года значилось: «Корнет Грибоедов за болезнью в г. Владимире».
Когда Александр Сергеевич, наконец, вернулся в полк, сразу попал из Владимира в круг молодых знатных офицеров тыловой части. Там были и князь Голицын, и граф Толстой, и Алябьев, и Шереметев, и Ланской. До боев дело не дошло, но кутили, видимо, родовитые гусары знатно. Недаром Грибоедов с самоиронией вспоминал потом: «Я в этой дружине всего побыл 4 месяца, а теперь 4-й год как не могу попасть на путь истинный».
«Карету мне, карету!»
Матушка Александра Грибоедова, Настасья Федоровна, несмотря на скромный достаток, позволяла себе держать выезд - большую четырехместную карету, запряженную четверкой лошадей цугом. На ней барыня перемещалась между квартирой во Владимире и имениями в Сущеве, Митрофанихе и Елохе в разных уездах, а также по другим надобностям. Эта внушительная грибоедовская карета стала причиной серьезного ДТП с наездом на пешехода.
16 июня 1813 года Настасья Грибоедова возвращалась домой с традиционного крестного хода с образом Боголюбивой Божией Матери, который и сейчас проводится ежегодно в память об избавлении от морового поветрия. И вдруг близ Торговых рядов под карету попала пожилая женщина - незамужняя дворянка Анна Трофимовна Колышкина.
Пострадавшая осталась жива, но была травмирована: «Левая рука повыше локтя переломлена и грудь раздавлена». По свидетельству врача, «сии повреждения приключились от каретного колеса, которым чрез нее проехали». Анна Колышкина и другие участники инцидента рассказывали, что в это время погода внезапно испортилась – вдруг поднялся «сильный ветер с вихрем и дождем». Все поспешили укрыться.
Каретой управляли кучер и форейтор. Кучер Лазарь Орлов потом недоумевал в суде, как такое могло случиться: «Мы не скакали, а ехали самою тихою шагою... А полагаю я, сие несчастье случилось от того, что сильным вихрем сшибло ее, Колышкину, с ног, и под карету к нам подкатило».
«Секунд-майорша Настасья Федорова дочь, жена Грибоедова» тоже оставила показания о случившемся: «По возвращению моем в квартиру, состоящую в доме бывшего соборного священника Матвея Ястребова, я известилась от людей моих, кучера и форейтора, что они... во время сделавшейся ужасной бури, нечаяннейшим образом перевезли экипаж мой через несчастную женщину, которая оказалась из дворян, девица г-жа Колышкина. Сама же я всего оного не видела, ибо в сие бурное время сидела в экипаже моем, закрывши стеклы».
«Дело о задавлении девицы из дворян Анны Трофимовой Колышкиной каретою секунд-майорши Настасьи Грибоедовой» рассмотрел Владимирский уездный суд в феврале 1814 года. Кучер получил три недели в смирительном доме на хлебе и воде. Форейтора Василия вообще признали неподсудным, потому что это был 10-летний мальчишка: «Он по сим летам никакому наказанию не подлежит, ибо со стороны его оплошность могла последовать от глупости, посему его от суда освободить».
Именно по этим документам специалисты Государственного архива Владимирской области смогли выяснить, где жили Грибоедовы во Владимире: сейчас это дом 17 по улице Девической. Он неплохо сохранился до сих пор.
«А горе ждет из-за угла»
После Владимира Александр Грибоедов пошел на дипломатическую службу, в родную литературу и - в вечность... В нашей губернии он в последний раз побывал в 1818 году. Потом были дипломатические миссии, работа над «Горем от ума».
И все-таки в день трагической гибели Грибоедова и почти всего персонала его миссии в Тегеране в январе 1829 года поблизости был человек из Владимирской губернии. Единственным сотрудником миссии, который уцелел после той резни, стал первый секретарь русского посольства Иван Мальцов — владелец Гусевских стекольных заводов.
Пока Грибоедов и другие отбивались от вооруженной толпы, стекольный олигарх, имея много наличных при себе, подкупил знакомых персов, и те не выдали его погромщикам... А Грибоедов тогда принял удар на себя.